span>Это борец за свободу слова.
— За свободу чего?
— Слова.
— А разве бывает слово, за свободу которого следует бороться?
— Думаю, не бывает, но у борца на этот счёт есть другое мнение.
— Нет, с этим вопросом мне, всё же следует разобраться. Ведь должна существовать причина, что заставляет его так тужиться. Ты только посмотри, как исказилось и налилось кровью его лицо! У меня такое впечатление, будто слово, за свободу которого он так яростно борется, попросту не может из него выйти. Может быть, по причине своего величия, слово застряло у него в гортани и причиняет ему столь ужасные страдания. Тогда ему следовало бы бороться за свободу горла, или же подумать о возможности иного пути, по которому это злополучное слово могло бы выйти из него без всяких затруднений. По моим наблюдениям, нижняя часть тела у этого страдальца гораздо больше. Значит, и возможностями для выхода, эта часть обладает в большей степени.
— Может быть ты и прав, мой мальчик, хоть я не исключаю и других причин. Могли, ведь, найтись люди, что по каким-то своим соображениям, мешают этому человеку выпустить своё слово. И их можно понять. Ведь, до тех пор, пока этот человек не изрёк своё слово, никто не может с уверенностью утверждать — можно ли это слово произносить в приличном обществе.
— Да, вот об этом я не подумал. Ведь попросту невежливо произносить это слово для людей, которым трудно его слышать. Тогда этому бедолаге полезнее было бы наладить сбор средств на открытие Общества по борьбе за свободу Слуха.
— А кому бы ты поручил организацию подобного общества?