Спенсер Канса
Горькая Звезда: Магическая жизнь Маджори Кемерон
ГЛАВА 14.
ВРЕМЕНА ВЕДЬМ
Изначальным божеством для наших предков была женщина. Самозародившаяся Богиня. Подательница жизни, источник смерти и возрождения. Мария Гимбутас.
Те, кто жил на передовой 60-х годов, и кому удалось выжить, казалось, пошатываясь входили в начало 70-х годов, как контуженые звери. Так как социальный плюрализм продолжал набирать обороты, экспериментирование с образом жизни становилось все более широко распространенным явлением. Поведение, которое когда-то считалось исключительной прерогативой хиппи и наркоманов, начало ощущаться на улицах: употребление наркотиков, распространение таблеток даже среди домохозяек, как это ранее было лишь с одурманенными рок-звездами. Сексуальная революция распространила свои щупальца по направлению к зеленым пригородам под видом обмена партнёрами во время группового совокупления на вечеринках, позволяя родителям поколения любви участвовать во взрослых забавах, которые, как им казалось, они упустили. В то же время, последний крик моды в сфере колдовства и паранормальных явлений вывел оккультные науки из тени прямо на яркий свет мейнстрима.
Для Кэмерон 70-е принесли с собой кончину некоторых важных составляющих ее жизни, и множество новых личных битв, в которых нужно было победить. Десятилетие стартовало со смертью ее матери Кэрри в сентябре, который принес конец эпохи. Многие годы мать и дочь жили в разных мирах, и это была трудная борьба в отношениях длиною в жизнь.
«Было кое-что еще о ее матери» - объясняет Шарм - «Она была приземленной женщиной, и Кэмерон сказала бы о ней «знаешь, как говорят в Айове», это были чисто женские отношения».
Для Кэмерон ухудшение ее собственного здоровья становилось серьезным поводом для беспокойства. Во время пребывания в Нью-Мексико ее госпитализировали и лечили разрушавшееся легкое, но состояние дыхательных органов все равно ухудшилось, и она страдала от приступов хронического бронхита и эмфиземы - от последствия ее привычки выкуривать по пятьдесят сигарет в день. И это наряду с рецидивами нервной дрожи в руках, означающими, что она не могла рисовать в течение последних четырех лет. В результате это привело к тому, что масштабы ее работ сократились, и с тех пор эскизы рисунков были уменьшены до размера книги.
К началу 70-х годов Пэт Куинн жила в Западном Голливуде на Северной Дженисс Авеню, в милом районе, который был домом для портных, плотников, художников по декорациям и операторов из киностудий. В последнее время район сильно изменился в худшую сторону и был далек от той «красивой долины», о которой говорит его итальянское название.
«И вверх и вниз по этой дороге было полно наркоманов» - подтверждает Куинн «И чем дальше на юг по проспекту вы едете, тем более фанковым этот район становится». Там, где Дженисс Авеню пересекается с Бульваром Санта-Моники, где жила Куинн, район рябил секс-шопами и порно-театрами.
Когда Куинн переехала из своей квартиры на углу, Кристалл въехала в нее вместе с мужем и маленьким сыном. Вскоре после этого и сама Кэмерон переехала в дом на Дженисс поблизости, и перевезла с собой Нину - эльзасскую, скрещенную с хаской собаку, свою последнюю любимицу. В некотором смысле этот непристойный район казался подходящим антуражем, каким и стало новое жилище Кэмерон. Ибо, хотя было мало сакрального в сексуальности, которая экспонировалось, Кэмерон была одной из предвестников, которые помогли зажечь фитиль сексуальной революции, который достиг своего, гм, апогея в 1973 году некачественно сделанным порно фильмом Глубокая глотка. Фильм славился откровенными сценами фелляции, стал резонансным, и в результате принесшим хардкорную порнографию в мейнстрим. По иронии судьбы, его название содержало имя анонимного источника в Уотергейтском скандале, который помог обрушить администрацию Никсона, начавшего моральный крестовый поход против того, что они видели, как нарастание грязи и бесстыдства.
Айя, например, не могла поверить, где теперь жила Кэмерон: «Ради всего святого, Кэмерон жила прямо посреди секс-шопов и порно театров! Я бы сошла с ума, если бы жила там. Кроме того, она практически занималась ритуальной магией. Вы только представьте себе: знать все это и вести повседневную жизнь, это просто странно. Ей нравилось быть невидимой посреди всего этого».
Кэмерон таила надежды, что Пэт Куинн представит ее своей нынешней страсти, Марлону Брандо, но актриса, которая была любовницей и личным секретарем уединившейся легенды, не имела никакого намерения содействовать этому.
«Марлон бы не одобрил этого. Его бы это рассердило». Куинн все же представила Кэмерон сестре Брандо Джосселин, и вместе они посещали занятия в доме у астролога Сидни Омара. Как вспоминает Аллен Миджетте, Кэмерон рассматривала Брандо в качестве ницшеанского Сверхчеловека, и Пэт Куинн это подтверждает: «Кэмерон принимала Марлона за антихриста, потому что он был атеистом, но опять же, возможно, она просто хотела его трахнуть. Может быть, это выходило за рамки традиционного поклонения героям».
Когда Кэмерон сказала Куинн, что они обе борются за душу Брандо, актриса не поняла, что та имела в виду. «Я просто посмеялась. Я не склонна все так усложнять».
Как и ее известное убеждение, что она каким-то образом вдохновила Дилана на создание песни Sad-Eyed Lady of the Lowlands, теперь Кэмерон претендовала на то, что картина Брандо Последнее танго в Париже была в каком-то смысле о ней.
