Глава 7. Я – Сердце…

Израэль Регарди

Глаз в Треугольнике

Глава 7

«Я – Сердце…»

Десять степеней Ордена приведены в соответствие с десятью Сефирами Каббалистического Древа Жизни. Каждая из этих Сефирот соединена с другими серией соединительных путей, каждый из которых должен быть символически пройден в церемониях степеней. Таким образом, существует несколько соединительных путей, ведущих к Тифарет, центральной Сефире Древа, в которой происходит Ритуал Младшего Адепта. Одной из наиболее значительных составляющих частей интерьера, или атрибутов, в этом последнем ритуале являлась Крипта Адептов, где, по легенде, был предан земле Христиан Розенкрейц.

Этот, так называемый ритуал Портала предшествует ритуалу 5=6 Младшего Адепта, и следует за четырьмя элементальными степенями. Он являет собой вершину пентаграммы, представляющую собой пятый элемент Эфира, или Акаша. У него нет места, как такового, на Древе Жизни, как в случае с другими элементальными степенями. Это искусственная конструкция, позволяющая Ордену собрать воедино несколько до сих пор разрозненных нитей мысли и символизма, интегрировать их для дальнейшего использования в ритуале 5=6. Ритуал портала, таким образом, представляет собой введение в интегративный процесс, краткий взгляд на работу Второго, или Розенкрейцерского Ордена.

Одна из нитей мысли, которую необходимо связать с другими, — это пентаграмма. В ней должна быть пятая точка. Усеченная пирамида является еще одним аналогичным символом, четыре стороны относятся к четырем элементам, а плоская вершина относится к Эфиру. Этот символизм особенно широко использовался в Енохианской системе. В нескольких словах, степень Портала – это артефакт, но очень полезный. Итак, он носит имя Ритуал Портала в Крипту Адептов – длинное и впечатляющее название – особенно, когда к Кандидату делается полное обращение: Господин Путей Портала Крипты Адептов!

Сама по себе церемония, была в равной степени впечатляющая и колоритная. Все служители были облачены в регалии Второго Ордена, в яркие разноцветные мантии и плащи с капюшонами. В соответствии с правилами богослужения, Главный Адепт носил белую сутану, желтые туфли, красную мантию Иерофанта, желто-белый немес, или головной убор, символ Розы и Креста Второго Ордена на желтом воротнике, скипетр из пяти элементальных цветов и увенчанный пентаграммой; белая лампа, светильник и свечи также были частью оборудования. Все пятеро служителей, совершающих ритуал, были одеты в мантии, искрящиеся бриллиантовым сиянием.

Формулы, применяемые в этой церемонии, совершенно отличны от тех, что предшествовали ранее. Некоторые ученые считают, что четыре основных ритуала элементалов имеют корни в традициях. Однако, этот ритуал Портала отличается признаками артефакта, и таким образом, совершенно ясно показывает, что является делом рук Мазерса. Как бы то ни было, он передал Кандидату набор идей и чувств, а также сумел соединить два Ордена: Внешний – Золотую Зарю и Внутренний – Орден Алой Розы и Золотого Креста.

И здесь Кроули, в последние несколько недель 1899 года, был принят во Второй Орден – или, по крайней мере, в степень Портала, которая была предместьем тайного города. Вновь было принято традиционное обязательство никогда не раскрывать тайн Ордена; не использовать его знания во зло; считать все передаваемые знания священной доверительной собственностью; проявлять братскую любовь, милосердие и снисходительность по отношению ко всем членам Ордена; и, наконец, не быть возбудителем раздоров, расколов или противостояния Вождям.

Сдержал ли он хоть какой-то пункт договора этого обязательства?

Ритуал во многих отношениях напоминал все предшествующие: Кандидата сопровождали там и здесь, бросали вызов, допрашивали, пропускали вперед и снова бросали ему вызов. В дополнение к вышеупомянутым схемам, была продемонстрирована и другая – Пан, соотнесенный на Древе Жизни с Козерогом и Путем Айн, еврейской буквой, которая, будучи произнесена полностью, является словом, означающим «Глаз». Одна церемониальная речь описывает это так:

«… дикие генеративные силы природы на материальном плане, аналогичны Пану у греков и египетскому Козлу Мендесу (символ Кхем). В некоторых аспектах этот ключ представляет животные силы природы, которые неверующему человеку туманны и непонятны, и не отражают лучезарного Лика Всевышнего. Он также указывает на сексуальные силы репродукции природы… он показывает суровые и материализованные Элементальные Силы Природы… Он – вечный возобновитель всех меняющихся форм Творения, в согласии с Законом Всемогущего (да будет Он Благословен)…»

В целом, довольно прозаично и повседневно! Но в руках Кроули, или, скорей, под трансцендентным воздействием озарений, которые настигали его снова и снова в течение 1907 года, когда вышла в свет Книга Ляпис Лазурита, тема проявилась в виде вступительного слова, озаглавленного «Пролог Нерожденного»:

В мое одиночество входит –

Голос флейты из сумрачных рощ на склонах дальних холмов.

Простерлись они от бурной реки до самого края пустыни.

И я лицезрею Пана.

Вершины украшены вечными снегами.

И дым их курений возносится ввысь, в самые ноздри звезд.

Но что мне до них?

Мне – только дальняя флейта, немеркнущий образ Пана.

Со всех сторон – Пан, открывшийся зрению и слуху;

Благоуханием Пана пронизано все, вкусом его наполнился рот, и разразился язык мой чудной и чудовищной речью.

Все средоточие наслаждения и боли – в его могучих объятиях.

Шестое, тайное чувство, воспламенилось Его сокровеннейшей сутью.

И я бросаюсь стремглав с обрыва существования

В бездну, к небытию.

Конец одиночеству, как и всему на свете.

Пан! Пан! Ио Пан! Ио Пан!

Он никогда не оставался доволен просто буквой и формой своих наставлений. Для него теория мало что значила, постоянная практика значила гораздо больше. С помощью Йоги и магических техник, он получил возможность испытать трансцендентные мистические состояния, в которых он становился тем, что ранее являлось просто словесными выражениями.

Во время американского периода он написал Гимн Пану, который большинство биографов Кроули склонны воспринимать как типичный для него и его отношения к Пану. Большинство этих писателей, по-видимому, не знакомы с Прологом Нерожденного, который является бесконечно лучшим литературным шедевром и носителем высокого вдохновения, нежели какой-либо другой.

В этой связи, я думаю, будет также разумно принять во внимание другой фрагмент его более поздних текстов, освещающих его взгляд на данную тему:

« “Дьявол” исторически является Богом того или иного народа, который вызывает чью-то личную антипатию… Этот змей, Сатана, не является врагом Человека, но Тем, кто создал Богов нашей расы, знающих Добро и Зло. Он постановил: «Познай Себя!» и обучил искусству Инициации. Он – «Дьявол» Книги Тота, и его эмблема – Бафомет, Андрогин, кто есть иероглиф мистического совершенства. Номер Его Ату – XV, Йод Хе, Монограмма Вечного, Отца в единении с Матерью, Девственное Семя в единении со всеобъемлющим Космосом. И поэтому Он – Жизнь и Любовь. Но более того, его буква – Айн, Глаз; он есть Свет, и его знак Зодиака – это Козерог, этот резвый козел, чье неотъемлемое свойство – Свобода…

Он – Открытый Глаз восходящего Солнца, от которого тени спасаются бегством; также он – тот Тайный Глаз, в котором запечатлен образ его Бога, Свет, и который он наделяет силой произносить пророчества, озаряющие ум.

