Джон Картер
Секс и Ракеты - оккультный мир Джека Парсонса
Глава 5
Возвращение на Саут Орэндж Гроув-Авеню: 1942–1945 гг.
26 июня 1942 года Джон и Хелен Парсонс переехали из дома 168 по Саут Террейс-Драйв в старинный особняк Артура Флеминга по адресу 1003 Саут Орэндж Гроув-Авеню, буквально в нескольких кварталах от дома №537, где Джон вырос. Особняк Флеминга принадлежал к дорогой и эксклюзивной части Пасадены, названной “милей миллионеров”, с пальмами вдоль улиц и цветущими магнолиями во дворах. На его участке стоял также флигель за номером 10031?2, где жил Уилфред Смит. Жизнь в Пасадене в начале 40-х годов точно отображена в романе Джеймса Кейна "Милдред Пирс", по которому был снят фильм с Джоан Кроуфорд в главной роли.
Писательница Айрис Чанг вспоминала, что Парсонс поставил на крыльце одетый в смокинг манекен с табличкой: “Жилец”. Рядом с манекеном стояло ведро, куда почтальон складывал всю пришедшую корреспонденцию.
Построенный на рубеже веков из калифорнийского мамонтового дерева, дом насчитывал повторял проектировку норвежских особняков того времени. В нем было десять спален на трех этажах и еще несколько комнат во флигеле позади дома. На заднем дворе стоял маленький куполообразный портик, опирающийся на шесть бетонных колонн. Парсонс преобразовал свою недвижимость приблизительно в 19 квартир. В конце сороковых годов дом был снесен, чтобы освободить место для жилого комплекса.
Прежний владелец особняка Флеминг, известный филантроп и лауреат Нобелевской премии, нажил состояние на канадских лесозаготовках. Он пожертвовал более чем 5 миллионов долларов лишь одному Калифорнийскому технологическому институту и стал председателем совета директоров. Он также владел землей, которая позже станет Национальным парком Йосемити, причем продал участок правительству за полцены с условием основать парк, вместо того чтобы распродать его по частям жаждущим коммерсантам.
Флеминг приехал в Пасадену несколькими десятилетиями ранее, вскоре после смерти жены. Сам он умер 11 августа 1940 года, и огромный старый дом пустовал, пока не был куплен поверенным Джоном М. Дином и его женой Дороти в 1942 году. Парсонс арендовал особняк у Дина, и Ложа Агапэ переселилась в это место, тут же названное “Парсонажем”. В списках членов ложи с того периода имя Дина не обнаруживается, но он мог тайно сочувствовать работе ложи, поскольку не съехал и остался жить с женой по соседству с Парсонсом и другими, согласно городскому справочнику 1947 года.
Спальня Парсонса наверху, самая большая комната, в то же время служила и храмом. Там находилась непременная изготовленная вручную копия Стелы Откровения, древнеегипетского памятника, вдохновившего Кроули в Каирском музее (в 1904 году), где этот объект значился под инвентарным номером 666. Перевод текста стелы, выполненный Кроули, помещен в Liber AL, где в части AL III:10 копию требуется использовать в ритуальных целях. В Парсонаже была и прекрасная библиотека с обшитыми деревянными панелями стенами, где висел большой подписанный портрет Кроули и хранились сотни книг по оккультным вопросам и множество писем, которыми обменивались Кроули и Парсонс. В гостиной стояла дорогая и современный проигрыватель, дающий очень точное воспроизведение звука - Парсонс любил слушать классическую музыку на большой громкости.
Парсонс жил рядом с особняком покойной Лилли Анхойзер-Буш, вдовой пивовара Адольфа Буша и его дом примыкал к знаменитым «низинным садам» Буша (Busch Sunken Gardens), красивому и огромному парку, вначале занимавшему не менее 34 акров. Ко времени Парсонса осталось лишь 11 акров, что было все-таки немало для ухоженного парка в жилом районе. На одной из фотографий Лилли запечатлена рисующей пейзаж в парке, в окружении бетонных садовых гномов. В ее поместье на пасху приглашались дети из города, чтобы принять участие в поисках яиц. Городские власти одно время рассматривали возможность превращения садов в парк после смерти Лилли, но земля оказалась продана и поделена на участки в конце 1950-х.
Консервативные соседи Парсонса были шокированы, когда он начал сдавать комнаты нежелательным квартирантам. Частые гости, шумные вечеринки и сомнительный образ жизни повергали их в изумление. Как вспоминал один из гостей, “две женщины в прозрачных одеяниях танцевали вокруг горшка, из которого вырывалось пламя, в окружении гробов, на крышках которых горели свечи... в тот момент у меня не выходило из головы, что если бы их одежда загорелись, то весь дом мог вспыхнуть как порох”. Он добавил, что в доме проживали оперный певец и несколько астрологов. Забавный контраст с привычками прежнего владельца и интересно, что Лилли Буш и ее друзья думали обо всем этом.
Одним из долговременных обитателей Парсонажа был Альва Роджерс, вошедший в дом после посещения нескольких встреч любителей научной фантастики. Спустя недолгое время Роджерс влюбился в молодого художника, снимавшего комнату в доме, и принялся его посещать, пока не въехал окончательно. В 1962 году Роджерс писал в фензине «Темный дом»:
«Джек разместил в местную газету объявления, указав, что на комнаты могут претендовать только богемные личности, художники, музыканты, атеисты, анархисты или прочие экзотические типы - любая приземленная душа будет сходу отвергнута. Само собой разумеется, что это объявление вызвало в Пасадене форменный скандал, как только появилось...
Образовалась прекрасная компания первоклассных жильцов-чудиков. Вот несколько примеров: профессиональная гадалка и провидица, неизменно облаченная в соответствующие одеяния и украсившая свою квартиру символами и артефактами тайных знаний; сохранившая поразительную красоту дама в возрасте, которая утверждала, что в разное время была любовницей половины знаменитостей Франции; известный органист, игравший в большинстве кинотеатров-дворцов эры немого кино.
В библиотеке Джека (большой обшитой деревянными панелями комнаты с удобным кожаным диваном и кожаными стульями) тянулись полки с книгами, почти исключительно посвященными оккультизму, и опубликованными работами Алистера Кроули. Вверху на стене красовался большой фотопортрет Кроули с дружеским посвящением Джеку. В библиотеке хранилась и обширная переписка Парсонса с Кроули, и он показал мне некоторые письма. В особенности мне запомнилось одно письмо Кроули, который хвалил Джека за прекрасно проделанную работу в Америке, а также вскользь благодарил его за последнее пожертвование и сообщал, это вскоре понадобится побольше. Джек признался, что был одним из главных американских источников денег для Кроули."
Механизм финансирования Кроули, упомянутый Роджерсом, состоял в следующем: Парсонс отправлял деньги Карлу Гермеру в Нью-Йорк, а тот пересылал их Кроули в Англию. Гермер (22 января 1885 - 25 октября 1962) был известен в OTO как “Брат Сатурнус”. Парсонс помогал Кроули материально до самой его смерти в 1947 году.
Роджерс вспоминал:
"Джек являл полную противоположность стандартному образу черного мага; фактически он был мало похож на своего почтенного Мастера, Алистера Кроули, и по обличью, и по поведению. Джек выглядел привлекательным мужчиной чуть за тридцать, он был учтивым и утонченным, обладал тонким чувством юмора... Мне всегда было сложно увязать упорство Джека в том, во что он верил, и магические практики с его образованием и культурным уровнем. Вначале я считал все это забавой и игрой, способом подразнить респектабельных друзей; но просмотрев его переписку с Кроули и увидев квитанции частых денежных переводов для Кроули, я был вынужден поверить ему."