«На самом деле правда в том, что большинство диалогов в этом фильме были основаны на моих диалогах с Марлоном» - утверждала Куинн - «За исключением того масляного отрывка! Этот фильм об отношениях Марлона со своей матерью и семьей, и женщинами из его прошлого».
Хотя ее мечтам о встрече с Брандо никогда не суждено было сбыться, все же Кэмерон получила шанс познакомиться с Бобом Диланом, когда певец снабдил Пэт Куинн билетами на его музыкальную тусовку в день Святого Валентина в Форуме в Лос-Анжелесе, на серии концертов, которые впоследствии войдут в концертный альбом под названием Before the Flood.
Пэт Куинн: «После шоу мы пошли в отель Беверли Уилтшир, и я познакомил ее с Бобом. Он и я были давними любовниками, старыми друзьями. Кэмерон пыталась быть очень загадочной, но он не обратил особого внимания. Я представила ее и Джеку Николсону тоже. Она сияла, когда находилась около какой-нибудь знаменитости; она становилась как девушка из маленького городка, когда попадала в такие ситуации».
К середине 70-х годов продюсер Рик Натансон арендовал дом Самсона Де Бриера, и он часто сталкивался с Кэмероном и сидел с ней на крыльце. «Я занимал нижний этаж фасадной части дома и разговаривал с ней, когда она приходила. Она сидела на ступеньках крыльца, раскачивалась взад и вперед и рассказывала отрывки историй». Кэмерон теперь было уже за пятьдесят, но ей до сих пор хотелось удовлетворять свое жуткое тщеславие.
«В то время она таскала с собой бархатный мешок, в котором, как сама утверждала, она хранила голову своего мужа Джека Парсонса. Упоминая Джека она прибавляла «эти ублюдки», имея ввиду Ли Рона Хаббарда и сайентологию. У нее были длинные, бело-желтые волосы, тонкие глазные веки, и справедливый характер. Она была покрыта тайной. Я считал ее одной из голливудских икон. Я любил и восхищался ею».
Так получилось, что будущая жена продюсера, рок-фотограф Энди Натансон, также встретилась с Кэмерон случайно год или два до того в доме Айи и Уильяма, где она изучала астрологию под их руководством. Ее первое впечатление было довольно обеспокоенным: «Кэмерон изучала меня, и меня это испугало, но Айя сказала: «Нет, нет, нет, все нормально». «Я не знаю, привлекала она меня или нет. У нее были неустрашимые глаза, которые смотрели прямо сквозь вас. Это было вызывающе, но я не понимаю, что это значило для меня». Привлекательный фотограф также оказалась жертвой кокетства Кэмерон, но, несмотря на ее изначальные опасения, она тоже была очарована. «Кэмерон была как светловолосая знахарка. Она выглядела как женщина пустыни. Эта женщина понимала тишину, как лиса в пустыне. Она была кочевницей. Во многих отношениях она была суровой. Луна в Овне - Луна очень маскулинная, быть красивой и иметь все те качества было довольно сложно, особенно для тех времен. Она опережала свое время».
Портфолио Натансон содержало ее снимки известных рок-звезд, и в новом десятилетии влияние Кроули на музыкальную рок-культуру было сильно, как никогда. К концу 60-х годов рок заменил живопись как исключительное средство, с помощью которого музыканты отражали свое общество и время, и к началу 70-х годов было второе британское вторжение рок-музыкантов, которые вновь установили новый дух времени.
В Лондоне у Кеннета Энгера было благоприятное единомыслие с гитаристом Led Zeppelin - божественным Джимми Пейджем. Два последователя Кроули встретились на аукционе памятных вещей Великого Зверя, и, несмотря на то, что Энгер успешно перебил цену, они быстро подружились. Он начал сотрудничество с гитаристом, и они вместе записали саундтрек к последнему проекту Энгера Lucifer Rising (Восход Люцифера). Фильм славился великолепными видами Египта, плавно перетекающими к иконографическим изображениям, в том числе кадрам Марианны Фейтфул (Marianne Faithful) изображавшей Лилит, поднимающуюся из саркофага, и кадрам с летающей тарелкой, парящей над руинами Луксора. История стремится повторять себя, и когда Энгер поссорился с Пэйджем, проект завершился взаимной враждебностью. Распад заставил режиссера вернуться обратно к своей прежней привязанности, а ныне заключенному в тюрьму Бобби Боссолею, которые заменил трансоподобный гул Пейджа новым переливающимся саундгарденом, который великолепно подошел к фильму. На сегодняшний день он считается единственным саундтреком к фильму за всю историю, записанным за решеткой.
Другой член британской рок-аристократии, Дэвид Боуи, стал наиболее влиятельным и дерзким музыкантом десятилетия. Со своим андрогинным, потусторонним имиджем, апокалипсическими видениями, он возглавлял направление «бисексуальный шик», тематика Боуи безупречно совпадала с собственными страстями и многолетними увлечениями Кэмерон. Погруженный в оккультизм, приливный трек его нового кокаинового альбома Station to Station [От станции к станции - десятый студийный альбом британского музыканта Дэвида Боуи, был издан в 1976 году и считается одной из наиболее значимых работ Боуи, также он примечателен тем, что в этот период был создан последний грандиозный образ музыканта — Измождённый Белый Герцог – прим. переводчика], был приправлен ссылками на Кроули и каббалистику и старые приятели Кэмерон - Деннис Хоппер и Дин Стокуэлл, также провели лето 1975 года, посещая тусовки и концерты Измождённого Белого Герцога в Бель Эйре. Использование Боуи космической тематики для передачи чувства личной отчужденности помогло поднять его на головокружительную высоту суперзвезды, а затем и Джеку Парсонсу также было предоставлено собственное особое место в космосе, когда Международный Астрономический Союз назвал лунный кратер в его честь - за заслуги в разработке ракетной техники. Эта астрономическая награда была инициирована при содействии его старого друга и коллеги по JPL Фрэнка Малины.