Таким образом, он – Человек, проявляющий Бога, возвышенный, страстный; он сознательно пришел к своей полной высоте духовного роста, и поэтому он готов отправиться в свое путешествие, чтобы освободить мир. Но он может и не появиться в своей истинной форме; Видение Пана сделает людей одержимыми от страха. Он должен скрываться в своем первозданном обличье.

Поэтому он, по всей видимости, становится человеком, которым был вначале; он живет жизнью человека; действительно, он – всецело человек. Но его инициация сделала его магистром Событий, дав ему понимание, что все происходящее с ним – это испытание его истинной воли».

На последующих фазах Портальной степени ему показали другие объемные рисунки и схемы, иллюстрирующие в символической форме основные философские идеи Ордена. Одна из них показывает разработку на алхимическом языке видения Навуходоносора, как Иерей предписывает ему:

«Ты есть эта голова из Золота. Твоя голова представляет в тебе верховенство Божественного, правящее всем остальным телом. Серебро – это мир сердца, медь – это страсть, сокрытая в тканях тела, железо – это непреклонное намерение, и стопы, частично из железа, частично из глины – это сочетание силы и слабости природного человека. И нерукотворный Камень – это Вечный Камень Мудрых, который станет Горой Инициации, и благодаря ей вся Земля наполнится познанием Бога».

В другой части ритуала тот же самый служитель наставляет: «В то время как Колесо вращается, ступица неподвижна. Посему, всегда ищи центр, смотри снаружи вовнутрь». По всей видимости, Кроули делал именно это, ибо годами позднее, в одном из его экстраординарных видений из серии Северной Африки, известном, как Видение и Голос, колесо появляется снова. В так называемом, двадцатом Эфире, он увидел:

«Роса, что покрывала лики камней, исчезла, и они стали подобны бассейну чистой золотой воды. И ныне свет входит в Розовый Крест. Пока, все, что я вижу – это ночь со звездами в ней, как они появляются, зримые в телескоп… И теперь за ангелами находятся архангелы с трубами. Это побуждает все вещи появляться сразу, так что происходит грандиозное смешение образов. И сейчас я осознаю, что все эти вещи – не что иное, как спицы колеса, ибо все они собираются в колесо, которое вращается с невероятной скоростью. Оно содержит множество цветов, но все они озарены белым светом, так они становятся прозрачными и светоносными. Одно это колесо – есть сорок девять колес, установленных под различными углами, и оно содержит в себе сорок девять концентрических ободов на равных расстояниях от центра. И когда бы ни встречались лучи от любых из двух колес, происходит ослепительная вспышка славы. Следует понимать, что, хотя в этом колесе видно так много деталей, тем не менее, в то же самое время, присутствует впечатление, что это однородный простой объект.

Кажется, что это колесо приводится в движение рукой. Хотя колесо заполняет собой всю Атмосферу, и все же, рука намного больше, чем колесо. И хотя это видение столь величественно и прекрасно, в нем нет серьезности или сумрачной торжественности. Кажется, что рука вращает колесо исключительно ради удовольствия, лучше будет сказать, ради развлечения…

И все лучи колеса устремляются на меня, и я взорван и ослеплен светом. Я пойман в колесо. Я есть единое с колесом. Я более велик, чем колесо…

И сейчас это танец Шивы. Я лежу под его стопами, его святой, его жертва. Моя форма – это форма Бога Птаха по своей сущности, но также и форма бога Себа по внешнему проявлению. И это причина существования, что в этом танце восторга должны быть и бог, и адепт. Также сама земля – это святой, а солнце и луна танцуют на ней, истязая ее в восторге…»

Формальность и многословие ритуала Мазерса теперь стали трансцендентным опытом Кроули. Это гнозис!

И снова, ритуально, Верховный Адепт напоминает ему о диалектической природе Великой Работы:

«Пусть это еще раз напомнит тебе, что только примирением противоборствующих сил можно проложить путь к истинному оккультному знанию и практической силе. Только добро есть сила, и только истина восторжествует. Зло – не что иное как слабость, и силы злой магии не существуют, иначе как в столкновении несбалансированных энергий, которые, в конце концов, разрушат и погубят того, кто подчинил себя им».

Теперь, наконец, он был во Внутреннем Ордене, хотя и только в Портале, но, тем не менее, во Внутреннем Ордене. У него было длинное почетное звание Ходос Хамелионис, и Господин Путей Портала. Но, с позволения или нет, и тайно или нет, он был почти также магически подготовлен, как большинство инициирующих служителей.

Беннет был великолепным учителем. Не удивительно, что Кроули был всецело предан ему и говорил о нем столь восторженно всю свою оставшуюся жизнь. Даже когда Аллан стал буддийским монахом, между этими двумя мужчинами не возникало вражды. Кроули не мог принять буддизм, поскольку он был полностью знаком с этим учением и видел его слабость. Но его окончательное неприятие буддизма не оттолкнуло его от Аллана.

Девять месяцев, период вынашивания человека, был периодом, требуемым Орденом, как интервал между степенью Портала и степенью Младшего Адепта. И это переносит нас в сентябрь 1900 года.

Мятеж теперь был в полном разгаре, как это уже описывалось ранее. Лондонская группа не хотела иметь с ним ничего общего. Аллан был уже не в Англии, уехав на Цейлон, в надежде, что тамошний мягкий теплый климат больше подойдет ему, и будет более милосердным к его астматическому состоянию, чем сырость и холод «старой серой земли».

Кроули уехал в Париж, где Мазерс пригласил его принять степень 5=6. Он отправился с энтузиазмом и восторженным предвкушением, ибо он проецировал на своего вождя собственный упрямый идеализм. Хотя он понимал, что степень даст ему мало из того, чем Джонс и Беннетт еще не поделились с ним, получение степени от Мазерса будет возможностью далеко пойти в направлении легитимизации этих достижений. Теперь никто не сможет спросить, кем и чем он являлся таким, чтобы заинтересовать Орден.

Получив степень Портала, подразумевающую завершение и выполнение всех точек пентаграммы, можно подумать, что задача инициации – с церемониальной точки зрения – подошла к концу. По всей видимости, однако, метафизическая теория здесь несколько сложнее. Даже в реальной практике, чтобы активировать пять элементальных баз внутри личности – это не единственная работа. Храм может быть готов, но бог еще не обитает внутри. Младший Адепт устанавливает и завершает в церемонии то, на что степень 0=0 только намекает: что полноценный человек – это не просто здоровое, естественно функционирующее животное или элементальный человек. Он, несомненно, является всем этим, но также и чем-то другим. Все царства природы включены в его структуру, которая затем должна быть освящена действием Высшего Я. Это именно то, что создает Богочеловека – и это цель Великой Работы.

Таким образом, Кроули приступил к поиску имени или девиза, которые выражали бы его устремления к наивысшему. Имя Пердурабо подходило для Внешнего Ордена, но на данный момент ему нужно было имя более созвучное Розенкрейцерскому Ордену, в который он готовился получить посвящение.