Увязать несочетаемое станет легче, если учесть собственный взгляд Кроули на магию, представленный им в Liber O vel Manus et Sagittae: “ В этой книге говорится о Сефирот и Путях, о Духах и Заклинаниях, о Богах, Сферах, Планах и многих других вещах, которые могут существовать, а могут и нет.
Не имеет значения, существуют они, или нет. Из определённых действий следуют определённые результаты; учеников очень серьёзно предупреждают, что не надо пытаться объяснять их с точки зрения объективной реальности или философской обоснованности.”
Несмотря на располагающий образ, Парсонс был предметом регулярного внимания общественности и персонажем слухов, где он представал лидером “черномагического культа”, что приходилось отрицать его научным партнерам, многие из которых были частыми гостями в доме, если не членами того или иного ордена. Уже в 1941 году Парсонс попал под следствие (по предыдущему месту жительства), но никто не был арестован. Расследование велось в отношении некоторых взрывчатых веществ, хранившихся в доме: либо тетранитрометана, о котором упоминал Малина, либо пороха, о котором рассказывала первая жена Формана, либо того и другого, но никак не касалось оккультной деятельности.
В 1942 местная полиция явилась по адресу 1003 Саут Орэндж Гроув, для расследования предполагаемой церемонии, имевшей место на заднем дворе, в ходе которой, как сообщалось, обнаженная беременная женщина девять раз перепрыгнула через костер. Полицейские ясно дали понять, что сами они считают это обвинение абсурдным, но обязаны провести расследование. Парсонсу легко удалось убедить их в своем незыблемом общественном положении: ведь он был видным ученым с безупречной профессиональной репутацией. Однако как ни странно, но церемония, по все видимости, проходила именно так, как ее описали.
Шестнадцатилетний мальчик заявил в полицию, что был насильственно содомизирован тремя последователями Парсонса во время “черной мессы” в доме. Полиция вновь провела расследование, но обнаружила, что “культ” Парсонса был лишь немного больше, нежели “организацией, посвященной религиозным и философским размышлениям, с респектабельными участниками, такими как президент банка Пасадены, докторами, адвокатами и голливудскими актерами”. К примеру, актер Джон Кэррадайн читал стихотворение Кроули на инаугурации в Ложе Агапэ № 2 в 1935 году.
В сентябре 1942 года полиция Пасадены получила анонимное письмо со штемпелем Сан-Антонио (Техас), подписанное “настоящий солдат”, но тотправленное экс-членом Ложи Агапэ, который обвинил Парсонса в “черной магии и сексуальных оргиях”. С Парсонса вновь были сняты все обвинения. Еще одно анонимное письмо пришло в октябре 1944 года.
Местные газеты хватались за эти истории в периоды новостного затишья, но мне не удалось найти какую-нибудь статью. При возникновении дальнейших обвинений полиция неизменно держалась за первоначальные выводы, закрыв глаза после слишком частых криков “волки!” Хотя изнасилование и не имело места, у Парсонса творилось много чего необычного (однако законного), и соседям пришлось с этим примириться.
Отделение OTO в Пасадене переживало собственные трудности, в частности, вызванные Карлом Гермером, финансовым посредником между Парсонсом и Кроули. Гермер попал в Соединенные Штаты из немецкого концентрационного лагеря и поселился в Нью-Йорке. Он утверждал, что его цель состоит в учреждении OTO на своей новой родине; но действительности он все сделал наоборот. Гермер испытывал параноидальную неприязнь к Уилфреду Смиту, возможно потому что видел в нем конкурента на роль лидера, и поэтому развернул клеветническую кампанию, осыпая Кроули письмами, где действия Смита представали в наихудшем свете.
Уилфред Смит имел репутацию ловеласа, равную репутации Кроули, который считал собственную череду “багряных жен” необходимым магическим подспорьем. Однако любовные похождения Смита представили Гермеру возможность его высмеивать. Сохранилось более двух сотен писем за тот период, очевидно документирующих медленное, но верное ухудшение отношений между Кроули и Смитом.
Как и Парсонс, мастер ложи Уилфред Смит был красивым мужчиной с чарующей индивидуальностью и сильной любовью к женщинам. Одной из любовниц Смита стала Хелен, жена Джона Парсонса, и в 1943 годы от их связи родился сын. Гермер убедил Кроули, что этот случай стал последней каплей, и что Смит теперь лишь вредит работе OTO, особенно отягощенный ребенком.
Как ни странно, несмотря на собственную неблагопристойную репутацию “Великого Зверя”, Кроули написал Смиту, что тот ославил OTO как “гнусный и отвратительный ‘любовный культ’. Уже в 1915 году в Ванкувере мне было известно, что вы сожительствовали с матерью и ее дочерью, и с тех пор, один скандал следовал за другим”.
Что такое скандал, Кроули знал не понаслышке: у него самого были дети от разных женщин. Этот “черный маг”, каким его считали в родной Англии, после несчастного детства обрушил множество богохульств на христианство, которое он намеревался уничтожить и заменить “кроулианством” и “законом телемы”, надеясь, что этот закон охватит весь мир.
Женившись на Роуз Келли, брат которой Джеральд стал возведенным в рыцарское достоинство Президентом лондонской Королевской Академии, Кроули жил размеренной жизнью благодаря значительным средствам, доставшимся по наследству от отца. Он был импозантной личностью и героем многочисленных невероятных приключений. К примеру, одну из ночей медового месяца с Роуз он провел в камере царя Великой Пирамиды, выполняя ритуал церемониальной магии.
Моногамия была не по нраву Кроули, он проявлял ненасытный сексуальный аппетит как к женщинам, так и к мужчинам. Сексуальная магия фактически стала “ключом” к OTO. К сексуальным ритуалам Кроули не следует относиться легко или пренебрежительно, поскольку сам он считал их весьма серьезным и мощным магическим средством.
Ритуальными сексуальными партнеры Кроули зачастую становились проститутки и мужчины, которых он подбирал в турецких банях. Даже с женщинами Великий Зверь часто настаивал на анальном сексе, будучи убежден в его магический свойствах. Одним из его партнеров и первых учеников был Виктор Нойберг, ортодоксальный еврей, превратившийся в агностика, с кем Кроули играл пассивную принимающую роль. Нойберг, влюбленный в Великого Зверя, пал жертвой садизма Кроули, подвергаясь постоянным избиениям, в том числе и порке крапивой по ягодицам.
В своих практиках Кроули также использовал “багряных жен”, среди которых была молодая девушка по имени Лия Хирсиг. Кроули увлекся ею весной 1918, однако, Лия не служила Багряной Женой до 1920 года, пока не оказалась в Телемском Аббатстве, основанным Кроули в местечке Чефалу на Сицилии. Он и Лия назвали аббатство “Коллегией Святого Духа” и объявили его местом “сексуальной свободы”. Однажды в аббатстве предполагалось совокупление Лии с козлом, но козел “не выступил”, и его принесли в жертву, обрызгав Лию его кровью.
Одним из скандалов, чуть было не погубившим Кроули, стала смерть юного служителя, который участвовал в ритуале с употреблением наркотиков и испитием крови принесенной в жертву кошки. Инцидент породил сенсационные газетные заголовки в Лондоне: “Новые зловещие откровения Алистера Кроули. Смерть студента университета. Завлеченный в 'Аббатство'. Ужасное испытание новобрачной. Планы Кроули”, а также “История молодой женщины из Аббатства Кроули. Сцены ужаса. Наркотическое волшебство и мерзкие обряды”. Кроули обвинялся не только в сексуальных извращениях, но также и в людоедстве. Дурная слава Кроули, по иронии судьбы, озлобила фашистского диктатора Муссолини, самого ни в коей мере не ангела, и впоследствии Кроули был выдворен из своего аббатства и из Италии.
