Эдвард Эдингер
Вечная драма - внутреннее значение греческой мифологии
Глава 7
Ясон и Медея
История Ясона и поисков золотого руна является другим широко известным мифом индивидуации древнегреческого канона. Она была любима алхимиками, для которых Золотое руно, видимо, было аналогом их собственной цели – создания нетленного вещества, которое символизировало золото. Они полагали, что Ясон был древним алхимиком. Эта история начинается задолго до рождения Ясона. Было совершенно преступление для искупления которого необходимо было принести в жертву двух детей, Геллу и Фрикса, но они избежали этой участи благодаря чудесному появлению барана с золотым руном (это напоминает историю о том, как Исаак избежал участи быть принесенным в жертву Авраамом благодаря появлению барана в зарослях). Баран с золотым руном нес детей из Греции в Колхиду, находящуюся на противоположной стороне Черного моря. Гелла умерла, упав с барана в Геллеспонт, название которого было образованно от ее имени, Фрикс выжил и жил изгнанником в Колхиде, где баран был принесен в жертву а золотое руно вывесили как святыню.
Баран с золотым руном символизирует маскулинный аспект Самости. Золотое руно является его наивысшей ценностью, но его маскулинный характер определяет его только как частичное выражение Самости и такая односторонность красной нитью проходит через весь миф: многое сделано, но не до конца. Эту тему можно проследить с самого начала истории – девочка Гелла была потеряна в самом начале истории. Феминный элемент в истории теряется неоднократно и в конце в отместку обрекает на крах все дело.
Ситуация, давшая начало экспедиции также поучительна психологически. Первоначальное преступление, содеянное в прошлом, последствия которого были разрушительны для страны, необходимо искупить. Это версия темы первородного греха, который присутствует и в греческой, и в еврейской традиции: в раннем психологическом периоде, психологической фазе был совершен грех, который теперь необходимо искупить. В психологических терминах он может быть описан как некое преступление против естественного, природного порядка вещей, необходимое для Эго, чтобы инициировать начало его развития. Акт насилия против изначального состояния является основой, на которой Эго развивается и берет себе энергии, принадлежащие природе, но также здесь имеет место эффект отчуждения Эго от естественного состояния. В мифе о Ясоне на земле лежит болезнь из-за потери жизненной ценности; земля была отделена от своего центрального смысла, но плоды прошлого преступления выходят на поверхность и необходимо принять меры для разрешения сложившейся ситуации. В этом и состоит задача Ясона.
История аргонавтов начинается с того, что земля истощена. Ясон в тот момент был юношей, только начинавшим свой жизненный путь. Когда Ясон был ребенком его жизнь была в опасности, он был тайно вывезен из дворца своего отца и передан на воспитание кентавру Хирону. Повзрослев, Ясон вернулся домой, чтобы противостоять своему дяде, Пелию, узурпировавшему власть. Оракул предупредил Пелия о том, что ему следует опасаться человека в одной сандалии. История гласит, что Ясон намеревался отправиться в город, дабы потребовать трон по праву законного наследника. По дороге он предложил свою помощь в пересечении реки пожилой женщине. (Юнг отмечал, что критические события, несчастные случаи, происшествия часто случаться при пересечении рек, это тема опасного перехода) Ясон переносил женщину через реку и она становилась все тяжелее и тяжелее – выяснилось что этой женщиной была сама Гера. С трудом завершив переход, Ясон потерял одну из своих сандалий. И здесь мы снова можем наблюдать аналогии со Святым Христофором: это так как если бы герой, направляюсь на встречу своей судьбе встретил определенный аспект своего бессознательного и эта встреча оставила бы на нем след. Это вариация темы увечья: потеряная сандалия Ясона соотносима с деревянной ногой капитана Ахава из «Моби-Дика» или проколотыми ногами Эдипа.
Когда Ясон прибыл в Иолк и потребовал вернуть ему трон, Пелий согласился сделать это, при условии возвращения Ясоном золотого руна и тени Фрикса. Оракул провозгласил, что земля не будет процветать, пока это не свершиться. Для выполнения этой миссии Ясон организовал экспедицию аргонавтов – самый большой сбор героев для совместного приключения.
