Из книги «Юнг говорит»
под общей редакцией Уильяма МакГуайра и Р.Ф. С. Халла.
ВИКТОРИЯ ОКАМПО[1]
ВИЗИТ ПОЧТЕНИЯ К ЮНГУ
Выдающаяся аргентинская писательница, издатель и переводчица
Виктория Окампо, видимо, не была лично знакома с Юнгом до встречи
с ним, в 1934 году, которую она описывает в этом фрагменте
из статьи в La Nacion (Буэнос-Айрес), от 5 марта 1936 года.
Ранее, однако, она достала книгу Юнга «Психологические
типы», которую перевел на испанский язык Рамон Гомес де ла Серна[2]; книга была опубликована в Буэнос-Айресе в конце 1934 года, к ней
Юнг написал специальное предисловие в октябре 1934 г. (вошло в CW 6). Юнг, в свою очередь, был немного знаком с личностью Виктории
Окампо через многочисленные ссылки на нее в письмах от Германа Кайзерлинга[3], который, к примеру, в ноябрьском письме (от 1929 г.), описал «странно напряженные и в то же время нереальные отношения», сложившиеся между ними во время его путешествия по Южной Америке.
Некоторые письма Юнга к Кайзерлингу, в которых обсуждаются эти отношения, опубликованы в «Письмах», под редакцией Герхарда Адлера[4] (см. Том 1, письма от 20 декабря 1929, 23 апреля 1931 и 13 августа 1931 года).
В первой (опущенной здесь) части статьи Виктории Окампо от 1936 г. обсуждаются идеи, спровоцированные прочтением «Психологических Типов». Вся статья была собрана и опубликована в Domingos en Hyde Park, 1936 г., и вошла автобиографическую работу Окампо «Свидетельства»[5].
***
В октябре 1934 года, после моего возвращения из Рима в Париж, я
сделала крюк и остановилась в Цюрихе, чтобы увидеть автора
«Психологических Типов»[6]. Шел проливной дождь, когда я высадилась из такси в Кюснахте[7], вооруженная зонтиком, и полная противоречивых эмоций перед дверью дома доктора Юнга. Это произошло потому, что я была утомлена долгими часами езды на поезде, резкой сменой температуры, дождем, близостью великого человека? Я не знаю.
Правда в том, что я ощущала как во мне проявлялся один из этих странных комплексов неполноценности, которые заставляют нас чувствовать и играть роль совершенного идиота. И в таком несчастном положении я, мой зонтик, мои эмоции, вошли в дом знаменитого швейцарского психиатра. Хотя, нет, – мой зонтик – чьей судьбе я тогда завидовала – остался в прихожей,
в то время как мы (мои эмоции и я) должны были идти вверх по лестнице.
Меня попросили подождать в небольшом кабинете, где на стенах
возвышались полки с книгами. Эта передышка оказалась провидением! На нескольких полках, я вдруг заметила, как выстроились в длинный ряд детективные романы. Прибытие голубя с оливковой ветвью, возможно, не принесло в сердце Ноя большей радости, чем это открытие, сделанное мной в этом кабинете. Для меня это также означало: «земля!». «Homo sum![8]«
Я думала о том, что в доме доктора Юнга они (он или
его семья) тоже читали эти совершенно глупые истории, которые читаем мы с вами, чтобы отдохнуть и позевать над книгой. Я
наконец-то восстановила мои нервы. Правда, я знаю по опыту слабость некоторых «князей разума» к детективным романам; моя библиотека, богатая литературой такого типа, неоднократно была «разграблена» именно такими людьми. Но, несмотря на это, я не ожидала обнаружить книги Эдгара Уоллеса[9] в доме самого именитого профессора из Университета Цюриха[10]. Я была очарована.
Полностью успокоившись, несколько минут спустя я вошла в кабинет доктора Юнга. Я сразу же обратила внимание, что он высокий, очень высокий. Но, как ни странно, мои глаза, которые я подняла чтобы посмотреть на него, не могли прочесть на его лице ничего, кроме выражения мощи и интеллекта, которые окутывали его; интеллект, который подавлял меня, как огромный
слон, истребив все остальное. О, слоноподобный интеллект! У меня было ощущение, что этот великий разум, который все видит – не видит меня,
что он собирается нокаутировать и раздавить меня. Инстинктивно
я стараюсь избегать его и у меня даже появляется желание чем-то кинуть в него.
Но он как будто бы ловит всё, что я мысленно бросаю в него, с невероятной ловкостью слонов… (идет ли речь о выкорчевывании деревьев или поимки сладкого кубика сахара)[11].