Немецкие отделения OTO были закрыты нацистами, которые арестовали и подвергли мучениям Карла Гермера, главного защитника и спонсора Кроули, а Марта Кюнцель, входившая в круг друзей Гермера, превратилась в горячую сторонницу режима и “регулярно бомбардировала Кроули письмами, вознося хвалу Гитлеру”.
Словно ем было недостаточно скандалов, Кроули однажды попытался делать деньги на продаже “пилюль эликсира жизни”, которые предположительно увеличивали мужественность. Покупатели так и не узнали, что зелье состояло из “нейтральной основы, смешанной со спермой Кроули”. Возможно, пилюли были как-то заряжены сексуально-магческой энергией.
Таким образом становится ясно, что суровость, с которой Кроули обошелся со Смитом, основывалась не на так называемой нравственности, но напротив, моральные соображения послужили поводом для его устранения. В действительности, когда Кроули услышал, что Смит юридически учредил Церковь Телемы, он ошибочно решил, что Смит вознамерился воспитать своего сына на замену Кроули. Гермер не имел к этому заблуждению никакого отношения.
Кроули избавился от Смита весьма изобретательным способом. Прежде всего, он составил Смиту гороскоп, отталкиваясь от необычных обстоятельств его рождения. В гороскопе Смита имелось сочетание восьми планет, которое можно было легко истолковать в таком ключе, что Смит является олицетворением некоего божества. Такое планетарное сочетание Кроули обнаружил лишь в одном другом случае — гороскопе Шекспира. Он назвал его “одной из самых изумительных счастливых фигур, которые Брат по духу 666 [Кроули] нашел за всю свою жизнь!” и напечатал гороскопом, предназначенный только для Смита, под заголовком, “Смит - Бог?” Документ на 12 страницах получил название Liber Apotheosis или Liber 132.
Кроули писал:
"Простая поразительная истина наполнила разум Брата 666 светом. Она прояснила все непонятные вещи; она примирила все противоречия. Все мы пришли в совершенное возбуждение из-за единственного недоразумения, подобно ученым астрономам, принявшим планету за звезду, но наблюдая ее движение, не обнаружившим ничего кроме раздражающих, сбивающих с толку, необъяснимых нападок на “законы природы”.
Все становится ясным при признании фундаментальной ошибки: Уилфред Т. Смит, Брат 132, вовсе не является человеком; он - Воплощение некоего Бога!"
Кроули надеялся, что эго Смита окажется достаточно большим, чтобы попасться на эту удочку, однако втайне он задавался вопросом, не было ли признание Смита богом отчасти правдой, поскольку его вера в астрологию требовала признания истины вне зависимости от того, сколь парадоксальный она ему казалась. Члены ложи принялись именовать Смита не иначе как “Неведомым Богом”, цитируя строки из Нового Завета:
«Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я [ап. Павел] нашел и жертвенник, на котором написано: ‘Неведомому Богу’. Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам.» (Деяния апостолов, 17:23)
Документально не подтверждается, заявлял ли Смит когда-нибудь о своем “знании и собеседовании со Святым Ангелом Хранителем”, что составляет часть обрядов 5°=6 AA.
В книге “Смит - Бог?” есть продолжение:
"Слово “бог” подразумевает факт; это не вопрос удобства выражения, как тогда, когда эфесцы называли Варнаву “Юпитером”, а Павла - “Меркурием”. (Деяния Апостолов 14)
Событие воплощения бога чрезвычайно редко становится известным, но достаточно частое, когда бог делает это тайно, “дабы снискать земные удовольствия среди легионов смертных”. Поскольку оно известно, важно установить его цель, тем более, что (в данном случае) материальная оболочка сложена столь совершенно, что сам он не полностью отдает себе в этом отчет.
Следует с максимальной четкостью отличать подобные случаи от другого феномена, столь распространенного в наши дни, что он затрагивает заметный процент населения и оказывает значимое влияние на общество - воплощения элементалей.
При этом бога нельзя путать с даймоном или ангелом, даже если его функция полностью или частично оказывается подобна действиям ангела или посланника (см. «Книгу Закона» I, 7: нет никакой причины предполагать, что Айваз является или не является живым человеком).
Под “богом” следует понимать полный макрокосмический индивид в противопоставлении человеку-элементалю, который частично воплощает планетарный или зодиакальный разумы более высоких или более низких Йециратических Иерапрхий; таковы саламандры, русалки, сильфиды и гномы в человеческом обличье.
В первую очередь важно для тех, кто желает получить полную выгоду от пребывания такого Короля на данной планете: они должны понять его характер; они должны знать его имя! Определить его личность - задача огромной важности...
Поэтому его основной задачей является признание себя. Имея в виду эту цель он должен, в первую очередь, полностью удалиться от дальнейших возможностей осквернения; и он должен создать для себя... истинный метод самореализации.
Богу нет необходимости воплощаться в момент рождения Уилфреда Т. Смита (или до него). Вероятным значительным моментом могло быть летнее Солнцестояние 1916 года, либо зимнее 1906 года, когда Мастерами Ордена были приведены в движение потрясающие силы.
“Ребенок” (т.е. “бог”) мог с успехом быть порожден Парижскими Работами (январь 1914 года) или как результат каких-то невероятных енохианских инвокаций: в последнем случае имя необходимого бога можно было отыскать на Сторожевых Башнях Вселенной [Енохианских Таблицах], его характер определялся бы анализом соответствующих мест. Другая возможность, подсказанная местожительством Брата 132, состоит в том, что один из “краснокожих богов” аборигенов может воспользовался случаем, так или иначе предоставленным состоянием Брата 132 на данный момент...
Брат 132 обязан постигнуть и провозгласить свою личность и действовать скорее как Брат 666, расценивая себя в свете того, что говорится о нем в «Книге Закона». Он должен быть в состоянии просто сказать: «Я — Апу-т или Кебешнут или Тум-Аш-Нейт», либо что-либо другое уместное. Это не послужит текущей цели принятия Асара [Осириса] или Ра или одного из универсальных богов, таких у которых все люди в некотором смысле являются их воплощениями."
И тогда Кроули отправил Смита в “великое магическое затворничество”, дабы тот открыл в себе бога. Не зная подробностей, Хелен собиралась сопровождать его, но неясно, где в это время находился их сын. Верховная Жрица Ложи Агапэ Регина Каль была тяжело больна и большую часть времени лежала в больнице. Ее последнее посещение собрания ложи датируется ноябрем 1942 года. После “затворничества” Смит делал попытки вернуться, по словам Грэйди Макмертри (позже ставшего Гименеем Альфа X°), но ему там были не рады.
В это же время Парсонс вел переписку с Макмертри, проходившим военную службу в Европе. Макмертри часто писал стихи, обычно мистического характера, и посылал их Парсонсу. Парсонс посоветовал Макмертри, пока он служил в Англии, связаться с Кроули, что вылилось в полный путь инициации Макмертри до X° OTO. К удивлению Парсонса, Макмертри возвратился в Соединенные Штаты несколькими годами спустя в качестве его вышестоящего брата по ордену. В период отсутствия Смита Парсонс исполнял обязанности главы Ложи.
Смит проводил затворничество на ферме за пределами Пасадены, где выращивали индеек, принадлежавшей члену ложи по имени Рой Леффингвелл. В процессе поисков бога в себе Смит построил небольшой алтарь из камней, которые он подобрал на месте. Также он должен был сделать татуировку “Метки Зверя” на лбу или правой ладони и (при желании) напротив сердца и на лобке (mons veneris). Все, что происходило с ним во время уединения, следовало тщательно записывать и отправлять Гермеру, “Внешнему Главе” OTO. В итоге Леффингвелл велел Смиту покинуть ферму.