Традиционно, Розенкрейцеры были христианами реформации – мистиками, алхимиками, оккультистами, но всегда христианами. Основателем Ордена, в соответствии с Fama Fraternitatis (Слава Братства), был Христиан Розенкрейц. Многие критики уже высказывали мнение, что это псевдоним, символ. Все посвященные этого Ордена аналогичным образом принимали псевдонимы, чтобы выразить свою задачу на Пути к просветлению.

Более поздний антихристианский пыл Кроули, несомненно, привел его к тому, чтобы устранить и полностью уничтожить любую очевидную подсказку, которая могла бы привести к открытию христианского намерения его девиза для степени 5=6. Он не очень гордился своим ранним рвением такого рода. Он не мог принять более зрелый взгляд, что молодежь можно простить за любую экстравагантность. Время и зрелость дают право занимать милосердную позицию в отношении крайностей и чудачеств более ранней жизни. Так приключилось, что Кроули так и не смог достичь этой милосердной позиции по отношению к ненавистной религии своей матери и плимутской братии, которая была для него анафемой. Таким образом, каждая ссылка на имя Второго Ордена, которое он принял, оказывается затушеванной, практически, без надежды на восстановление.

Однако, я предполагаю, что существует два или три ключа, которые, будучи внимательно собраны вместе, могут дать нам намек на его девиз. Возможно, это вполне соответствовало его устремлениям и идеалам в сентябре 1900 года в Париже, когда ему было всего 25 лет. Он был чрезвычайно зрелым интеллектуально – как, несомненно, доказывают его эссе. Эмоционально он был живым, сильным, импульсивным, общительным – но таким незрелым.

Одним из ритуалов, с которым его познакомили и Джонс, и Беннетт, была Предварительная Инвокация Гоэтии, как он называл его, или Ритуал Нерожденного. Самая ранняя запись об этом обнаружена в работе, озаглавленной как Фрагмент Греко-Египетской Работы по Магии, Чарльза Уиклиффа Гудвина, опубликованная в 1852 году для Кембриджского Антикварного Общества. Переизданная в конце 1800-х, Э. Уоллисом Буджем в его Египетской Магии, она стала популярной среди членов Золотой Зари. Кроули присвоил ее, перепечатав как вступление к своей Гоэтии, за перевод которой он заплатил Мазерсу.

Саймондс высмеивает толкование Кроули важных фраз в первой строке ритуала. Он утверждает, что правильный перевод в тексте будет «Безголовый», вместо «Нерожденный». Но Саймондс должен знать, что во многих языках слова «голова» и «начало» — это синонимы, и могут использоваться взаимозаменяемо. «Безголовый» может быть представлен как «Не Имеющий Начала», или даже более лаконично – как «Нерожденный».

Заключительный параграф этого ритуала следующий:

Я – это Он, Нерожденный Дух! Имеющий зрение в ногах,

Сильный, и Бессмертный Огонь!

Я есть Он! Воистину!

Я есть Он! Кто ненавидит зло, свершаемое в Мире!

Я есть Он! Озаряющий молнией и звучащий громом;

Я есть Он, от кого происходит Дождь Жизни на Земле;

Я есть Он, чьи уста пламенеют вековечно;

Я есть Он, Источающий и Проявляющий Свет;

Я есть Он; Милость Мира!

“Сердце Обвитое Змеем” – вот имя мое!

Этот ритуал, как и многие другие вещи ранних дней в Золотой Заре, сыграли грандиозную роль в его развитии. Из него, в дни Чефалу – в ранние 20-е годы, он составил и разработал Liber Samekh. Это сложная интерпретация многих нечеловеческих имен призывания в этом ритуале, и она содержит рубрику своих действий и эссе о своих целях. Данный ритуал всегда много значил для него, особенно линия курсива. Он использовал ее в течение двадцати лет, в малых и великих магических периодах отшельничества. Именно благодаря этому ритуалу, во время китайской прогулки он достиг наиболее впечатляющих из своих результатов – впечатляющих в смысле мистических переживаний. Это была его собственная индивидуальная инвокация, и она стала отождествляться с ним.

Приблизительно в 1907, он написал вдохновенную поэму в прозе, которую он назвал Liber LVX. Нумерация 65 – это цифровое обозначение еврейского слова Адонаи, которое несет в себе смысл Высшего Я, или Священный Ангел Хранитель, как он предпочитал называть его. Подзаголовок книги звучал внушительно Книга Сердца Обвитого Змеем. Другими словами, одна из строк Ритуала Нерожденного, которая в его ранней магической жизни была столь значимой для него, стала названием этого мистического текста, исполненного чувства преданности. Вот его начальные строки:

Я – Сердце! Свивается кольцами Змей

Вкруг тайной невидимой сути моей.

Восстань же, о змей мой! Пора пробудиться

Цветком лучезарным из черной гробницы,

Несущей Осириса водами ночи,

Где волны мятутся и буря грохочет;

Из мертвого тела – цветком сокровенным

В сиянье священном, к высотам блаженным!

О, матери сердце, о, сердце сестры моей,

Ты, мое сердце! В неутолимые

Нильские воды, во власть темноты,

В глотку Тифонову ввергнуто ты!

Увы мне! Объемлет тебя пеленой

Беспамятство формы, как тяжкой волной.

Крепись, о душа моя! Сроки настанут –

И буря уляжется; жезлы воспрянут;

Колеса эонов свершат оборот –

И с пленного сердца заклятье падет.

О, Змей, красотою моей упоенный,

Ласкающий сердца венец сокровенный,

С тобой мы едины! Смятение дней

Во мрак отступает – грядет Скарабей!

И скорбная песнь его новою силой

Навеки наполнит мой голос унылый.

Я жду пробужденья! О зове мечтаю,

Господь Адонаи, Господь Адонаи!

(перевод Анны Блейз)

Здесь воплощена сущность мистической философии Йоги, связанной с восхождением змеевидной силы, Кундалини. Она представляет собой магическую энергию, свернувшуюся кольцами в основании позвоночника. Когда она становится способна прийти в движение, вверх, по направлению к духовным центрам над головой, происходит просветление и вместе с ним мокша, освобождение из этого мира иллюзии и заблуждений, и от необходимости воплощения в этой долине слез.

Приблизительно в 1901 году он написал стихотворение, названное Инвокация. Оно находится в томе, озаглавленном «Пророчества», изданном примерно в 1905 году, состоящем из ранее неизданных стихотворений, датируемых с 1886 по 1903. Оно несет с собой подзаголовок Автобиография Искусства. В этом длинном стихотворении Инвокации, включающем большие объемы знаний Золотой Зари, встречаются эти значимые строки:

Я – Сердце Иисуса, обвитое

Стремительным Змеем.

В Храме Святого Духа, изданном в 1901, сразу после его инициации 5=6, есть стихотворение, названное Атанор. Я цитирую его только потому, что оно показывает, что он все еще мог использовать слово Христос в настроении искренней преданности:

О, ты, мой ангел, которого узрели эти глаза,

Обняли эти руки и поцеловали эти уста!

О, ты, сам язык пламени, чистое,

Сладостно ароматное присутствие святейшего Христа!