И так мы начали наш разговор. Неожиданно он начинал говорить кое-что о том, что я лишь безмолвно обдумывала и что мысленно повторяла в течении всего интервью…
Когда я спросила его, не хотелось бы ему передать некоторые свои лекции в Аргентину, он ответил: «Зачем? Они не могут быть в этом заинтересованы. Они бы их не поняли». Потому что они латино-американцы? Потому что они католики? Я хотела узнать, что он имел в виду, и надеялась на долгое объяснение; но пациенты ждали его в надежде на то, что он снимет с них, Бог знает какое, бремя комплексов.
Юнг прошел проводить меня в прихожую (где я взяла
мой зонтик, которому я больше уже не завидовала). Его две собаки
не оставляли его, и сталкиваясь с ними, мы все пошли вниз
по лестнице. Хозяин дома сказал мне, смеясь, что один из псов был экстраверт, другой интроверт. Я побоялась спросить кто из них кто.
Как он сам признался, «Психологические типы», которые я
рекомендую всем моим друзьям, известным и неизвестным «результат почти двадцатилетней работы в области практической психологии». Хаксли[12] говорит, что когда мы читаем книги Юнга, мы чувствуем, что
его интуитивное понимание человеческого существа так же глубоко,
как у Достоевского. Относительно себя, я признаюсь, что концепты, подобные «Психологическим типам» волнуют меня так же глубоко, как и «Братья Карамазовы».
[1] Викто?рия Ока?мпо (исп. Victoria Ocampo, 7 апреля 1890, Буэнос-Айрес – 27 января 1979, там же) – аргентинская писательница, общественный деятель и литературный организатор, издатель, влиятельный интеллектуал. Игорь Стравинский посвятил ей балет «Персефона», а Хорхе Луис Борхес – рассказ «Сад расходящихся тропок».
[2] Рам?н Г?мес де ла С?рна (исп. Ram?n G?mez de la Serna; 3 июля 1888, Мадрид 13 января
1963, Буэнос-Айрес) – испанский писатель. Представитель авангарда, был близок к сюрреализму. Работал практически во всех жанрах, кроме стихотворных. Ему принадлежат литературные манифесты, романы, новеллы, драмы, биографии писателей и художников…
[3] Герман Кайзерлинг (нем.Hermann Alexander Graf Keyserling; 20 июля 1880, Кёни, ныне Латвия – 26 апреля 1946, Инсбрук) – немецкий философ и писатель из знаменитого балтийского дворянского рода. Его дядя – известный немецкий писатель Эдуард фон Кайзерлинг.
[4] Герхард Адлер (нем. Gerhard Adler, 1904 –1988) – представитель классической школы и прямой ученик Юнга.
[6] Типология Юнга – система типологии личности, основанная на понятии психологической установки, которая может быть экстравертной, либо интровертной и на преобладании той или иной психической функции – мышления, чувства, ощущения или интуиции. Эта типология была разработана швейцарским психиатром К. Г. Юнгом в его работе «Психологические типы», опубликованной впервые в 1921 году.
[7] Кюснахт (нем. K?snacht, алем. Ch?snacht, Ch?snecht) – город в Швейцарии, в кантоне Цюрих, где долгие годы проживал К.Г. Юнг.
[8] Первые слова цитаты: «Я человек, ничто человеческое мне не чуждо» (из комедии древнеримского писателя Пу?блия Тере?нция Афра (лат. Publius Terentius Afer; 195 (или 185) —159 до н. э.).
[9] Эдгар Уоллес Ричард Горацио (англ. Richard Horatio Edgar Wallace) (1 апреля1875 –10 февраля 1932) – английский писатель, драматург, киносценарист, журналист. Более известен как Эдгар Уоллес. Автор 175 новелл, 24 пьес и огромного количества статей в периодических изданиях. Основоположник литературного жанра «триллер». По его произведениям создано более 160 фильмов.
[10] На самом деле Юнг ушел в отставку из медицинского факультета Университета ещё в 1914 году; позже в 1934 году, он был приглашен преподавателем в Федеральный технический институт.
[11] Мной была предпринята попытка как можно больше сохранить малопонятный и несколько вычурно-сюрреалистичный стиль письма данной писательницы… (прим. переводчика).
[12] Предположительно имеется в виду О?лдос Ле?онард Ха?ксли (англ. Aldous Huxley; 26 июля 1894, Годалминг, Великобритания –22 ноября 1963, Лос-Анджелес, США) – английский писатель. Автор известного романа-антиутопии «О дивный новый мир». Хаксли увлекался не только творчеством К.Г. Юнга, но и Джидду Кришнамурти. Под влиянием последнего он обратился к различным древним учениям мудрости и занимался мистицизмом. Накопленные познания просматриваются в его последующих трудах: «Вечная философия» (The Perennial Philosophy), наиболее чётко в «Через много лет» (After Many a Summer…), а также в произведении Time must have a stop.