Пока Смит пытался справиться со своими трудностями, у Парсонса появилось много денег для оккультной деятельности, поскольку к лету 1943 года, «Аэроджет» заработал 650.000 долларов. В июне того же года Парсонс и фон Карман были приглашены в Норфолк, Вирджиния, где они обратили свое внимание на авианосцы, потому что JATO были неспособны поддерживать более крупные бомбардировщики, а строительство взлетных полос теперь шло легче. Двое бывших студентов фон Кармана, капитан и адмирал флота, организовали приглашение для него и Парсонса продемонстрировать JATO для министра ВМФ и адмиралов. Испытания проводились на военном судне "Чарджер", стоявшей в доке Норфолка. Парсонс установил твердотопливные устройства JATO на самолет "Грумман", который при взлете обдал министра и его сопровождение облаком желтого дыма, оставившего противный остаток. Некоторые офицеры пришли в ярость, но министр всего лишь приказал найти способ избавиться от дыма, пообещав в таком случае заключение контракта. Этот инцидент дал начало разработкам "Аэроплекс", фирменного бездымного пороха "Аэроджет".
В том же 1943 году Джон развелся с Хелен и сошелся с ее младшей (возможно, единокровной) сестрой, Сарой Элизабет Нортруп, которую все звали “Бетти”. По другой версии событий Парсонс завязал дружбу с Бетти еще раньше, когда Хелен была в отъезде. Как сказал сам Парсонс своему старому другу Рыпинскому: “Я избавился от жены [Хелен] при помощи колдовства. Родившаяся 8 апреля 1925 года, Бетти отличалась высоким ростом (5 футов 9дюймов), стройной фигурой и светло-каштановыми волосами. Как и ее предшественница Хелен, Бетти служила жрицей в Гностических Мессах, проводимых Парсонсом; они стали парой, заменившей Смита и Каль. Рвение Парсонса зашло столь далеко, что Месса служилась каждый день. Кроме того, Бетти исполняла роль партнерши Парсонса в обрядах сексуальной магии, того рода “магии”, что вызывает измененные состояния сознания посредством длительного сексуального экстаза. Каль, следует отметить, была лесбиянкой.
По настоянию Парсонса 18-летняя Бетти бросила учебу в Университете Южной Калифорнии (USC). Парсонс был на 11 лет старше Бетти, и ее родителям все это не понравилось. Парсонс позже заметил, что подразумеваемый элемент адюльтера и инцеста в отношениях с сестрой его жены оказался самым привлекательным моментом. (Ломка табу - типичная “тантрическая” практика, но могло быть и так, что Парсонс чувствовал себя уязвленным “предательством” своей жены, изменившей ему со Смитом.) Парсонс и Бетти жили как пара, хотя они так и не поженились.
Интересно, что Парсонс, не чураясь интрижек с другими женщинами, поощрял Бетти заводить любовников, ставя себя выше чувства мелкой ревности, которое испытывают обычные мужчины. Какое-то время этот принцип работал, и любовные дела на стороне, как бы парадоксально это не звучало, усиливали их взаимные чувства. В конце каждого дня они неизменно возвращались друг к другу.
Альва Роджерс писал об их отношениях:
"Бетти, которая жила с Джеком в течение многих лет, превосходно его дополняла. Она была молодой, белокурой, очень привлекательной, полной радости жизни, заботливой, с чувством юмора, щедрой, и все такое. Она помогла Джеку в OTO и, казалось, была столь же привержена ордену и Кроули, как и Джек... Взаимопонимание между Джеком и Бетти складывалось если не из любви, то из сильной привязанности друг к другу, несмотря на их частые мелкие походы налево, их отношения казались вполне устойчивыми и непоколебимыми.
Сколь Парсонс был очарован Кроули, столь и сам маг, в свою очередь, находился под впечатлением, хотя ему и приходилось беспокоиться о лояльности Джека Смиту, в котором Кроули видел лишь проблему. Вскоре после начала уединения Смита Парсонс предложил Кроули пенсию. Поскольку, по мнению Парсонса, Кроули поступил со Смитом несправедливо, Джек чувствовал себя неловко, занимая его пост. Кроули не принял предложение и в июле 1943 года написал письмо члену ложи Максу Шнайдеру: “Что касается Джека: я думаю, что он, в основном, совершенно подходит; однако он очень молод, и в настоящее время ему не по силам объективно справиться с вопросами в пределах его юрисдикции ”. (У Шнайдера и его жены имелась небольшая хижина на горе Паломар, которую члены ложи часто использовали для кратких затворничеств.)
Будучи довольно опрометчивым в своей личной жизни, Кроули был незаурядным знатоком человеческой природы, и он высоко ценил Джека, что видно из серии его писем к другим членам ложи. В декабре 1943 года Кроули писал актрисе Джейн Вольф, которая ранее оповестила его о потенциале Парсонса как “дитя”:
"Джек - Цель (Смит выбыл, классический случай: если с ним кто-либо общается, тот, в любом случае, также выбывает; именно так, наилучший план состоит в том, чтобы взять губку и стереть все надписи с доски, и начать работу ради создания Телемы на твердых принципах. И больше никаких борделей: давайте использовать мрамор, а не старые гнилые доски!) Проблема Джека в его слабости и его романтической части натуры — он поэт — в в настоящее время это помеха. Его задевает за живое какой-то журнальный мусор или же оккультный' роман (если бы он знал, как такое пишется!) - и его заносит. Он должен узнать, что искры шампанского происходят из хорошего вина; а накачка мочи углекислотой не даст такого эффекта.
Я бы молил Бога, чтобы заполучить его на шесть месяцев — хоть на три, с поспешностью - чтобы обучить его Воле, в дисциплине. Он должен понять, что прекрасные и пламенные вспышки Духа приходят из организации Материи, из муштры каждой функции каждого физического органа, пока они не станут столь регулярны, чтобы сделаться автоматическими и продолжающими действовать самостоятельно в глубинах Подсознательного. Это устойчивость человеческого Сердца, которое позволяет вынести восторг великой страсти; ведь никто не хочет, чтобы его жизненные функции были легковозбудимыми."
В феврале 1944 года Кроули писал супругам Берлингеймз (также членам ложи):
"... Я очень рад вашему предложению о совместной работе, практически в любой возможной форме. Я оставил за главного Джека Парсонса; он в сущности достаточно подходит, однако он очень молод и легко поддается колебаниям и случайным влияниям. Прошу вас помочь ему проявить себя в полной мере."
По контрасту, три служебных записки «Аэроджет», написанные Парсонсом в августе 1944 года, ясно показывают его обязанности руководителя программ, работающего над бездымным порохом с перхлоратом алюминия в качестве окислителя. Несмотря на неудачи других исследователей в работе с этими материалами, Парсонс практически настоял на том, чтобы продвигаться в рамках его собственных экспериментов. Летом 1944 года он побывал на конференции по вопросам твердого топлива, и его машинописные записи теперь находятся в архивах JPL.
Очевидно, что Парсонсу пришлось по душе быть начальником, а не исполнителем, как в профессиональной, так и в личной жизни. В том же году Парсонс выдал интересное утверждение в письме МакМертри: “Я немного злюсь на OTO, поскольку по опыту сомневаюсь относительно ценности новых членов, поступающих кроме как благодаря предыдущему опыту и индивидуальному обучению, как в A.:A.:. Мне кажется, что первые степени (все, кто у нас есть) слишком свободны в принятии чего бы то ни было и слишком слабы, так как им не предоставляют никакой определенной программы обучения и присвоения степеней. Лучшие люди, которых я встречал, всегда приходили через интерес к аспектам A.:A.:”. Не первый раз и не последний раз Парсонс поставил под вопрос свою связь с OTO. Его сопротивление власти насчитывало долгую историю; а OTO вскоре стал еще одной “властью”, пытающейся отдавать приказания.