Слушай, и отвечай, и узри! Мои крылья

Складываются, О, ты, кто сильней, чем бессмертные короли!

Поскольку мы знаем, что позже Кроули стал рассматривать Liber LVX, вместе с одной или двумя работами того же самого периода, в отдельной категории от всего, что он написал; и поскольку он рассматривал Liber Samekh, преимущественно, как инвокацию Священного Ангела Хранителя, эти две строки, написанные в очень ранние времена, должны быть наиболее значимыми. Они были написаны во время периода Золотой Зари, до 1901 года.

В то время, как он все еще бунтовал против матери и ее извращений христианства, изучая Ингерсола, Брэдлафа и Джеймса Дж. Фрейзера, вместе с буддизмом, индуизмом и йогой, его всецелое отвержение христианства еще не было полностью сформировано. Это был промежуточный период времени. Он все еще мог использовать христианские слова и фразы, не испытывая при этом ярого негодования, как это стало позднее.

На настоящее время, я предполагаю, что эти слова «Я – Сердце Иисуса, обвитое стремительным Змеем», как бы они не звучали на хорошей латыни, стали магическим девизом его адептата. Они были частью самого важного магического ритуала его инициации, и при этом, достаточно христианской, чтобы соответствовать мистицизму этого плана – степени 5=6. Я хорошо могу представить себе Мазерса, приветствующего Высокочтимого Брата «Сердце Иисуса», посвятив его в степень 5=6!

Таким образом, наш молодой адепт с естественной христианской предрасположенностью, с преданностью и устремленностью подошел к центральному ядру инициатической системы Золотой Зари. Он был готов к внутреннему возрождению.

Он вспоминал одну из лекций знаний, в которой Мазерс написал:

«Помните, что даже в ритуалах Первого Ордена едва ли найдется обстоятельство, не имеющее особого значения и применения, и не скрывающее мощной магической формулы. Эти ритуалы привели тебя в соприкосновение с определенными силами, которые ты должен теперь научиться пробуждать в себе, и с этой целью читать, изучать и перечитывать то, что ты уже получил. Будь уверен, что даже по истечении длительного времени, ты извлечешь из них не все, что следует в них познать. И чтобы принести тебе настоящую пользу, это должна быть работа твоего собственного внутреннего Я, твоя собственная работа, а не кого-то другого для тебя, так, чтобы ты мог постепенно достичь знания Наивысших.

Тема этого ритуала 5=6 проста, возвышенна и драматична. Ее суть в следующем:

«Преданный Земле этим Светом в мистической смерти, и восставший снова в мистическом воскресении, омытый и очищенный через него, нашего Учителя, о брат Розы и Креста. Подобно ему усердно трудились вы, адепты всех веков. Подобно ему вы пережили невзгоды. Прошли вы через нищету, пытки и смерть. Они были не чем иным, как очищением золота. В перегонном кубе твоего сердца, через атанор печали разыскиваешь ты Истинный Камень Мудрецов».

Даже сюжеты двух предыдущих схем Эдемского Сада и Падения продолжаются на этой степени. Сопровождаемый в Крипту, кандидат видит крышку гробницы Осириса, усыпальницу, в которой был захоронен Христиан Розенкрейц, и на этой крышке – картина, которая завершает повествование, начатое ранее.

Она разделена на две части. Нижняя половина картины изображает фигуру Адама, подобно тому, как он представлен в степени Практика, хотя здесь головы дракона выглядывают из-за дерева. На ней изображен Оправданный, Просветленный Адепт, своим жертвоприношением и самоотдачей спасающий падшее царство своего природного Я из когтей неистового эроса. Сверх того, как бы показывая истинную природу за обманчивым внешним видом вещей, изображена благородная фигура величия и божественности, описанная в Ритуале по цитатам из Священных Писаний.

«И, обратившись, я увидел семь золотых светоносцев, и среди этих носителей Света, один, подобный Сокровенному Адаму, облаченный одеждой до пят, и препоясанный золотым поясом. Его голова и волосы белы как снег, а глаза – как пылающий огонь. Его стопы подобны прекрасной бронзе, словно раскаленной в печи. А голос его подобен звуку многоводных потоков. И в руке его правой было семь звезд, и изо рта его выходил Пламенеющий Меч, и лик его был как Солнце в своей силе».

Все это предназначено для освобождения личности, возрождения и преображения огромной силы красного дракона, и попытки привести индивидуальность к некоторой реализации его потенциала божества, то есть, объекта церемонии Младшего Адепта. Это свидетельствует о психологическом решении проблем анимы. «Восстань! Свети! Ибо явился твой Свет!»

Вот почему он приехал в Париж, почему принял приглашение Мазерса. Четверо служителей совершали свои церемонии в Ахатхуре – с Мазерсом, как Главным Адептом, облаченным в великолепную сине-фиолетовую мантию, с крылатым сферическим жезлом. На открытии ритуала он не присутствовал в передней части Храма – пребывая, согласно правилам названия, в Крипте Адептов. Но двое других служителей, один в красно-оранжевом, другой – в желто-розовом, были там, вместе с поручителем кандидата, чье имя было Ходос Хамелионис, он был одет только в немес, белый наряд и желтые туфли. Сразу же, как Кроули вошел, ему был брошен вызов. Далее ему велели зачитать все свои степени и квалификации, и «в силу этих почестей и заслуг, теперь я пришел востребовать моего принятия и признания как Младшего Адепта степени 5=6 Второго Ордена».

Что касается длинных почетных званий в степени Портала, это может быть в порядке вещей, но для такого высокого градуса являлось совершенно не соответственным. Ответ на его запрос об инициации мог хорошо послужить Кроули как урок на всю оставшуюся жизнь. Стоит только открыть, например, голубой Эквинокс, независимо от других текстов, чтобы прочитать полный пафосный список его масонских почетных званий, санов, степеней и градусов. Они ему ничем не помогли.

«О, Кандидат! Написано, что тот, кто возвышает себя, будет унижен, но тот, кто смиряет себя, будет возвышен, и что блаженны нищие духом, ибо им принадлежит Царство Небесное. И не провозглашением почетных званий и достоинств, хотя они и могут быть великими, ты можешь получить доступ к Крипте Адептов Алой Розы и Золотого Креста, но лишь смирением и чистотой духа, что подобают кандидату, устремленному к высшему».