В феврале 1976 года, накануне своего 50-летия, Уоллес Берман был убит пьяным водителем, и столь любимая, чудесная душа покинула планету. Близкий друг Кэмерон и один из первых ценителей ее искусства, полный энергии Берман создал благоприятные условия для поддержки талантливых художников, затронув жизни многих людей вокруг. В доказательство этого на его похороны пришли около пятисот человек: в то время как предполагалось, что это будет частное семейное дело, оно превратилось в полномасштабное мероприятие, когда сотни людей появились в доме Берманов. Такая обстановка принесла Ширли Берман столь необходимое ей отвлечение в тот скорбный день.
«Мой муж был евреем, и этот бедный раввин, который не знал там никого, был для всех посторонним, проводил эту церемонию, и он видел все эти автомобили, постоянно подъезжавшие, и входящих людей: он просто совершенно растерялся. У него случилась истерика».
После безвременной кончины мужа Кэмерон стала для Ширли Берман примером, вдохновляющим тем, какой образ жизни она вела, стойко переживая хорошие и плохие времена.
«После смерти Уоллеса я много думала о Кэмерон. Я не хочу жить так, как живет она, но хотела бы взять у нее несколько уроков из жизни и то, как она проживала ее».
Год спустя еще один важный человек из жизни Кэмерон, Берт Шонберг, скончался от аневризмы головного мозга. В последние годы жизнь художника-монументалиста приняла еще более странный поворот, и к началу 70-х годов он уже совсем не был Бертом Шонбергом, а стал Джеком Бондом, межгалактическим агентом из Time Coast в 4-м измерении.
Картины Шонберга в то время ценились довольно высоко, и он считал Джека Николсона и Гарри Кона младшего коллекционерами своих работ. Его работы также украшали обложки альбомов, начиная с портретов классических композиторов: Чайковский, блестяще изображенный на Out Here, безликая фигура, сидящая на скале, окруженная радужным светом как украшение альбома Arthur Lee and Love с таким же названием. Относительно недавно он разработал обложку к альбому Spirit of 76 для рок-группы Spirit. (1) Хотя его творческие способности не снижались, поведение Шонберга становилось все более параноидальным, и даже его лучший друг был озадачен этим.
Ледрю Шупман Бейкер: «Мы ходили в закусочную Швабс каждый день за кофе и сигаретами, и он рассеяно рисовал что-то на салфетках, а потом стал параноиком и говорил, что люди наблюдают за ним, пока он делает заметки. Это были его невероятные рисунки, и он бросал их в мусорную корзину, а выходя на улицу, смотрел, как люди рылись в мусоре и доставали их оттуда. Он думал, что они шпионили за ним, пытаясь выяснить, что он написал. Он был убежден, что за ним следят правительственные агенты. Он считал, что это касалось промышленного шпионажа, преступлений в сфере бизнеса и коррупции в органах власти. Он чувствовал, что агенты спецслужб следили за ним, и как-то сказал, что на самом деле в него даже стреляли. Но он считал, что космические силы, такие как Mysterions, защищали его, потому что он соблюдал законылюбви и права в кармическом смысле. Mysterions были силами на более высоких и светлых астральных планах».
Однажды вечером Ледрю вернулся домой в квартиру в Сил-Бич, которую они делили совместно, и нашел Шонберга лежащим на диване с одним открытым глазом и одним закрытым глазом.
Его смерть не была для него неожиданностью, он знал, куда отправится. Он нашел ответы на все экзистенциальные вопросы и завершил то, для чего пришел на эту землю. Его работы уже были в мире, поэтому он был готов к тому, чтобы уйти. Он посмеивался, когда я говорил, что он должен защитить эти картины. Он сказал: «Я постараюсь, сделать так, чтобы мое тело исчезло, когда я уйду». Он умел оживить ситуацию.
В том же году Кэмерон была представлена всеми уважаемому режиссеру Чике Странд, которая была заинтересована в том, чтобы задействовать ее в предстоящем кинопроекте. Кэмерон изначально возражала, говоря, что она больше не горит желанием фотографироваться, стесняясь своих морщин, за которые винила суровый климат и условия жизни в Санта-Фе. Вместо этого Кэмерон рассказала историю, в центре которой была ее школьная подруга со времен Дэвенпорта, которая покончила жизнь самоубийством после смерти своего бойфренда. По ее словам, мальчик продолжал посещать эту девушку из могилы, транслируя свое сознание в ее ум через зеркало на комоде в ее комнате.
Кэмерон рассказывала о том, как врач пытался освободить эту девочку от потустороннего влияния, поставив стальной зажим в ее влагалище, и теперь что-либо похожее напоминает Кэмерон о смерти ее подруги», - вспоминает Странд. «История была очень, очень важна для нее, и кадры в фильме во время ее части относились к ее истории в буквальном смысле, ну или почти».
История Кэмерон стала важной частью фильма Странд Loose Ends (Свободные концы), который соединил нелинейный рассказ, используя найденный, отснятый ранее материал, в том числе чудовищные изображения убийства лошади и сцены голода в Варшавском гетто и лагерях смерти.
Чик Странд: «Фильм, в котором она снималась – это не тот фильм, который я первоначально задумала. Сначала я хотела снимать ее в мягкой фантастике, фильме, в котором несколько моих друзей рассказывали мне истории о себе, и я предпочла снимать большинство из их рассказов прямо на камеру. Но когда я редактировала Loose Ends, среди прочего материала, я обнаружила, что история Кэмерон могла бы быть идеальной для него». Странд записала голос Кэмерон, когда они сидели на заднем дворе ее дома, покуривая анашу. В то время Кэмерон выращивала траву сама, и в скором времени была задержана за «выращивание». Сигареты Страндне вызывали много вопросов, однако, когда Кэмерон отпустили, она приступила к лечению, которое включало безуспешную попытку переключить всю семью на макробиотическое питание.