Озаботившись формальным обучением и присвоением степеней в “духовной” жизни, Парсонс испытывал потребности в подобном в своих аэрокосмических работах. Ему удавалось преуспевать без какого-либо академического образования и подтверждающих его документов, как и бизнесе, так и в науке, где он совершал открытия. В 1944 году GALCIT сменил название на «Лабораторию реактивного движения» (JPL) согласно меморандуму, подписанному фон Карманом, Малиной и Цянь Сюэсэнем 20 ноября 1943 года. В то время их бюджет составлял поразительную сумму 650.000 долларов, а персонал - приблизительно 80 человек, хотя Саммерфилд все еще работал, не вылезая из своего автомобиля. Вскоре Малина получил назначение на пост директора JPL и оставался на этой должности до 1946 года, хотя обычно его называли заместителем директора, а фон Карман безоговорочно считался главным. Малина, казалось, сдал свои антикапиталистические позиции, спустя менее чем год он писал родителям: “мы все больше и больше походим на буржуев”. Однако Малина и его первая жена долгое время состояли в местной коммунистической “ячейке”, которая несомненно оказала непосредственное отношение на его решение покинуть ракетостроительный бизнес после окончания войны.
Несмотря на впечатляющий бюджет, оборудование лаборатории JPL все еще оставалось довольно примитивным. Юджин Пирс, местный архитектор, устроился на работу в качестве помощника по административным вопросам. Посетив Арройо-Секо в первый раз, он сказал: “Я бросил взгляд на пяток неописуемых сооружений из гофрированного железа, дерева и камня и подумал: господи боже! - во что я ввязался? Для архитектора здесь нет перспектив”. Внутри постройки оказались не лучше. Коридоры были слишком узкими; Пирсу пришлось делить офис-клетушку 8 на 10 футов с Малиной и секретаршей Дороти Льюис, у которых историки JPL взяли устное интервью в 1972 году. В интервью Льюис рассказала, что Парсонс “был местным клоуном. Ему нравилось откалывать шутки, и это всем было по душе”. Из окна офиса Дороти была видна испытательная траншея для жидкого топлива. Всякий раз, когда начинался тест, все разговоры в офисе смолкали.
В 1944 году Малина и Саммерфилд запустили небольшую серию ракет, названных “Прайвит”, после долгого перерыва; Малина наконец осознал, что теперь у них имеются средства для выполнения первоначальной задачи группы GALCIT. Будучи конструктивно немного больше по размеру, чем JATO, со стабилизаторами и носовыми обтекателями, ракеты «Прайвит» успешно доставляли метеорологическое оборудование в высокие слои атмосферы - в целях чистой науки, а не для военного применения. Достигнутая цель сделала Малину счастливым. «Прайвит А» запускались из Лич Спринг, в Кэмпе Ирвине неподалеку от Барстоу, калифорнийской военной базы в пустыне Мохаве.
Однако в следующем году Малина уже работал с ракетами, предназначенным для обстрела вражеских территорий. С этой целью был образован проект ORDCIT - “Первая американская стратегическая ракета и программа исследований космоса” - в той же местности, что и GALCIT. Две из разработанных ракет, твердотопливнаый «Сержант» и жидкотопливный «Капрал», так и не получили применения, в отличие от более позднего «Регула», который разрабатывали для развертывания в Западной Европе в годы холодной войны. Эти небольшие мобильные ракеты запускались из кузовов грузовиков, как и другие ранние ракетные разработки, он состояли из больших твердотопливных JATO с несколькими незначительными полетными модификациями.
Вот еще одно странное “совпадение”: слово “Регул”, звезда в созвездии Льва, упоминается в заголовке работы Алистера Кроули Liber V vel Reguli (в форме множественного числа). Воспроизведенная в издании Регарди «Gems from the Equinox», Liber V озаглавлена “Ритуал Знака Зверя: Магическая формула для воззвания к Силам Эона Гора и пригодная для ежедневного использования Магом любой степени”. По “Знаком Зверя” подразумевается символ, который Смит предположительно вытатуировал на себе во время уединения.
11 марта 1945 года Парсонс написал Макмертри, что он “пытался выйти [из OTO] и заниматься работой A.:A.:, которая более подходит мне и в которой, мне кажется, я могу достичь большего”. Однако он был не совсем готов оставить OTO в тот момент, и очевидное влияние Ордена на его жизнь не прекращалось.
Несмотря на свои оккультные штудии, Парсонс пожинал плоды респектабельности в профессиональной работе. 15 марта газета «Сатердей Ивнинг Пост» опубликовала статью под заголовкам “JATO летят ввысь”, подчеркнув крупный успех применения твердотопливных JATO, с упоминанием Парсонса, Формана, Малины и Саммерфилда как ученых-разработчиков под руководством фон Кармана. В статье рассказывалось о различных способах использования JATO для боевых действий, включая гидропланах «PB-2Y» и маленькие «Корсары», взлетающие с авианосцев. Благодаря устройствам JATO, которые обеспечивали взлет без использования длинной водной полосы, «летающие лодки» «Каталина»[1] при выполнении спасательных миссий могли приземляться в изменчивых водах Южного Тихого Океана, не боясь 18-футовых волн. Как-то пришлось спасать при драматических обстоятельствах «Мартин Маринер»[2], застрявший в небольшом озере в южной Калифорнии: для взлета «Мартину» требовалась полная миля, но наибольшая ширина озера составляла всего 3000 футов[3]. С установленными под крыльями JATO, самолет благополучно взлетел в воздух.
Участник группы лаборатории JPL, Чарльз Бартли, внес усовершенствование в первоначальный состав битумной смеси Парсонса в 1945 году. На замену битуму Бартли создал полисульфидный каучук, для которого подобрали название “тиокол” (thiokol) от греческих слов, обозначающих “серу” и “клей”. “Thiokol LP 2” представлял собой полимер, искусственный состав с повторяющейся молекулярной структурой, состоящей из бесконечно соединенных длинных молекул. Именно регулярная молекулярная структура придает полимерам желательные качества.
Наименование состава попало в название “Мортон-Тиокол”, ныне известной компании аэрокосмической промышленности. Во время корейской войны на реактивных истребителях «Сейбр»[4] применялись твердотопливные JATO, отработанные корпуса которых отбрасывались, так что корейские джунгли оказались завалены пустыми канистрами. Благодаря твердотопливным двигателям запускались ракеты «Поларис»[5], названные в честь “Полярной звезды”, это было прозвище, с которым Парсонс раньше обращался к Смиту в письмах. И конечно же, на твердом топливе летают «Шаттлы», производимые «Мортон-Тиоколом» до катастрофы «Челленджера», после чего контракт перешел к «Аэроджет».
Позже Бартли вместе с Парсонсом разрабатывал спецэффекты для киноиндустрии.
В 1945 году переживания Бетти описала Джейн Вольф, поделившаяся своим беспокойством насчет частной жизни Парсонса в письме Карлу Гермеру:
«Происходит нечто странное, не связанное с [Уилфредом] Смитом. Бетти [Нортруп], которая, как вы помните, ненавидит Смита, никуда не делась. А наш Джек очарован Колдовством и вуду с его ритуалами. С самого начала он хотел что-то вызвать — как мне кажется, неважно что, пока он не получит результат.