Я хочу воздать Кроули должное в том, что касается понимания его собственных проблем. Иногда может показаться, что его эгоизм играл с ним в разрушительные игры, без какого-либо осознания с его стороны. Тем не менее, как я уже упоминал ранее, существовало несколько сфер его души, которые он не исследовал. Это предположение подтверждается в одном из его книжных обзоров, где он припрятал некоторые из своих самых глубоких комментариев и философских заключений. В Эквиноксе III (изданном весной 1910) у него есть рассмотрение книги, озаглавленной Джон Ди, написанной Шарлоттой Фелл Смит. Она подписана одним из бесчисленных псевдонимов Кроули – Эдвард Келли. Джон Ди был астрологом Королевы Елизаветы, а Эдвард Келли был его коллегой и сотрудником-ясновидцем. Одно из утверждений Кроули, — что в прошлой жизни он был Сэром Эдвардом Келли. Как бы то ни было, заключительный параграф обзора освещает тему, касательно увеличенного эго Кроули:

«Прежде всего, я очень серьезно отношусь к тому, что моя подготовка была слишком сильной, для того, чтобы моя сила могла обрести духовную истину. Ибо когда Святые Ангелы приходили, чтобы наставить меня в великих истинах, в том, что не существует греха, что душа переселяется из тела в тело, что Иисус был ни кем иным, как человеком, что Святой Дух – это не личность, я отверг их как неистинные. Ах! Не была ли горька моя расплата за эту ошибку? Тем не менее, эта инкарнация не была полностью потеряна; я не только достиг Степени Старшего Адепта, но и оставил достаточно тайных знаний в доступной форме, чтобы поддерживать себя еще длительное время. Теперь я получаю их обратно; волей счастливой судьбы, скоро я буду Мастером Храма, если только я сумею избавиться от своей гигантской личности. (Курсив мой – И.Р.) Вы можете сказать, тем не менее, что едва ли это обзор книги о моем старом магистре, глупом старом циркаче! Точно; мне всегда было наплевать на него. Тогда он был просто темой для моей проповеди; и таков он и теперь.

Эдвард Келли»

Так, ему было приказано вернуться в вестибюль. Там он должен был избавиться от всех орденских лент, медальонов и регалий, в которые он был одет. Это было довольно символично – избавить себя от всей гордыни и тщеславия – но, увы, только символизм. В Ордене Восточных Тамплиеров, когда он сам пришел к тому, чтобы реформировать старые немецкие ритуалы, Кроули более реалистично справился с этой проблемой эго, заставив кандидата раздеться и освободить себя не только от облачений и украшений, но и от всей его одежды, чтобы появиться среди своих товарищей совершенно обнаженным. Гордыня, становится смущена, ведь сегодня немногие человеческие фигуры столь прекрасны, чтобы переносить, когда их видят во всей наготе.

Ему сказали, после того, как он преклонил колени и молился, и был сопровожден обратно в Храм:

«Не думай, о Претендент, что испытание смирения, которое ты прошел, было предназначено только ради насмешки над твоими чувствами. Мы далеки от любых подобных замыслов. Но это было задумано для того, чтобы указать тебе, что истинно мудрый человек в своих глазах мал и незначителен, какими бы великими ни казались его достижения невеждам; и что даже самые высочайшие интеллектуальные достижения – ничто в плане видения Господина Вселенной…»

Когда он поднялся на ноги, тот же самый служитель предупредил его:

«Не презирай печаль, и не испытывай ненависти к страданию, ибо они есть те, кто свершает инициацию для сердца… Не злословь и не осуждай. Если ты не можешь восхвалять, то и не проклинай… Относитесь друг к другу с терпением и прощением, как сказал Учитель».

Время принесения присяги было важным сегментом каждого ритуала. Но в данном случае это был еще более впечатляющий опыт, чем раньше, рассчитанный на то, чтобы прорваться сквозь незначительный фасад интеллектуализма и вызвать глубокий эмоциональный отклик. В восточной части Храма на возвышении стоял высокий Крест. Кроули тихо и медленно повели к этому возвышению и поставили спиной к кресту. Его руки были пропущены через петлю, а свободная часть веревки была связана вокруг его талии и ног. Хотя рубрика гласит: «двое Адептов стоят по обе стороны, чтобы поддерживать его», и хотя Вирджиния Мур сверх-драматизирует эту часть ритуала, чтобы изобразить великую стойкость Йетса и благородство его духа, в действительности, в этом не было надобности. Кандидат стоял на своих собственных ногах, протянув руки в разные стороны, фактически, поддерживаемый веревочными петлями. Долгое, серьезное обращение произносилось после вызова Ангельской силы Хуа «и да возложи незримо свою руку на голову этого претендента, в засвидетельствование его обязательств».

Число Сефирот на Каббалистическом Древе – десять. В этой церемонии, статьи Обязательств были по одной для каждой Сефиры.

В более или менее целостном виде, я цитирую обязательство Младшего Адепта, в котором он торжественно поклялся на кресте, потому что эта основная тема будет появляться много раз на протяжении этой истории. В нескольких критических случаях своей жизни Кроули связал себя с дальнейшими обязательствами, по существу, повторными выражениями именно этой клятвы, для конкретных результатов и конкретных целей.

1. Кетер. Я, Брат «Сердце Иисуса, обвитое стремительным Змеем», часть Тела Христа, в этот день связываю себя духовно, подобно тому, как физически я связан с Крестом Страдания.

2. Хокма. Я буду в полной мере вести чистую и бескорыстную жизнь, и докажу, что я верный и преданный слуга этого Ордена.

3. Бина. Я буду хранить в секрете все, связанное с Орденом и его Тайным Знанием, от всего мира, даже от того, кто является членом Первого Ордена Золотой Зари, также и от непосвященного, и я буду поддерживать Завесу строгой секретности между Первым и Вторым Орденами.[1]

4. Хесед. Я буду в высшей степени защищать авторитет Вождей Ордена.[2]

5. Гебура. Кроме того, я буду выполнять всю практическую работу, связанную с этим Орденом, в месте сокрытом и удаленном от взгляда внешнего непосвященного мира.

6. Тифарет. И далее, я обещаю и клянусь, что с Божественного Соизволения я буду отныне и впредь, посвящать себя Великой Работе – которая существует ради очищения и возвышения моей Духовной Природы; так, что с Божественной Помощью, я смогу, в результате, прийти к тому, чтобы стать более чем человеком, и таким образом, постепенно возвышаясь, воссоединиться с моим Высшим и Божественным Гением, и что при этом я не буду злоупотреблять вверенной мне великой властью.

7. Нецах. Кроме того, я торжественно клянусь никогда… не низводить мои знания Практической Магии до целей зла и своекорыстия…

8. Ход. И более того, я обещаю поддерживать приобщение к нашему Ордену обоих полов, на условиях совершенного равенства, и что я всегда буду проявлять братскую любовь и терпение по отношению ко всем членам Ордена, не клевеща и не злословя, ни повторяя и не сочинительствуя, ибо это может породить раздоры и недобрые чувства.[3]

9. Йесод. Я также обязуюсь работать без посторонней помощи над предметами, предписанными для изучения на различных практически степенях от Ревнителя Младшего Адепта до Младшего Адепта, под страхом деградации до Господина Путей Портала.

10. Малкут. И наконец, если в моих путешествиях я встречу странника, кто претендует на то, что является членом Розенкрейцерского Ордена, я испытаю его со всей заботой и вниманием, до того как признаю, что его слова истинны. Таковы мои слова Обязательства как Младшего Адепта, которые я произношу в Присутствии Божественного, а также Великого Карающего Ангела Хуа, и если я потерплю здесь неудачу, пусть моя Роза распадется, и моя сила в Магии иссякнет.

Имея ввиду эту присягу, рассмотрение его, так называемой, присяги Абрамелина и более поздней присяги в Мексике, посвященной продолжению практики концентрации Оскара Эккенштейна, укажет источник их происхождения. Это дополнительные примеры темы, лежащей в основе исследований Кроули, — темы того, что вся его работа, так или иначе, базируется на учебной программе Золотой Зари. Вся его работа – это прямое продолжение традиции Золотой Зари.