Интересно было бы представить, как протесты Джонни Роттена из панк-группы Sex Pistols, представшего в виде «Антихриста и анархиста», вызвали бы кривую улыбку на лице Джека Парсонса, если бы он был жив и услышал это. Будучи огромным культурным феноменом в Великобритании, панк-революция оказалась неспособной более широко взбудоражить воображение в Штатах, и ее влияние ограничилось музыкальными андеграундами в двух столицах и крупнейших городах Америки, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. На протяжении пары лет Кристалл была соседкой Иксены Червенки, солистки премьер-панк группы Лос-Анджелеса «X».
«Мы жили там между 1979-м и 1980-м годами, и район был на склоне. Это были убогие времена» - вспоминает Панк-Богиня. «Вы могли бы обнаружить геев, занимающихся сексом на вашем заднем дворе и подозрительных типов, околачивающихся возле вашего дома».
На этом непристойном фоне сексуальная жизнь самой Кристалл стала еще более рискованный, и однажды ночью Червенка нашла свою соседку полностью раздетой посреди улицы. «Кэмерон вышла и отвела ее домой, но она все еще не одела ее, в этом они были язычниками». Запоминающийся инцидент вдохновил ее и отразился в последней строке песни группы X, In This House That I Call Home.
Я, наконец, смотрю в твои сладкие глаза, и кто-то выходит с бутылкой пива,
после того как он уходит, я поворачиваюсь для поцелуя и вижу соседку, она обнаженная на улице. (2)
Небольшой, скромный типовой дом Кэмерон на Дженисс Авеню был скрыт за двумя другими домовладениями, и добраться до него можно было через узкий переулок. Позволяя бамбуку расти в диком виде в палисаднике, чтобы обеспечить больше уединения и загадочности, Кэмерон создала волшебный грот в темном сердце Голливуда. Аллен Миджетте навещал там своего старого друга и стал одним из немногих людей, которым довелось наблюдать ее работу. Он наблюдал, как Кэмерон «направляла» последовательность автоматических рисунков, которые стали известны как Плутон, проходящий двенадцатый дом - астрологическая медитация на мистерию смерти, изображенную в деликатной серии абстрактных, спиральных символов, чьи космические вибрации, казалось, резонировали со страницей.
«У нее было такое мягкое прикосновение»,- свидетельствует Миджетте. «Она была направлена в бытие из сердца Вселенной. Она делала подзорную трубу из карты, а затем прикрепляла цветную бумагу в конце, как в импровизированном калейдоскопе и заглядывала внутрь, а затем рисовала пейзаж, который в нем увидела. Она предпочитала использовать косвенные методы, такие как этот, для того, чтобы получить то, что ей нужно».
Уединенный дом Кэмерон на Дженисс Авеню, западный Голливуд, так он выглядит сегодня (фотография сделана автором).
1984 -1995
Ощущение, что диониссийская эра предыдущих двух десятилетий подошла к концу, казалось, оправдалось, когда политический маятник качнулся обратно, чтобы приветствовать нео-консерватора, избранного с подавляющим перевесом голосов - Рональда Рейгана. Тем не менее, по иронии судьбы, даже президентство Рейгана не было застраховано от меняющихся приливов мнений, особенно тех, кто чувствовал, что не было места для каких-либо идей, которые отклонялись от традиционных ценностей или традиционного мышления. Это стало очевидным, когда из Белого дома начали просачиваться истории, предполагающие, что график президента часто согласовывался с астрологом, который имел влияние и на первую леди страны. После фурора в СМИ, которые взорвались сенсационной новостью, осажденная администрация начала ощетиниваться со всех сторон. Делегация из Федерации американских ученых написала президенту жалобу о том, что они серьезно обеспокоены тем, что он занимался «такими очевидными фантазиями», в то время как религиозное сообщество осуждает Белый дом за участие в «оккультных практиках». Хотя Джоан Куигли в конце концов была разоблачена как доверенный астролог Белого дома, Кэрролл Райтер была также названа в составе группы звездочетов, указаний которых Рейган придерживался на протяжении многих лет. Человек, чей дом Кэмерон часто посещала для астрологических исследований. Вся эта полемика была такой, как будто 60-х годов никогда не было.
Постоянно беспокоящее ее состоянием здоровья вынудило Кэмерон начать специальные практики Тай-Цзи Цюань, участвуя в групповых сессиях в Бронсон Парке, под опекой доктора Маршалла Хоо. Хоо ввел древнее боевое искусство для студентов с помощью своего телесериала, транслируемого по местному кабельному каналу KCET, и также, будучи мастером Тай-Цзи, он помог узаконить в Калифорнии иглоукалывание и холистическую медицину. Кэмерон увидела дисциплину как способ сохранения своего ума гибким и тела упругим. Она проявила большой интерес к своему учителю, особенно в его отношениях со своей партнершей и ассистенткой Стробери Гаттс, которая сама была пионером в голографии, и ранее работала с почитаемым мистиком и философом Мэнли П.Холлом.