По словам Мики [Олдрич][6] вчера он достиг цели — заполучил элементаля, с которым он не знает что делать. Судя по всему, это должно его беспокоить — хоть немного.»
Лихорадочный поиск острых ощущений, в который пустился Парсонс, конечно, носил не только профессиональный, но и личный характер. Он как-то записал, что один из проведенных ритуалов был “склонен произвести опасные побочные явления, а иногда постоянную одержимость в той области, где он повторялся”. “Колдовство”, о котором упоминала Вольф, относится к одному из проектов Парсонса, так и названному “Колдовство” (“Witchcraft”), который, наряду с “Гнозисом”, стал попыткой создания собственной религиозной системы, обращенной в сферы, оставшиеся без внимания Кроули. Сохранившийся документ по Гнозису и Колдовству воспроизводится в книге «Свобода - обоюдоострый меч».
Элементали или духи, которых призывал Парсонс, очевидным образом тревожили прочих обитателей Парсонажа. Ныне здравствующая и все еще активный член OTO и A.:A.: Филлис Секлер (“Сестра Мерал”, инициированная Джейн Вульф в A.:A.:), пишет:
«Кроме того, Мика рассказала Джейн, что еще двум людям всегда приходилось делать в доме тщательное изгнание. Они отличались чувствительностью и знали, что рядом с ними находилось нечто чуждое и недружелюбное [sic]. Побывав там летом 1944 года, я тоже убедилась в наличии беспокойных духов, особенно на третьем этаже. Мне было невыносимо оставаться наверху, а моя подруга не смогла даже подняться туда по лестнице, волосы на ее затылке зашевелились, она была жутко напугана.»
Речь идет о Мике Олдрич, которая достигла степени Минервала и I° OTO в августе 1945 года. Как и Хелен Парсонс, некоторое время она служила казначеем Ложи Агапэ в сентябре того же года, а затем делила этот пост с другим членом ложи в течение следующего месяца. Мика активно работала в ложе, именно она подыскивала места для собраний с конца 1946 года по 1948 год.
К концу войны будущее «Аэроджет» в одночасье стало туманным, и основатели стали искать способ поддержать жизнеспособность фирмы. По иронии судьбы работа Парсонса, несмотря на ее антивоенное начало и цели, положила основу военным операциям, в той мере, что компания фактически зависела от войны. При помощи какой уловки разума Парсонс смог примирить свою профессию и свою несомненно гедонистическую частную жизнь, которую он считал духовной — неизвестно, но ведь и миллионам других людей удалось сделать то же самое.
К счастью, фирма смогла убедить компанию «Дженерал Тайр» сделать капиталовложение: если бизнес преуспеет — прекрасно, в противном случае гигант «Дженерал Тайр» сможет провести потери как списание налогов. После покупки «Аэроджет» стала называться «Аэроджет Дженерал», теперь «GenCorp Aerojet». После того как «Дженерал Тайр» приобрела долю акций, им зпхотелось заполучить весь пирог целиком, без прежних акционеров, и отправили своих людей на переговоры к основателям, дабы убедить их отказаться от своего капитала. Акции продали все, за исключением Малины, который в то время оказался в Лондоне. Позже он написал, что солнечная вспышка разрушила телеграфную связь, и он не получил никакого предложения. Протуберанец обернулся благом, так как в итоге Малина стал миллионером. В 60-х фон Карман подсчитал, что если бы он придержал свои акции, его состояние достигло бы 12 миллионов долларов.
Однако сопротивляться предложениям «Аэроджет Дженерал» было нелегким делом. Война подходила к концу, будущее представлялось сомнительным, группа достигла всех целей, которые они наметили в работе с ракетами, и теперь «Аэроджет» предлагал 50.000 долларов каждому за акции. Чарльз Бартли вспоминал, как взволнованные Парсонс и Форман вошли в его офис в JPL, хвастаясь, как им удалось выйти из компании, в то же время оставаясь в ней. Войне конец, - сказали они ему, - и ракетам тоже конец. В этой области больше нет будущего. Имея деньги, они собирались завести сеть прачечных автоматов и разбогатеть. Трудно понять, почему столь увлеченные люди так легко забросили свои юношеские мечты о ракетах, тем более, что они так ничего и не запустили в космос.
Парсонс фактически распродал долю акций, прежде чем закончилась война, и намеревался продолжать заниматься своими опасными увлечениями. В письме Грэйди Макмертри от 14 декабря 1944 года Парсонс писал, что “продал акции, купил дом 1003 [Саут Орандж Гроув-Авеню] и основал новую компанию, занятую химическим исследованиями”. Будучи несомненно заинтересованным в других рискованных исследованиях, он добавил, что пытался заставить бывшую Верховную Жрицу Регину Каль вернуться в ложу. Отвечая на вопрос Макмертри относительно того, может ли он прислать Парсонсу кое-что из Европы, Джек ответил: “ведьму, юную, рыжеволосую...” Его письма Макмертри полны упоминаний о Европе, которую он называл “землей ведьм”.
В своем кругу “сердцеед” Парсонс не таил сексуальных аппетитов. И он, и Форман пользовались такой славой в «Аэроджет», что руководство косилось, когда эта парочка жизнелюбцев увивалась вокруг секретарш. Коллеги вспоминали, что оба они завели интрижки с несколькими женщинами, что ставило работу секретарей на грань срыва. Однако Парсонс и Форман входили в число основателей, и поэтому их присутствие терпели до тех пор, пока они не продали все акции и не ушли в отставку. Цвики утверждал, что Хейли почти убедил Парсонса продать акции, прежде чем их скупит «Дженерал Тайр», всего лишь из-за проблем на работе, однако и фон Карман, и прочие в этом с Цвики не соглашаются. Парсонс говорил Рыпинскому, что причиной его ухода стало переключение интересов «Аэроджет» с исследований на производство и продажи. Тем не менее, Парсонс не вернулся к исследовательской работе после «Аэроджет».
Парсонс и Форман создали «Аластра Ресерч», небольшую компанию, занимающуюся разработкой взрывчатых веществ, которая была привлечена по делу о “шпионаже”, когда их обоих задержали с большим количеством “x-нитрата”, мощной взрывчатки. Было установлено, что вещество предназначалось для экспериментов, и обвинения сняли. Затем Парсонс поступил в «Вулкан Паудер Компани» в Пасадене, где проработал в течение следующих двух лет.
А тем временем в Нью-Мексико Роберт Годдард переживал собственные проблемы. В конце войны он впал в депрессию, заболел и умер, не дожив до нового года. Несомненно, этому поспособствовали его провал с ракетами и успех Калифорнийского технологического института.
В конце августа 1945, Лу Гольдстоун привел Лафайета Рона Хаббарда, который немедленно понравился Парсонсу. Считается, что Хаббард послужил прообразом Вэнса Вимпла в «Ракете в морг» Уайта. Он рассказывал множество неправдоподобных военных историй, которые, однако, большинству приходились по душе, и прекрасно вписался в необычный круг людей, живших в Парсонаже.
Хаббард, только что выписавшийся из военно-морского госпиталя в Сан-Франциско, жаловался на различные недуги, включая ревматизм, артрит, геморрой, конъюнктивит и боли в плече, животе и колене. После нескольких посещений больницы Хаббарда демобилизовали из флота по причинам болезней, что принесло ему финансовую выгоду, поскольку он заявил, что больше не может зарабатывать средства к существованию писательством.