Все еще принесенный в жертву на кресте, он увидел Второго Адепта, обнажающего кинжал. Этим кинжалом, сначала окунутым в вино, заполняющее чашу, Адепт провел по стигматам Христа. Чело: «Существуют Трое, несущие мудрость в Небесах; Отец, Слово и Святой Дух, и эти трое едины…». Далее, стопы, со словами: Существуют Трое, несущие мудрость на Земле; Дух, Вода и Кровь, и эти Трое согласны в Одном». Для правой руки: «Если только ты не был рожден от Воды и Духа, ты не можешь войти в Царство Небесное…». И для левой руки: «Если ты будешь распят со Христом, ты будешь также и царствовать с Ним».

После принесения этого Обета, он был снят с креста. Далее, была рассказана история Розенкрейцерского Ордена, в значительной степени основанная на средневековом трактате Слава Братства. Здесь присутствовал и метод безумия, и метод порядка, с которыми Кроули, на данный момент, был хорошо знаком. Он уже успел познакомиться со старой Розенкрейцерской классикой и с основами церемонии, потому что в какой-то мере он усвоил сущность темы и изучил ее задолго до прибытия в Париж.

Тем временем, Второй Адепт вещал: «Когда плита была с силой вырвана, она вытащила за собой большой камень, который частично открыл потайную дверь», — с этими словами, он отодвинул темный занавес, открывающий дверь в саму Крипту. В этот момент, другой служитель велел Кроули выйти и подождать в вестибюле. Это было для того, чтобы позволить Крипте совершить свое открытие, и чтобы произошла подготовка Главного Адепта, в данном случае, Мазерса. Все это время он тихо сидел там, скрытый от взора, внимательно слушая первую часть Церемонии. И если он действовал в понятиях Рубрики, написанной им самим, он во многих отношениях имел дело со своим активным воображением – призывая в Храм и Крипту существ и силы, соответствующие данной степени.

Как только Кроули исчез из поля зрения, Мазерса сопроводили к Усыпальнице Христиана Розенкрейца. Это, действительно, большая деревянная коробка или саркофаг, ярко раскрашенный несколькими узорами и символами. Он располагался в середине Крипты, в семигранной комнате. На каждой стороне яркими цветами были изображены символы, представляющие Сефирот, планеты и алхимические принципы с их сверкающими дополнениями. Это стоит увидеть. Когда вошедшие приблизились к Усыпальнице, к ней выкатили маленький круглый столик или Алтарь, так что поначалу, были видны только принадлежности. На круговом алтаре были начертаны антифоны (краткие стихи из священных текстов– прим. перев.), имеющие отношение к Розенкрейцу:

«A.G.R.C.» — Ad Gloriam Roseae Crucis (Во Славу Розы и Креста – прим. перев.)

«A.C.R.G.» — Ad Crucis Rosae Gloriam

«Hoc Universi Compendium Unius Mihi Sepulchrum Feci – Во Славу Розы и Креста воздвиг я эту Гробницу для себя, как Воплощение Вселенского Единства».

В следующем кругу было начертано: «Yeheshua mihi omnia – Иисус для меня все». В центре располагались четыре животных-херувима из видения пророка Иезекиэля, с другими соответствующими предложениями.

И снова произносилась молитва или Инвокация – ибо в Золотой Заре имелось немало прекрасных речевых форм – после которой Кандидат был снова отмечен стигматами. Далее, ему велели произнести, держа крест в своих руках: «Этим Символом и пребывая в нем, я повелеваю Усыпальнице нашего Основателя открыться, ибо моя победа есть Роза и Крест». Двое служителей откатили в сторону круглый алтарь, открыли крышку – и, смотрите! Внутри был Мазерс, с закрытыми глазами, облаченный в свои бриллиантовые регалии, драматически произносящий:

«Захороненный во Свете в мистической смерти, восстающий снова в мистическом Воскресении, омытый и очищенный через Него, нашего Учителя, о Брат Креста и Розы. Подобно Ему вы трудились, о, Адепты всех возрастов. Подобно Ему вы терпели невзгоды. Вы прошли через нищету, терзания и смерть. Они были не чем иным, как очищением Золота. В перегонном кубе твоего сердца, через атанор печали, ищи истинный Камень Мудрецов».

Далее, в драматическом настроении происходил обмен скипетрами и другими принадлежностями, чтобы облегчить процесс идентификации, и снова Кроули было сказано покинуть Крипту для заключительной части Ритуала. Но до того как он был препровожден наружу, ему снова напомнили о духовной диалектике, которая присутствовала на всех степенях Ордена:

«И теперь, покинь эту Усыпальницу, о Кандидат, скрестив руки на груди, держа в твоей правой руке Жезл Милосердия, а в твоей левой – Кнут Суровости, эмблемы тех Вечных Сил, на которых держится равновесие Вселенной; тех сил, чье воссоединение – это Ключ Жизни, чье разделение – это зло и смерть…»

Драматический ритуал такого типа, фактически, вызывает своего рода идентификацию. Здесь играет роль мистерия сопричастности. Все другие вещи присутствуют в равной степени – искренность, подготовка, восприимчивость и активное художественное воображение – и кандидат чувствует себя охваченным движением ритуала. Никаких сознательных намеренных усилий с его стороны, на самом деле, не требуется. Учитывая мастерство служителей в совершении их движений и произнесении речей, и принимая во внимание качество написания ритуала, и имея в расположении то, что кандидат способен к просветлению, он поднимается из своих глубин в совершенно другом режиме действия. Это как если бы обычное настроение, которое Вильгельм Райх называл броней личности, было моментально свергнуто, и другой уровень сознания вступил в силу. Эта броня – не что иное, как общая сеть психоаналитических защитных механизмов, организованных совместно, чтобы сформировать когнитивную систему, предназначенную для сохранения ранимого ума. Церемония – временно или иначе – разрушает эту сеть, оставляя незащищенный и восприимчивый ум полностью открытым для Наивысшего.

Кроули – будучи поэтом, и очень чувствительным – был глубоко впечатлен, увидев Мазерса, больше не находящегося в Гробнице, но стоящим на Востоке, с раскинутыми руками, произносящего библейские стихи, переплетающиеся с фразами из других священных книг.

«Я есмь Воскресение и Жизнь. Верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в Меня, никогда не умрет… Я есмь Первый и Я есмь Последний. Я тот, Кто жив, хотя и был мертв, и вот! Я жив во веки веков, и держу ключи от Ада и Смерти…»

Оба служителя преклонили свои колена перед Восточным Алтарем, вместе с Кроули, тем временем как Мазерс продолжал:

«Ибо я знаю, что Искупитель мой жив, и что Он будет стоять в последний день на Земле. Я есмь Путь, Истина и Жизнь. Никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня. Я есмь Очищенный. Я прошел чрез Врата Тьмы к Свету. Я сражался на Земле во имя Добра. Я завершил мою Работу. Я вошел в Незримое. Я есмь Солнце в его восхождении. Я прошел сквозь час облаков и ночи. Я – Амон, Сокровенный, Начало Дня…»

Вслед за инвокацией «Да снизойдет Белоснежное Сияние Божественного Духа» Кроули был признан Младшим Адептом Ордена. Его попросили подняться и встать на ноги. Затем все трое служителей приняли непосредственное участие, прикоснувшись к нему своими скипетрами, говоря:

«И да будет твой ум открыт Наивысшему. И да будет твое сердце центром Света. И да будет твое тело Храмом Розы и Креста».