Первой остановкой аргонавтов был остров Лемнос. Аргонавты увидели, что женщины Лемноса перебили всех мужчин в отместку за обиды. Аргонавты были радушно встречены на острове ради детей, которых могли зачать от них лемниянки, и для них очень проблематичным было возвращение обратно на корабль и продолжение пути. Это так, как если бы при путешествии в бессознательное, когда происходит первое воссоединение противоположных факторов, возникает сильный соблазн поддаться тяге к наслаждению и забыть о цели, которая все еще далеко.
Вернувшись на корабль, команда переживает потерю оруженосца Ясона, Гиласа. Молодой прекрасный юноша набирал воду из ручья на другом острове. Нимфа ручья влюбилась в него и заманила его в воду, где он и утонул. Это напоминает нам о Нарциссе, как о незрелой форме романтизма, утонувшей в бессознательном. Подразумевается, что некоторые наши черты, аспекты, качества не могут пережить путешествие в бессознательное – они тонут в нем и погибают. Далее аргонавтам встретился задиристый великан Амик, требовавший, чтобы каждый сразился с ним, иначе будет сброшен в море. Полидевк принял вызов и победил: как мы можем увидеть, при столкновении с самонадеянным и высокомерным отношением оно должно быть преодолено для того, чтобы двигаться дальше.
Далее команда встретилась с Финеем и Гарпиями. Финей обладал даром пророчества и открыл людям слишком много тайн Зевса за что тот покарал его, наслав гарпий – мерзких птиц, поедавших всю еду и распространявших зловоние. Аргонавты нуждались в том, чтобы получить наставление от Финея для продолжения своего путешествия, Финей настаивал на том, чтобы прежде они избавили его от нашествия гарпий. Это похоже на образ контаминированной, загрязненной интуиции. Интуитивное знание необходимо аргонавтам для продолжения путешествия, но должно быть очищенно, прежде чем станет пригодным для использования. Индивид применяет непригодную для использования интуицию, которая в действительности непригодна для достижения сознательных целей и что-то в индивиде становиться ее жертвой – в результате больше убытков, чем прибыли. Например, определенные типы с экстравертированной интуицией могут чувствовать ожидания окружающих относительно них и себя обязанными воплощать эти ожидания в реальность – это вопрос не выбора, а компульсивного побуждения. После избавления от гарпий Финей указал аргонавтам курс и поведал, как пройти через Симплегады. Симплегады – это две блуждающие скалы, которые сходились и расходились и корабль должен был пройти между ними. Это образ противоположностей – чтобы продолжать свой путь мы должны двигаться между ними, но при этом существует риск быть раздавленными при их столкновении.
Наконец прибыв в Колхиду аргонавты направились к королю Ээту. Он сказал, что вернет золотое руно при условии выполнения казалось бы невыполнимых заданий: запрячь двух огнедышащих медноногих быков, вспахать поле, засеять его зубами дракона и убить воинов, возникших из семян. Кажется, что все эти задания указывают на необходимость подвергнуть Эго воздействию первобытной силы маскулинного архетипа, олицетворяемого огнедышащими быками, и противников, возникающих в обличии выросших из семян воинов, с которыми необходимо совладать. Психологический подтекст этого образа в том, что не следует идентифицировать себя с одной из враждующих противоположностей. При внутрипсихическом конфликте необходимо воздерживаться от такого отождествления, взаимодействие противоположностей приведет к трансформации.
Но ни одна из задач не могла быть выполнена без Медеи, дочери короля, влюбившейся в Ясона с первого взгляда. Медея была волшебницей, и когда Ясон пообещал забрать ее с собой в качестве своей жены, она дала ему волшебную мазь, которая делала его неуязвимым в течении дня, что позволило ему выполнять задания. Помощь Анимы, у которой есть контакт с магическими силами – мы могли бы сказать, с глубинными слоями бессознательного – является непременным условием победы. Медея продолжала помогать Ясону и тогда, когда Ээт отказался возвращать золотое руно несмотря на все выполненные условия, помогая выкрасть золотое руно и бежать в Колхиду. Беглецов преследовали корабли короля. На борту Арго Медея, чтобы задержать преследователей, убила своего брата Апсирта, расчленила его тело и выбросила за борт. Ее отец задержался, собирая фрагменты тела, и аргонавты смогли бежать.