Стробери Гаттс: «Кэмерон очень высоко ценила Маршалла, и она много говорила со мной о наших с ним отношениях. Она стала очень сильно на нас фокусировать свое внимание и говорила о том, как ей снились сны о нас. С учетом ее опыта она разработала техники в таких областях, как коллективная интуиция». Когда Гаттс навестила Кэмерон в ее доме на Дженисс, обстановка ее не разочаровала: «У Кэмерон за домом было три заостренных железных котла, которыми, как она сказала, она пользуется для церемоний, а в доме - я помню, были эти невероятные рисунки ангелов на дереве, обрамленные черными рамами, которые стояли друг за другом. Они были примерно четыре или пять футов в высоту и несколько футов в ширину, и она сказала мне, что они были подготовлены много лет назад для одного из главных храмов Лос-Анджелеса, изначально были разработаны как витражи. Но в свое время ей удалось удачно их приобрести, после этого она уехала в Мексику и запоздала с оплатой. Когда она вернулась в церковь, викарий упрекал ее и выгнал, и она сказала, что этот момент был важным поворотом в ее карьере, потому что после этого она продолжила вести бродячий образ жизни».
Упомянутые ангельские фигуры, были репродукцией изображений, содержащихся в первом томе Равноденствия, официального органа Кроули Argenteum Astrum (Орден Серебряной звезды), и история, которую поведала Кэмерон, скорее всего, восходит к мексиканской поездке, которую она предприняла с таинственным мистером Мюром летом до рождения Кристалл. Отматывая назад по линии жизни, Кэмерон все еще прорабатывала официальную версию событий, касающихся Джека, и играла с новыми сюжетными линиями, окружающими его смерть: «Она говорила о том, что чувствовала, что Джек, возможно, не умер в результате того взрыва. На самом деле, она подозревала, что правительство пригласило его к работе в небольшом доме в райне Лос-Аламоса, и там был огонь и взрыв, и она чувствовала, что его смерть, возможно, была прикрытием, что он был все еще жив, когда они увозили его прочь. Возможно, она так и не смогла справиться с фактом его смерти, поэтому так и продолжала создавать в своем воображении другие сценарии».
В то время как вероятность такого сценария, была, конечно, под вопросом, у Гаттс не осталось сомнений в сверхъестественной сущности Кэмерон: «Она действительно была элементалем. Я могла видеть это и в ней, и в ее внучке Айрис тоже, которая была сильно на нее похожа. Что касается Кристалл, я обнаружила, что в ней были какие-то физиологические и психологические нарушения, и что-то произошло с тем, как Кэмерон работала с энергиями. Кэмерон была частью более значительного царства. Она была типа огненного элементаля, и в связи с этим я помню, когда ее пригласили на беседу с группой людей, что-то там загорелось, и в этом они обвинили ее, а она сказала: «Я здесь ни при чем, ха-ха».
К середине 80-х годов в жизни Кэмерон проявились более земные кризисы, и ей приходилось посвящать большую часть своего времени злоключениям и невзгодам, которые происходили с ее внуками. Понятно, что получив то воспитание, которое выпало на ее долю, Кристалл было сложно удерживать дисциплину и контроль над ее неугомонным потомством, и Кэмерон была в большей степени способна выполнять родительские функции. Сожаление, возможно, не было частью ее натуры, но некоторые друзья чувствовали, что сейчас Кэмерон это делала из-за того, что она не установила родительские границы, когда воспитывала свою дочь. Это также была работа с полной занятостью. Старшие дети пристрастились угонять джип бабушки, чтобы кататься на нем, и соседи часто слышали, как Кристалл кричала на своего непослушного ребенка все время, пока он ехал по улице. Один внук, которого Кэмерон окрестила Сильвером, переживал фазу жизни несовершеннолетнего правонарушителя, и его проступки включали уничтожение одной из арф Кэмерон и сдачу в залог памятного кольца Джека Парсонса со скарабеем.
«Почти все время, что я знала Кэмерон, она боролась с судами и школьной системой в связи с ситуациями вокруг ее внуков, и постоянно приходила в ярость от этого», вспоминает Айя. «Она была гордой львицей, сражающейся за свой прайд. Ее знак Солнца, ее природа были очень близки к Земле, в ней было очень много от Матери-Земли, а не от дикой природы, которую она тогда проявляла. Она была пионером в своем образе мыслей, и у нее была очень пылкая натура в том, что касалось войны и сражений во множестве видов, она будет противостоять всеми доступными способами. Один такой способ проявился, когда она служила в армии, но другие способы применялись, когда кто-нибудь угрожал ее детям – забудьте об этом – тут она становилась самим Марсом».
Человеком, который сделал перерыв в работе, и предложил наставничество Сильверу, был Дженезис Пи Орридж, основатель группы индустриальных рокеров Throbbing Gristle и Psychic TV [Throbbing Gristle - музыкальная группа, образованная 3 сентября 1975 года в Лондоне. Они считаются основоположниками музыки индастриал — само название происходит от основанного ими лейбла «Industrial Records». После распада в 1981 году, Дженезис Пи-Орридж и Питер Кристоферсон основали группу Psychic TV], который был знаменит сочетанием своей авангардной музыки с шокирующим перфомансом. Знакомство Кэмерон с более эксцентричной стороной британской поп-культуры произошло благодаря Уильяму Бризу, эрудированному музыканту с опытом работы в мире искусства в Нью-Йорке, который вовремя поднялся, чтобы стать новым всевидящим оком обновленного OTO. Бриз проявил инициативу для восстановления контакта с Кэмерон, и привел ее снова в лоно ордена, в процессе расширяя общественную деятельность.
10 мая 1987 года, Кэмерон появилась вместе с Кристалл и внучками в материале под названием «Матери и Дочери» в женском разделе Chicago Tribune. Задуманная фотожурналистом Карлом Вебером статья провозглашала вечные материнские ценности. Вебер разгласил, что подготовку именно этого снимка нужно было переносить трижды, потому что Кэмерон чувствовала, что астрологические условия не были благоприятными.