Круг знакомств Парсонса включал не только связь между Хаббардом и Кроули, но также и связь Кроули с Лавкрафтом, с которым Хаббард познакомился через его биографа Фрэнка Лонга. (В течение многих лет предпринимались попытки так или иначе связать Лавкрафта и Кроули, однако Хаббард — единственная еще не исследованная прямая связь.) Кроме того, Хаббард и Парсонс знали людей в Пасадене, которые встречались с Кларком Эштоном Смитом, одним из регулярных корреспондентов Лавкрафта, а также с “внутренним кругом” Кроули. “Сияние извне” Лавкрафта вышло в сентябрьском (1927) номере «Удивительных историй», издания, о котором писал Эд Форман. По всей видимости, Парсонс читал его. Возможно, в подростковом возрасте и двадцатые годы он также читал «Странные рассказы», которые регулярно публиковали Лавкрафта. Судя по замечанию Кроули в декабре 1943 года в письме к Джейн Вульф, Парсонс, читал просто какой-то «журнальный мусор».
Парсонс начал свою магическую работу с Бетти, младшей сестрой Хелен, после того, как Хелен ушла к Смиту. Поддержка открытых отношений, которые демонстрировали развитие за пределы мелкой человеческой ревности, вышла Парсонсу боком, поскольку Бетти с готовностью согласилась завести других любовников, заканчивая Хаббардом. Отношения превратились в источник сильных переживаний для Парсонса, на которого внезапно свалилось больше, чем он мог вынести.
Хаббард очаровал жильца Парсонажа Альву Роджерс, который, как и Хаббард, был рыжим. Действительно, Хаббард был убежден, что все рыжие происходят от неандертальцев, а не от чистого человека разумного. “Само собой разумеется, - писал Роджерс, - я был очарован”. Связь с рыжеволосыми неандертальцами интересно вспомнить, читая «Темнее, чем вы думаете» Уильямсона, историю оборотней, которые возвращаются в свое атавистическое состояние. Роджерс далее писал:
«Все началось в очередной непримечательный день последней осенью 1945 года, когда мы узнали, что Л. Рон Хаббард решил провести временный отпуск из военно-морского флота в “Парсонаже”... Краткие визиты таких знаменитых авторов как Джек Уильямсон, Эдмонд Гамильтон, Тони Букер и других случались довольно часто; но Рон планирова длительное пребывание.
Рон прибыл в воскресенье, на стареньком «Паккарде» с прицепленным жилым трейлером и припарковался на дворе позади дома. Вначале он намеревался остаться в трейлере, но спустя несколько дней кто-то съехал, а он поселился.
Рон мне понравился с первого взгляда. Среднего телосложения, рыжеволосый, в очках с роговой оправой, он отличался чрезвычайно привлекательной индивидуальностью. В течение нескольких недель он царил на сцене своим остроумием и неистощимым запасом анекдотов. Единственной вещью, к которой он относился серьезно и которой гордился, было его членство в «Клубе Исследователей» (среди которых он был самым молодым членом), куда он вступил после завершения возглавленной им экспедиции в дебри Южной Америки или какого-то другого богом забытого места. Рон показал нам шрамы на теле, оставленные, как он утверждал, стрелами аборигенов... К сожалению, репутация Рона как мастера сочинять небылицы (как устным, так и печатным словом), породила определенную степень скептицизма в умах его аудитории. Но во всяком случае одну чертовски хорошую историю он нам рассказал...
Рон очаровывал убедительно и беззастенчиво, не только общество, но и дам. Он был столь убедительным и беззастенчиво обаятелен, что всего за несколько недель он разрушил весь дом прямо на глазах у бедняги Джека. Он просто увозил куда-то девушку Джека на длительное время... Рон считался его лучшим другом, и теперь терпение Джека лопнуло...»
Репортер по имени Нисон Химмель также жил в доме Парсонса, деля комнату с Хаббардом, когда тот переехал из своего трейлера. Химмель писал:
"Парсонс был превосходным химиком. В Пасадене ему принадлежал большой старинный дом, окруженный огромными особняками, построенными богачами на рубеже веков. На задних дворах все еще стояли каретные сараи... Парсонс специализировался на взрывчатых веществах. Он был последователем Алистера Кроули. В доме устраивались встречи. Там собиралось общество любителей фантастики, и я и познакомился с ним через научную фантастику. Собрания устраивались внизу, прибывшие в черных одеяниях спускались вниз по лестнице. На радениях они использовали две штуковины типа пирамид. Парсонс переделал дом в квартиры, числом приблизительно 19. Он разместил объявление в газете: “Квартиры внаем. (В конце войны было трудно найти жилье.) Жильцы должны быть неверующими”.
Живущий в каретном сарае англичанин [Уилфред Смит] был одним из изначальных последователей Кроули. Парсонс не скрывал, что и он тоже был его последователем. Парсонс владел некоторыми оригиналами гравюр из книг Кроули. Обитатели дома делились на две компании: фанаты научной фантастики и фанаты Кроули...
Парсонс жил с красивой девушкой по имени Бетти Нортруп, происходящей, насколько я понимаю, из богатой семьи. Она была красива, просто прекрасна. Она была незамужней. И тут появился Хаббард, неотразимый для женщин, он буквально сбивал их с ног. Были и другие девушки, живущие там с парнями, и Хаббард перебрал их оду за другой. Наконец он остановился на Бетти. Парсонс отчаянно любил ее, но не вступал в брак из-за своих убеждений. Атмосфера стала крайне напряженной. За столом враждебность между Хаббардом и Парсонсом была материально ощутимой... Фактически, Бетти звали Сарой, но все знали ее как Бетти, красивую, милую и невозможно приятную. Она бросила учебу, чтобы жить с Парсонсом...
В доме жила группа людей, 18-20 человек в большом доме и 5-6 во флигеле. Когда Джек разделил дом на квартиры, кажется, их получилось 19. Атмосфера начала накаляться... Лу Гольдстоун, живший там художник, ввел и меня в это место...
Я думаю, что Лу Гольдстоун привел туда и Хаббарда.
Парсонс был одним из первых поклонников научной фантастики.
Лу говорил, что присутствовал на нескольких собраниях. Я предполагаю, что это были черные мессы. Люди говорили об этом вполне открыто...
Бетти была прекрасна - самая великолепная, умная, милая, замечательная. Я так любил ее, но я знал, что она была женщиной, с которой мне никогда не быть вместе... Бетти сводила с ума своей красотой.
Сначала я делил комнату с Альвой Роджерсом, а потом с Роном.»
Химмель сделал долгую карьеру в уголовной хронике и лично знал нескольких главарей банд, включая Багси Сигеля и Микки Коэна. Он умер в марте 1999 года в возрасте 77 лет.
Касательно растущего негодования Парсонса по поводу интрижки Хаббарда и Бетти, Роджерс написал:
«Хотя все трое [Парсонс, Хаббард и Бетти] продолжали демонстрировать поверхностное неизменное дружелюбие, было заметно, какие муки испытывал Джек, до того времени не знавший страсти.
По мере развития событий Джеку становилось все труднее сконцентрировать мысли на чем-либо еще, кроме знойной похоти Рона и Бетти, и атмосфера в доме затрещала от напряжения... В итоге Джек отреагировал как любой обычный человек при подобных обстоятельствах.»
В сентябре 1945 года Хаббард был признан негодным к военной службе из-за язвы желудка и на некоторое время лег в больницу, чтобы подтвердить свои притязания на потерю трудоспособности. К его чести, Хаббард посылал то немногое, что получал, своей жене и детям, жившим вместе с его родителями в штате Вашингтон.
В начале декабря Хаббарда списали из военно-морского флота. Уже на следующий день он обратился в совет по делам ветеранов за пенсией, предъявляя вывихнутое левое колено, малярию и другие заболевания. Он заявил, что до войны был писателем с доходом 650 долларов в месяц, а теперь потерял все. Затем он сел в «Паккард» и повез свой маленький трейлер в Пасадену, возвратился в Парсонаж и возобновил отношения с Бетти.