Здесь мы имеем дело с вариацией широко распространённой темы расчленения: здесь оно осуществляется в содействие осуществлению задачи героя – вернуться назад, к сознанию. Есть различные подходы к интерпретации этой темы, однако в данном случае по сути отношения Медеи с братом были принесены в жертву отношениям с Ясоном. Хотя образ и отталкивающий, но он указывает на растворение неких конкретизаций либидо и делает его доступным для новых отношений.
По возвращению в Грецию Медея оказала Ясону еще одну услугу. Пелиас, узурпатор, убивший родителей Ясона, встретил достойную его деяний смерть. Медея, которая также как волшебница могла возвращать молодость, сблизилась с дочерями Пелия и обманув, уговорила их способствовать в якобы омоложении своего отца. Согласно ритуалу омоложения расчлененное тело необходимо было сварить в котле с волшебными травами, но Медея использовала обычные травы вместо магических и ритуал не возымел должного результата. Итак, Пелий был расчленен так же, как и брат Медеи, и вина за оба преступления лежала на Медеи, Аниме Ясона. Ясон, маскулинное Эго, уклонялся от ответственности – фатальная ошибка на пути индивидуации, закладывающая проблемы в будущем.
В итоге, Ясон оставил Медею для того чтобы сочетаться браком по расчету с принцессой Фив (возвращение к теме Деяниры - Геракла). Медея послала принцессе волшебный плащ, воспламенившийся, как только та его одела. Чтобы отомстить Ясону она убила их общих детей и исчезла в небе на колеснице, запряженной драконами. Это стало завершением истории Ясона и Медеи. Весь процесс, все путешествие аргонавтов не возымело успеха по причине пренебрежения феминным элементом. Эта тенденция вырисовывалась еще в начале истории – когда девочка, Гелла, утонула и нашла свое продолжение в использовании Ясоном сил Медеи без уважения к данным ей обещания. В терминах психологии главной темой данного мифа является злоупотребление Анимой, феминным аспектом мужской души. Как и Медея, Анима используется мужской душой для достижения целей и если ей не воздаётся должного уважения то она становиться «горькой»: озлобленной, ожесточенной и утрачивается для мужчины. В конечном итоге Ясон потерял благосклонность богов и стал бездомным странником.
Складывается впечатление, что история Ясона и Медеи постоянно воспроизводит себя в жизнях людей. Мужчина встречает женщину, на которую проецируется его Анима, и с помощью этой проекции он постоянно подтверждает чувство собственной ценности, значимости и маскулинной силы, которая помогает ему проживать его жизнь и достигать целей. Но когда энергия выходит из проекции и достижения оказываются не совсем его собственными, приходит время расплаты, проецирование не удастся и он будет покинут, как Ясон без заботы Медеи. Работу по психологической интеграции еще предстоит провести. Мы снова сталкиваемся с этим феноменом в истории Тесея, который завязывает отношения с Ариадной и пользуется ее помощью, затем оставляя ее. Хотя у нас есть много примеров этого явления относительно психологии современного человека, оно также описывает стадию развития души древних греков. Это так, как если бы феминный принцип не мог бы быть полностью ассимилирован любым способом по причине того, что общество все еще слишком близко к матриархальной фазе и маскулинный принцип недостаточно утвердился. Маскулинность не может достичь баланса с феминностью, и большее, что может быть сделано – использовать феминный принцип и бросить его. Результатом является ожесточенная Анима.
Мы можем предположить, что именно по этой причине пал древний мир: он не смог ассимилировать Аниму и феминный принцип. В эпоху эллинизма мы отмечаем развитие всеобщей ожесточенности; раздирающая печаль пронизывает всю греческую мудрость. В стоицизме чувствуется скрытое отчаяние, предельное выражение которого мы находим в трагедии Софокла, который выражает это превалирующее чувство в строках «Эдипа в Колоне»: «Не родиться совсем – удел лучший. Если ж родился ты, в край, откуда явился, вновь возвратиться б скорее.»[i] Если это выражение отчаяния предстает наивысшей мудростью жизни то оно является достаточной причиной для упадка древней цивилизации.