Этим летом Кэмерон также дала интервью радио BBC для документального фильма под названием Жизнь Ли Рона Хаббарда. Интервьюер Маргарет Перси получила телефонный номер Кэмерон от Кеннета Энгера, который к тому времени установил с Кэмерон сестринско-братские отношения, со всеми вытекающими отсюда взлетами и падениями. Эти двое даже обсуждали совместную работу над еще одним фильмом. Перси посетила Кэмерон на Дженисс, и, несмотря на морщины и разрушающее действие прожитых лет, она все еще могла обнаружить след красоты в ее хозяйке: «Я думаю, что она была потрясающей, когда была моложе» - комментирует Перси. Один выдающийся эпизод той встречи запомнился Перси, когда она задала пару вопросов Кэмерон, которые, казалось, вызвали дискомфорт у нее, и оба раза, как по команде, ее голубь начинал ворковать на заднем плане. «Это был жутковатый опыт» - подтверждает интервьюер.
Еще в 1969 году, в Английском Sunday Times появилась статья, изобличающая участие Хаббарда в Работе Бабалон с Джеком Парсонсом и документально подтверждающая раннее влияние учения Кроули на его работу. В противовес данному заявлению, Церковь Сайентологии выпустила легенду, в которой Хаббард описывался как агент из авантюрного романа, посланный в особняк на Южной Оранж Гроув, чтобы спасти свою будущую жену Бетти из тисков черно-магического круга Джека. Этот сомнительный сценарий проигрывали усердно и быстро, снабжая необходимыми фактами, впрочем, впоследствии в радиопередаче Кэмерон неожиданно оказала доверие этой версии, размышляя, что Хаббард, возможно, и вправду был агентом - как сам он утверждает».
В беседе с Бризом она также пересмотрела обстоятельства окружающие ее собственную изначальную причастность к Джеку: Она призадумалась, и добавила: «Может быть, я была отправлена туда (в 1003), может быть, я была разведывательным дроном».
Было ясно, что в течение последних лет произошло кардинальное изменение отношения Кэмерон к Ли Рону Хаббарду, как объясняет Бриз: «Она, возможно, достигла своего рода примирения с сайентологами. Она была приближена ими и знала лично некоторых людей в Лос-Анджелесе, именно таким образом ей удалось получить файл Джека из ФБР. Она больше не сердилась на них и на Хаббарда, на самом деле ей нравился Рон, она находила его очаровательным».
За несколько десятилетий Церковь Сайентологии выросла в мультимиллионную долларовую империю, гордившуюся тем, что членами ее были и кинозвезды, но был один человек, чье невысокое мнение о Хаббарде решительно не изменилось, и со временем стало еще более враждебным - это был Кеннет Энгер. Для многолетнего голливудского наблюдателя, как он, укрепление позиций сайентологии в Голливуде только подлило масла в огонь его гнева, и, во время его собственного интервью для документальной передачи той же радиостанции, он выразил свои чувства предельно ясно, описывая Хаббарда как «элементарного демона». (4)
Даже если она никогда не была членом ни одной организаций, с учетом ее богатой истории, Кэмерон полагала, что она заслужила достойное место в высших эшелонах обеих организаций - и OTO, и Церкви Сайентологии, и все же была другая духовная система, в которую с недавнего времени она была вовлечена. Благодаря Пэт Куинн, Кэмерон пристрастилась к книге Хосе Аргуэльеса Фактор Майя. «Кэмерон хотела пойти со мной до самого Исла-Мухереса, чтобы хоть раз в жизни преклониться перед майянской жрицей. Тогда она начинала сооружать икону китайской богини, которую она все еще исследовала. Затем ее привлекла книга The Lion Path (Путь льва), и она, и Ларри Холл были глубоко увлечены этой темой».
Как и Книга Закона Кроули, The Lion Path своими корнями восходят к Древнему Египту. Сочетая древний мистицизм, маргинальную науку, само-трансформацию и переселения душ, книга The Lion Path была создана философом и физиком Чарльзом Мьюзесом, другом и соратником Джозефа Кэмпбелла. Шаманская система Мьюзеса «сосредоточена на трех расходящихся путях, которые душа принимает после смерти, каждый символизирует найденные в гробнице Тутанхамона три ложа. Центральное ложе льва ведет к возрождению и путешествию в новом измерении, ложе бегемота означает перевоплощение на Земле, в то время как ложе коровы означает, что покинутая душа слоняется как призрак по загробной жизни, если ее жизненная миссия осталась невыполненной».
Мьюзес учил, что в медитативном состоянии человек в определенные моменты времени может настроиться на энергию, рожденную из лона богини Исиды, излучаемую лучами ее звезды Сириуса. Наряду с новыми ощущениями и более высокими состояниями сознания, в результате это обещало восстановить жизненные силы и преобразовать клетки в организме, что позволит душе выйти как бабочка из куколки в бессмертное тело света. Хотя, в конечном счете, Кэмерон поссорилась с Мьюзесом, она стала ярым приверженцем его учения, и призвала друзей и других «встать на Путь» - рассказывает Айя, «что происходило с тех пор, как я ее прочитала».
Вдохновленная новой системой, Кэмерон изложила на бумаге серию необыкновенных раскрашенных форм, цветных графиков, составляющих схему своего личного прогресса. Одним из неотъемлемых аспектов Пути Льва был процесс реинкарнации, и приоритетный интерес Кэмерон к нему был, в частности, вызван ее идеей о возможности возвращения к ней Джека. «Я уверена, что она как-то использовала эту энергию, и я думаю, что больше всего искала способ вернуть Джека» - объясняет Айя. - «Найти его в любой возможной форме проявления. И это было смыслом ее жизни, она искала его все то время, что я ее знала. Боже, я надеюсь, что теперь они вместе. Одним из возможных путей была вероятность того, что Джек мог перевоплотиться в облике одного из ее внуков, и особые надежды Кэмерон сосредоточились на ее внучке Айрис. Хотя вскоре стало ясно, что такой инкарнации не удалось материализоваться, двое из внуков Кэмерон еще носили фамилию Парсонс.
