Крепко прижмись и слушай,
что я шепчу тебе,
Я люблю тебя, о, я весь твой,
Только бы нам ускользнуть ото всех,
убежать беззаконными, вольными,
Два ястреба в небе, две рыбы в волнах
не так беззаконны, как мы.
—Уолт Уитмен
Корниэль
Сегодня я вспомнил, как когда-то играл, и этой ночью меня могла спасти лишь ностальгия — альтовый голос сакса и вкус Четырех Роз.
Ночь правила балом.
Я шел по переулкам прямо к сердцу города. Во тьме мелькали силуэты машин, перебивая сигналом топот чьих-то кроссовок.
Мое нутро было похоже на заброшенный концертный зал. И самое страшное, что всего несколько недель назад я чувствовал себя превосходно.
От субботы до субботы я блуждал улицами Нью-Йорка в поисках ее души. Но все, что я чувствовал — боль безликих и пустых жителей каменных джунглей. Наблюдая город со смотровой Empire State Building, я вдруг осознал, что ангелы тоже боятся высоты. Все человеческое нам не чуждо — влюбленность, тоска, одиночество…
Я чувствовал их страх и понимал, как отдалился от человеческой сущности за последнее время. Ганс был прав, отстаивая близость с людьми. Ведь для того, чтобы их понять, нужно чувствовать то же, что чувствуют они. Ежедневно, каждую секунду.
Мне было страшно смотреть вниз, но мысль о том, что Гансу не позволят говорить о ней, была страшнее падения с небоскреба.
Я думал, что Источник сделал меня живым. Но лишь заглянув в глаза Софи, я вернулся к жизни.
Вольнодумец
Раздался тошнотворный звук, словно кто-то наступил на стеклянный бокал.
— Марти? — еле слышно прошептала Софи.
От волнения в ушах зашумело.
— Бу!
Марти выпрыгнул из-за старенького фургона, который купил по дешевке у местного художника.
— Ты спятил… — сказала девушка, закатив глаза.
В гараже было темно и стоял ужасный запах бензина.
— Да ладно, зато останемся незаметными.
— Видео об этой колымаге выложат на YouTube, если мы поедем на ней!
— Не преувеличивай.
Похлопав своего «нового друга», Марти расплылся в улыбке. Софи тоже улыбнулась.
Разумеется, София Гудвин не была и вполовину такой же сильной в ведовстве, как ее наставница Изабэль, но всплеск адреналина обострил ее внутреннего эмпата.
— Ты же сказал, что завязал! — возмутилась Софи и шлепнула кузена по лицу.
— Прекрати, чокнутая! — завопил он и шмыгнул на заднее сиденье.
Глубоко вздохнув, девушка распахнула дверь.
— Пойми, ты используешь никотин, алкоголь, наркотики не как источник энергии, а лишь для трансформации энергии внутри себя. Гнев превращается в безразличие, бессилие — в активность, отчаяние — в новое дыхание. Но вся правда в том, что для этого тебе не нужно все это дерьмо.
Разумеется, однажды Марти поймет ее. Тогда, когда в этом будет больше некого винить.
Накинув рюкзак на плечо, Софи двинулась к выходу.
10. АНГЕЛЫ БОЯТСЯ ВЫСОТЫ