По сути дела, это было завершение церемонии, хотя еще оставались некоторые технические и педагогические действия, которые с драматургической точки зрения, были разочаровывающим переходом от захватывающего к рутинному.

Каким бы ни было влияние ритуала на него – а мы знаем, что оно было значительным, – существенная часть его поэзии, написанной после этой даты, глубоко связана с вышеозначенными темами. Например, среди названий его книг, изданных вскоре после Мистерий, Лирики и Драмы (1898), мы находим пророческий сонет, озаглавленный Пердурабо:

Изгнание от человечества! Свежие хлопья снега

Теплее, чем сердца людей. Мой ум приведен

К темным формам одиноких мыслей,

Что чувствуют любовь и симпатию,

Но не пробуждают в ответ любви или сопереживания.

Какая боль усиливает это одиночество

Самоунижения и ударов Судьбы!

Ни одна змея ада не имеет такого сурового клыка!

Я не ниже всех людей – я чувствую

Слишком тонко. И хотя мое место не сверху,

То, что у меня есть – это неизменная любовь

В каждом дыханье. Я распят

На далеком и одиноком стальном утесе,

Измученный, изгнанный; и все же – я претерплю.

Храм Святого Духа, изданный в 1901, иллюстрирует даже еще более определенно влияние Золотой Зари. В Неофите он писал:

И вот, я здесь. Мой лик склонен в молитве;

И я уж преклонил колена пред Вратами Зари;

И я пришел, хотя и не подозревая,

В глубокое святилище; моя надежда

Черпается из колодцев, что глубже самого моря.

Да, я пришел, по крайней мере, догадался,

Что это так,

В самое Присутствие Троих,

Что за пределами всех Богов. И теперь я знаю,

Какой духовный Свет ведет меня

Вверх, к своему нисходящему великолепию.

В моей душе я чувствую Весну,

Всепоглощающий Рассвет,

Врывающийся в мир с моим Восходом.

Там, за пределом цели,

Вуаль разорвана!

Да: пусть Вуаль будет снята.

И снова, в Воззвании, длинном стихотворении, показывающем прямой эффект практического изучения магических искусств с Алланом Беннетом, мы читаем:

Моя левая рука ищет ламен. Снова

Бесстрашный, я встречаюсь с ужасной формой лицом к лицу,

Бесстрашный, я произношу его Имя. Мой трепещущий мозг

Произносит Слово Власти. Я кричу изо всех сил:

«Снизойди, Обитатель Тьмы и поклонись мне!

Я твой Господин, и твой Бог! Узри

Алую Розу и Золотой Крест».

Есть и другой сонет Роза и Крест:

Из бурлящего котла моих печалей,

Куда я бросил сладость, соль и горечь,

Где чарующая музыка слетала с моего языка,

Где цепью я сковал странные архипелаги

Или упавшие звезды; где течет огненная страсть,

Субстрат необычайный, где среди

Светящейся амальгамы несла свою неспетую мелодию

Одна совершенная любовь: оттуда выросла Мистическая Роза.

Мириады ее лепестков разделенного света,

А листья – из самого лучезарного изумруда;

Ее сердце – из огня, подобного рубинам. Видя ее,

Я вознес мое сердце к Богу и воззвал:

Как обрести мне ту мечту моего желания?

И вот! Здесь сам собой возник Огненный Крест!

Четвертая часть книги называется Святое Святых. Здесь идут стихотворение за стихотворением, мистические по своей сущности. Когда через несколько лет они были переизданы в Собрании Сочинений, редактор прокомментировал их. Заметки сами по себе – это культура мистики, показывающая, в какой степени Кроули усвоил символизм и учение Ордена, и с какой легкостью это излилось в его творчестве. Одна из них, Дворец Мира, на всем своем протяжении описывает ритуал изгнания Пентаграммы, за которым следует сноска, несомненно, принадлежащая Кроули: «Те, кто рассматривают этот ритуал просто как средство для призывания или изгнания духов, недостойны владеть им. Понятый надлежащим образом, он есть Эликсир Металлов и Камень Мудрецов».

Атанор показывает, в какой мере степень 5=6 привела в движение всю его душу. Эта тема – одна из тех, что пронизывают каждую частичку его более позднего творчества.

К духовной жизни и любви и свету

Уходит ввысь, качаясь, лестница нашей разнообразной судьбы;

Крутая грубо сделанная лестница, что высмеивает мощь героя,

Отбрасывает мудрых и разрушается под великими.

Но с самых верхних престолов не упало ни одного цветка,

Спасите одного, чтоб принести спасенье в Ад.

О, ангел моего духовного желания!

О, лучезарный мастер с серебряными стопами!

О, страстная роза бесконечного белого огня!

О, крест жертвоприношения, ставший сладко-горьким!

О, крылатый, со звездой на челе, настоящий бог!

О, мистический носитель пламенеющего меча!

Тот, чьи брови слегка видны, О, звезда провидцев,

Зримая в ароматных бризах Востока!

О, возлюбленный моей любви, о, аватар

Полного Целого, о, мистический Верховный Священник!

О, ты, перед чьими глазами сникает мой несмелый взор,

Чудесный хранитель Святого Грааля!

Танхаузер, Аргонавты и Орфей – длинные эпические произведения, и если в целом, то довольно затянутые, но содержащие много изысканных и прекрасных стихов, в которых эпизодически проявляется божественная линия, на всей своей протяженности повествующая о Золотой Заре.

В Пророчествах снова присутствует множество элементов текста, которые отражают практическое знакомство с магическими формулами, данными ему в Золотой Заре. Одна из них называется Инвокация. Также, она была избрана для включения в Оксфордскую Книгу Английской Мистической Поэзии. Сноска, приложенная к ней в Собрании Сочинений, гласит: «Изложено в стихах, на основе Манускрипта Шин из Шин в Z-2». Z-2 – это манускрипт магических формул, которые давались продвинутым членам Степени Ревнителя Младшего Адепта в Герметическом Ордене Золотой Зари. Мне потребуется сделать ссылку на этот манускрипт далее, в мексиканском эпизоде:

О моя Божественная Суть! О, Живой Бог Моей Собственной Природы!

Самосветящееся пламя, рожденное в Запределье!

Безукоризненное Божество!

Стремительный язык огня,

Воспламененный этим неизмеримым светом,

Безграничным, незыблемым. Приди же,

Мой Бог, мой возлюбленный, дух моего сердца,

Сердце моей души, белоснежная дева Рассвета,

Моя Королева всех совершенств, приди же

Из твоей обители за пределом Тишины,

Ко мне, пленнику, смертному человеку,

Заключенному в темницу этой глины; приди же, я взываю,

Ко мне,

Посвяти мою оживленную душу; приблизься

И да воссияет слава твоей Божественности

Во всех лучезарных сферах пространства,

И даже на Земле, твоей скамеечке для ног; и озарит меня,

Кто призывает этими сакральными инвокациями

Священное влияние в свое сердце,

Чтобы укрепить и очистить мою волю

И священное устремление к твоей Жизни.