Наряду с семейными драмами, Кэмерон проводила время, принимая старых друзей, таких как ставшего еще более эксцентричным Джона Дрю Бэрримора, и такие взрывы из прошлого, как Джорджа Фрея: «Я пошел, чтобы увидеть Далай-Ламу, выступающего в Shrine Auditorium в конце 80-х годов, и когда я уже уезжал, кто-то позвал меня, и это была Кэмерон».
Фрей навестил ее в доме на Дженисс и провел там пару часов. «Кэмерон не очень интересовалась Далай-Ламой, ее это не слишком впечатлило. Видите ли, с Далай-ламой не связано ничего мистического».
Примерно в то же время Роберт Айкен тоже навестил своего старого друга и сделал серию ее фотографических портретов: «От нее веяло духовностью. Я думаю, что она, возможно, слепла. Но она отчетливо понимала, насколько необычайными были ее портреты. Для меня было очень важно запечатлеть ее на фотографиях из-за ее личного обаяния, манеры поведения и душевных качеств».
Тош Берман снова и снова случайно пересекался с Кэмерон в местном продуктовом магазине, при неуместном присутствии моря самых разных личностей вроде глэм-рокеров с волосами как у пуделей, бредущих в ближайший магазин гитар: «Ее лицо было старое и морщинистое, но цвет лица был чисто персиковый, а ирландская улыбка - манящей».
Своим соседям Кэмерон принесла столь необходимую эксцентричность, которой так не доставало местному сообществу. Один из них, Гарри Блеаз, часто замечал ее практикующей Тай-Цзи в саду. «Все ее хипповые безделушки, такие как, например, знак мира, свисали с дерева. Вы могли бы подойти к тому дереву при желании, там было место, где можно было посидеть, поболтать и покурить косяк. Там все было кайфовым, как во времена хиппи, как в другом мире. Все называли ее ведьмой, но не потому, что она была плохой, а потому, что у нее были длинные седые волосы».
Кэмерон обнимает дерево перед своим домом на Дженисс Авеню, фотография ее друга Роберта Айкена: «Она пахла духовностью». 1987 (Предоставлено Робертом Айкеном).
Последняя собака Кэмерон по кличке Шеба, еще одна эльзасская помесь, тоже стала членом местного сообщества. Она неподвижно лежала посреди улицы, заставляя автомобили объезжать ее. Кэмерон брала с собой собаку в поездку в пустыню Мохава, или Джошуа Три, и спала с ней в джипе. «Кэмерон в основном была закрытой», говорит Блеаз, но вы могли увидеть ее гуляющей с собакой, у которой в пасти была большая кость. Она шла так же быстро, как и ее собака, то есть очень медленно».
Наряду с практикой Тай-Цзи, Кэмерон часто играла на кельтской арфе, сидя за домом в своем саду. «Она играла на арфе очень красиво» рассказывает Айя. «У нее были красивые руки. Смотреть на нее было своего рода медитацией, и ей самой нравились кельтские звуки и народные песни. Она чувствовала в этом свои корни. «Одной из ее любимых композиций для кельтской музыки было Воскресенье святого Павла, а также классическая и народная музыка на общественном радио. Включив радио однажды воскресным утром, Кэмерон услышала средневековую музыку Хильдегарды фон Бинген, настоятельницы монастыря в XI веке. Восхитительные звуки, и позже она сказала Уильяму Бризу, что музыка была «захватывающей. Я не могла оторваться от нее. Я сидела там просто парализованная, слушая ее, потому что она звучало очень похоже на то, как я пою сама, когда одна». (5)
Кэмерон пыталась узнать побольше об этой талантливой женщине, с которой считались папы, а европейские короли были среди ее друзей. «Она была и поэтом, и музыкантом, и художником, она была всем тем, что есть я» - сказала она Бризу, и прямо с места в карьер Кэмерон провела параллели с синхронностью ее имени, связывая Hil- degard со своим магическим прозвищем Hilarion, а также с именем своего отца Hill. Более того, Кэмерон пришла к выводу, что известная настоятельница была недостающей частью головоломки Лугано, которая ускользала от нее все эти годы. Полагая, что Хильдегарда Бингенская была одним из ее предыдущих воплощений, она предположила, что причина, почему она поехала в Лугано и посетила монастырь много лет назад, было то, что она подсознательно стремилась к своей прошлой уединенной жизни. Это откровение было заряжено дальнейшим смыслом, когда она обнаружила, что Хильдегарда переписывалась с Элеонорой Аквитанской, супругой короля и религиозного крестоносца, а ирландская подруга Кэмерон Мойя, с которой она играла на арфе в течение последних десяти лет, верила, что она была Аквитанией в предыдущей жизни. (6)
От Жанны д'Арк до Хильдегарды фон Бинген мистические стороны христианства продолжали оказывать свое притяжение. «Это было нормально для Кэмерон – видеть божественное как в христианине, так и в антихристианине, которым был Кроули» - объясняет Айя. «Так или иначе, вы по-прежнему читаете Библию вверх ногами или поперек. Это трансцендентная самость Кэмерон, и это ее искусство».