Лишь Альва Роджерс понял истинную боль Парсонса, скрытую под маской светской учтивости. Он записал случайное наблюдение, пойманное быстрым взглядом однажды вечером через резкую открытую дверь:
"По мере развития событий Джеку становилось все труднее сконцентрироваться на чем-либо еще... атмосфера вокруг дома буквально искрилась от напряженности; Джек начал показывать признаки все большего стресса, а его попытки скрыть свое превращение из бесчувственного кроулианского ‘сверхчеловека’ в снедаемое ревностью существо стали безнадежны...
Окончательной и отчаянной попыткой Джека полностью изменить происходящее на его глазах и спасти хотя бы часть прошлого от крушения произошло тихим, ранним и холодным утром в декабре. Наша комната находилась через зал напротив квартиры Джека, самого большого помещения в доме, которое также использовалось как храм OTO, или что-то вроде того. Мы крепко спали и пробудились от странных и тревожных голосов, по-видимому, доносящихся из комнаты Джека, которые раздавались на весь дом, как будто кто-то умер или по крайней мере был при смерти. Мы вышли в зал и обнаружили, что шум исходит из полуоткрытой двери Джека. Возможно, в тот момент нам следовало повернуться и отправиться по кроватям, но мы остались. Шум - который, к тому времени стал похож на песнопение — непреодолимо влек нас к двери, и мы приоткрыли ее пошире, чтобы лучше видеть происходящее. Я никогда не смогу забыть представшую нам картину, хотя мне трудно описать ее во всех подробностях. Комната, в которой я был прежде, была разукрашена как типичное оккультное логово, со всеми символами и аксессуарами, важными для надлежащей практики черной магии. Помещение было слабо освещено и полно дыма от ладана; Джек, одетый в черную мантию, стоял к нам спиной с простертыми руками в центре пентаграммы перед чем-то вроде алтаря, на котором стояли несколько неразличимых предметов.
Его не очень громкий голос возвышался и падал в ритмичном скандировании тарабарщины с такой страстной силой, что ее значение было пугающе очевидно. Бросив краткий и незваный взгляд в темнейший и секретнейшей центр измученной человеческой души, мы спокойно ушли в свою комнату, где провели остаток ночи, шепотом обсуждая увиденное..."
Ритуал сработал, по крайней мере, на время. После возвращения Хаббарда Парсонс написал в своем дневнике: “Я переносил страдания, чтобы пройти через испытание человеческой любвью и ревностью... Я обрел верного соратника и товарища в Роне... Рон и я должны воплотить планы относительно Ордена”. Это удалось несколько дней спустя, 4 января 1946 года. В тот день Парсонс написал Кроули:
"Возлюбленный отец,
Примерно три месяца тому назад я встретил капитана Л. Рона Хаббарда, писателя и исследователя, о котором уже слышал... Он - джентльмен; рыжеволосый, зеленоглазый, честный и умный, и мы стали большими друзьями. Он приехал ко мне приблизительно два месяца назад, и хотя мы с Бетти все еще сохраняем дружеские отношения, она переключила свои сексуальные предпочтения на него.
"Хотя у него нет никакой формальной магической подготовки, он имеет богатый опыт и разбирается в этой области. Некоторые его опыты наводят меня на мысль, что он находится в прямом контакте с какими-то высшими сущностями, возможно, со своим Ангелом-хранителем. Он описывает своего Ангела как прекрасную крылатую женщину с рыжими волосами и называет ее Императрицей; она вела его по жизни и много раз спасала... Недавно, как он рассказывал, при какой-то опасности, она вызвала Архангела Михаила, чтобы защитить нас... Вчера вечером после инвокации я позвал его, и он описал видение нагой Изиды слева и блеклую фигуру из прошлого, частично возникшую из ошибочных операций, справа, а также шкатулку розового дерева с ниткой зеленых бус, подвешенное жемчужное ожерелье с черным крестом и розу... Он - наиболее телемитский человек из всех, кого я когда-либо встречал, и полностью разделяет наши принципы. Он также интересуется установлением Нового Эона, однако по убедительным причинам я не представил его в Ложе.
Мы объединяем наши финансы для партнерства, которое будет работать в виде компании с ограниченной ответственностью, ради управления нашими деловыми предприятиями. Думаю, что я остался в выигрыше, а поскольку мы с Бетти - прекрасные друзья, потеря небольшая. Я был глубоко привязан к ней, но у меня нет никакого желания контролировать ее эмоции. Но я могу, - надеюсь, что могу, - управлять своими собственными.
Мне нужен магический партнер. У меня много идей относительно экспериментов... В следующий раз, когда я заведу связь с женщиной, это произойдет на моих собственных условиях.
Твой сын, Джон."
Даже в возрасте 30 лет, Парсонс оставался достаточно молодым и достаточно незрелым, впечатлительным и уязвимым, несмотря на то, что а время своей короткой жизни он претерпел ряд превратностей судьбы. Он был романтиком и поэтом, но не деловым человеком. Хаббард произвел на него настолько сильное впечатление, что Парсонс забыл свои обязательства и нарушил присягу перед Орденом, раскрыв Хаббарду тайны высочайших степеней OTO, в которые он не был посвящен, но имел доступ к некоторым документам. Однако в двух письмах он именуют себя как посвященный в высокую степень, и вопрос остается невыясненным. Вероятно, Парсонс прихвастнул.
После окончания войны и ухода из бизнеса в распоряжении Парсонса оказалось много времени, и он с головой окунулся в магическую работу, возможно, стараясь отвлечься от болезненного опыта с Бетти и Хаббардом. Созданный в воображении Парсонса “магическая партнерша” должна была участвовать в “работе” сексуальной магии - вероятно, относящейся не к IX°, а одной из его собственных наработок, находящихся за пределами системы OTO. Парсонс, как было известно, призывал духов-элементалей, называемых так вследствие их связи с четырьмя элементами древних учений: Землей, Воздухом, Водой, Огнем. Классическими символами элементов обычно считаются гномы, сильфы, русалки и саламандры, соответственно. Это, конечно же, просто символы, для каждого из которых можно отыскать современные варианты: например, НЛО будет хорошей заменой для сильфов.
Согласно Кроули, вызов элементаля требует большого количества магической энергии того рода, что производится работами VIII°, одиночными сексуальными ритуалами, т.е., мастурбацией. Парсонс однажды записал: “Призывание меньших сил (духа, ангела, демона, элементаля) точна, так как любовь там обычно не заключается, в каком-то смысле [это] намного более опасно, нежели призывание Богов. При более высокой работе фактически приходится домогаться бога - это акт искусства. При более низкой — тебя принуждают, и это акт науки”. (Действительно ли Парсонс выполнял работы VIII° OTO, известно только посвященным.)
Существует несколько способов приступить к тому, чем попытался заняться Парсонс. Он писал:
"Основные методы: 1. Гоетические Демоны; 2. Планетарный Ключ Соломона; 3. Енохианские Элементали и Этиры; 4. Солярный Ангел-Хранитель. Я обнаружил, что енохианский подход работает лучше всего (хоть он и сложен). Таро соответствуют енохианской системе, полученной доктором Ди - Старшие Арканы относятся к Этирам, придворные карты - к Богам, Архангелам и Ангелам, а числовые карты - к младшим ангелам."
Все сводится к тому, что Парсонс самостоятельно экспериментировал с методами высших степеней OTO, обычно характеризуемые как “сексуальная магия”, т.е., создание событий или влияние на уже существующие. Кроме того, он остается наилучшим примером в поддержку политики OTO сохранения этих методов в секрете.