Очисти меня и освяти, пока мое сердце

Не прорвется, пламенея, сквозь сами покровы вуали,

И разорви его в час жертвоприношения,

Что даже тайная срединная колонна

Станет видна проявленному миру…

О, твой Лучезарный Звездный лик,

И коронованный бриллиант моей природы и души,

Ты – Царственный Ангел моей Высшей Воли,

Создай в моем духе тончайшее пламя

Бога, которого я смогу лучше понять,

Священную чистоту твоей божественной

Сущности! О, Королева, о, Богиня моей жизни,

Свет нерожденный, искра мерцающая

Полного Целого Существования! О, священная, священная Супруга

Моей самой богоподобной мысли, приди же! Я взываю,

И явись своему служителю

В самых ослепительных вспышках блистательного света!…

…

Ибо я призываю тебя этими сакральными ритуалами

И тайными словами вечной власти:

Стремительным символом Золотой Зари

И всеми ее обетами, силой Огненного Креста,

И Сияющего Символа: Розой

И Крестом Света и Жизни, священным Анкхом,

Алой Розой и Золотым Крестом.

Силой всех этих мистерий взываю я: Приди же!

Моя священная Супруга,

И сделай меня единым с твоими изобильными лучами

Бескрайнего океана Непроявленного,

Безграничной Другой Стороной Света,

Струящегося, в явлении Мессии, через пространство,

В равновесии, через весь мир,

Озаренного Белым Божественным Мерцанием,

Через красный Голгофский Крест: Приди же,

Мое истинное «Я»! Приди же, о, ослепительная,

Облаченная в славу Святого Места,

Из тех сфер, из которых я призвал тебя: Приди же ко мне,

И пропитай мое существо, пока мое лицо

Не засияет отраженным светом, пока мое чело

Не заблистает твоей звездной диадемой, пока мой голос

Не достигнет Невыразимого: Приди же, я взываю

И сделай меня единым с тобой; чтобы все мои пути

Смогли засверкать под твоим божественным влиянием,

Чтобы я мог считаться достойным в конце

Посвятить себя Божественным Светлостям…

…

О, коронованная звездным светом! Окрыленная изумрудом,

Та, что безграничней Неба! Та, что глубже

Синей бездны воды! О ты, пламя,

Мерцающее во всех пещерах ночи,

Языки, взметнувшиеся от Неизмеримого

Вверх, через блистающие Вершины Непроявленного

К Невыразимому! О, Золотое Солнце!

Трепещущая слава моего Высшего Я!

Я слышал твой голос, раздающийся в Бездне:

«Я – единственное существо в глубинах

Тьмы: позволь мне восстать и опоясаться,

Чтобы пройти путь Тьмы: пусть даже так

Я могу достигнуть света. Ибо из Бездны

Явилась я до моего рождения; из тех сумрачных чертогов

И тишины первобытного сна!» И Он,

Голос Веков, ответил мне, говоря:

«Узри! Ибо Я – Тот, кто создает во тьме!

Дитя Земли! Свет воссиял

Во тьме, только не внемлет тьма

Сиянью посвятительных лучей!»

Не оставляй меня одного,

О, Святой Дух! Приди утешить меня,

Вести меня и сделать настоящим, проявленным

Осирисом для плачущего мира; и чтобы я

Был вознесен на Крест Распятья

И в жертву принесен, дабы вести все человечество

И каждый зародыш материи, имеющий жизнь,

Даже и после меня, к Невыразимому

Королевству Света! Сакральная, Святая Королева!

Пусть на меня отбросят свою тень

Крыла твоих небесных Колесниц!

Я есмь, Я – Воскресение и Жизнь!

Извечный Тьмы и Света Примиритель,

Мира Материи пророк безукоризненный,

Людей от неизбежности Спаситель.

Я – Божество, проявленное в плоти,

Я в вышине стою, среди святых,

Через страданья я очищен полностью,

И совершенен в таинствах своих.

И в обретенном мной самопознании

Единый с Вечными Богами Жизни

Имя Мое – Прославленный чрез Испытания,

Материи Спаситель – Мое Имя.

Я – Сердце Иисусово, Обвитое

Змеем Стремительным! Осирису подобный,

Стою я в Зале Двуединой Истины

И говорю: «Ты Свят и Бесподобен,

О, Господин Вселенной, Тот, Кого

Не облекла Природа в свои формы,

Ты Свят, Хозяин Тишины и Шторма,

Ты Безграничен, Господин Всего!

…

Я вижу Тьму Небес, к Земле сходящую,

В неутомимой скорости своей

Она подобна молнии, летящей

Над бурною рекой ночей и дней.

Я созерцаю этих вод движение

За мною вслед, решительно стряхну

Одежду ветхую, подверженную тлению –

Катящуюся времени волну.

Мне место предназначено над Бездной,

В краю, что за пределом Звезд лежит

И всех лучистых Солнц, всех тел небесных…

Я есмь! Я – Воскресение и Жизнь!

В четвертой части Орфея, он использовал многое из мистических учений Востока, вместе с теорией Золотой Зари. Некоторые из свободных переводов из Египетской Книги Мертвых, сделаны очень хорошо, например:

Ибо Я есть Вчера и Сегодня

И Завтрашний день,

Вновь рожденный на небе

Всегда, навсегда и теперь,

В своих странствиях

Девы-Дианы таинственный рог!

Я – Душа, что все Виды Дыхания рождает,

Все сонмы Богов.

Я являюсь из уединенных таинственных сфер;

В Доме Смерти рождение Мое –

Через тени химер

Путь лежит к моему торжеству

И да будут славны!

Сокола-близнецы, что внимательно с горних вершин

Созерцают творенье,

Узрев саркофаг Божества!

Что несли его в мир,

Когда час предрассветный вставал

В Доме Гнева – служители Мира,

Стремятся вперед

В тот мистический край,

Где рассвет лучезарный встает,

Где восходит сияние всех многоцветных огней,

Из Святилища Севера –

Горницы дней и ночей!

Да, Он во мне, Я в Нем!

Кристальное сияние мое,

Что наполняет небо до краев,

Где могут танцевать в своей красе

Все звезды ясные и солнца все.

Я жизнерадостен, прекрасен я,

Ликую в золотом сиянье дня.

Я – дух, одетый в шелк,

На огненном пути.

Я от Него сбежал, и взору не найти

Меня, Тому, чей взгляд сокрыт по вечерам,

Коварен, чтоб вести к мерцающим теням

Тебя, в Неверных Дом, как будто говоря:

«Силен, вооружен! Не победить меня!»

Я совершаю путь: и встречные рога

Толкают свою мощь от тайного врага

Напрасно: моя песнь

Смеется и звучит

И презирает гнев

Тех, кто свой путь влачит

В пыли земных дорог,

Бесславно тонет там…

Восславься, Господин,

Что светит всем Ночам!

О, лучезарный Бог,

Бескрайний в красоте!

Непостижимый Дух!

Пусть странствует Орфей,

Чтобы увидеть Диск

Победоносный твой

И увенчать свой путь

Короной золотой.

Пусть он боготворит

Великолепный вид,

Сияние Небес Таинственной Нуит:

В бескрайней синеве

Священного огня

Парит, взлетая ввысь,

Омытый светом дня!

---