К концу 80-х годов Кэмерон писала своей давней подруге Шарм, признавая, что устала от жизни в Лос-Анджелесе и рассматривает переезд к горе Шаста, где живет Шарм. Кэмерон знала, что согласно местной легенде, как поговаривали, гора была домом легендарного Белого Братства, и там обитали вознесенные Великие магистры, которых, как считают местные жители, направили исцелить человечество из своего подземного укрытия. «Она сделала астрологические диаграммы для этого святого места, чтобы понять, был ли этот переезд отмечен звездами или нет» – объясняет Шарм. По-видимому, не был, но их последняя встреча вознесла их дружбу к новой высоте.
Шарм: «В последний раз, когда мы встретились, она была такой милой, такой умиротворенной и так была поглощена внуками. Я эволюционировала, а она была уже совсем в другом месте. Мы были равны, обе были уже бабушками, и когда она уезжала, мы обнялись, и она сказала: «Ты меня исцелила». Она чувствовала себя так хорошо, как если бы мы видели друг друга без покровов».
Другое движение к воссоединению тоже было сделано рядом, просто за углом, когда Кэмерон вновь связалась с Дэвидом Мельцером после двадцатилетнего отсутствия в дань памяти Уоллеса Бермана.
«Она стала белой ведьмой-викканкой» рассказывает Мельцер. «Она вся была одета в белое, с большим взрывом полностью седых волос на голове, с вкраплениями рыжего цвета. Кэмерон спросила: «Здесь Дэвид Мельцер?» - а я стоял прямо перед ней! Мы оба сильно изменились, и мы просто рассмеялись. Это было увлекательное путешествие. Я дорожу этими воспоминаниями. Столько всего просто растаяло в нашем смехе. На мгновение мы просто забылись».
С помощью Айи Кэмерон обнаружила мистический текст, озаглавленный Женщина и Суперженщина, автором которого был А.С. Рейли, объявивший себя Официальным Секретарем Герметического Братства и Верховным жрецом мистерий Исиды. Рэйли был плодовитым писателем, эзотерические трактаты которого охватывают такие темы, как магия, метафизика, алхимия, Атлантида и спиритизм.
Написанный в 1916 году воинственный трактат, сконцентрировавший внимание на теме «феминизма, рассматриваемого с герметической точки зрения», наметил эволюцию эона, в течение которого мужское и женское превратятся в доминирующие принципы силы в соответствии с циклами зодиака.
Кэмерон записывала себя на аудио, читая эту книгу, и получившаяся в результате запись транслировалась по местному государственному радио. Погружаясь в ее отчетливый хриплый голос, вы могли расслышать на фоне шум рабочих и детей, вбегающих и выбегающих из дома. До выхода в эфир она забыла упомянуть источник, и многие предполагали, что автором дискурса была сама Кэмерон. Она послала копии записи своим друзьям, в том числе Линде Макфарлейн, члену канадского ордена телемитов, которая связалась с ней, высказав возросшее разочарование тем, что, по ее мнению, женщины были маргинализированы эзотерическими орденами.
Линда Макфарлейн: «Кэмерон была значительнее, чем живая икона, которой я восхищалась издалека, и мне хотелось бы поговорить с женщинами-единомышленниками, но от прослушивания записи ленты про Суперженщину мне стало дискомфортно, это было не мое. Она сослалась на сценарий Рэйли в нашей переписке и сказала, что я могу свободно распространять его. Это был ее крестовый поход. Она была предназначена для этого и посвящена. Основное внимание ее было направлено на теорию эволюции женского с доисторических времен. Она читала Марию Гимбутас [американский археолог и культуролог литовского происхождения, одна из крупнейших и самых спорных фигур индоевропеистики, с именем которой связывают выдвижение «курганной гипотезы» происхождения индоевропейцев – прим. перев.] и интересовалась археологическими раскопками в старой Европе. Это были новаторские, повышающие сознание исследования.
Такая тема снова поднимает все еще открытый вопрос о том, в какой степени Кэмерон считала себя феминисткой. Некоторые полагают, что в качестве утонченного художника она была выше какого либо политиканства. Хотя она, конечно, начала сомневаться в принципе патриархата, и к 80-м годам некогда всеобъемлющее феминистское движение – примерами которого являются Айя и Матрица Шарм, в которых были представлены поэты и мыслители обоих полов – треснула и раздробилась на разобщенных обывателей, и догму, дискредитирующую мужчин, лабиринт логики которой и софистика привели к обесцениванию обоих полов. Кэмерон считала, что выступать за женщин не означает быть против мужчин, и она поддерживала здоровое уважение к мужскому интеллекту, изобретательности мужчин и их разнообразному вкладу в развитие цивилизации. Тем не менее, с другой стороны, Айя твердо убеждена, что Кэмерон была определенно феминисткой, напористо убеждая: «Она не верила в мужей, как товарищей, «избавься от него, он хорош только для того, чтобы завести детей» – вот, во что она верила. Одна часть ее природы была совершенно отличной от другой части. Одна из них была довольно деструктивной и воинственной, и другая была спокойной и консервативной. Она всегда нуждалась в мужчинах и вступала в борьбу с ними, как например, борьба за власть с Гермером и Энгером. Тем не менее, она по-прежнему в некоторой степени была под воздействием учения Кроули. Я всегда этому сопротивлялась и сказала ей – «но ведь ему не нравилась власть женщин», однако, она воспринимала это как-то по-другому».
Как уточняет Линда Макфарлейн: «Хотя Кэмерон жаловалась, что Гермер с ней плохо обращался в старые времена, Кроули по-прежнему был важен для нее. Она имела в виду, что, несмотря на испытания, любила его безмерно. Для нее он был отцовской фигурой, который так много ей открыл».
Весной 1989 года, после тридцати лет отсутствия, состоялось еще одно запоздалое воссоединение, когда Хелен Парсонс Смит посетила Кэмерон на Дженисс авеню. Во время встречи двух достопочтенных старух Хелен задала хозяйке дома несколько хозяйственных вопросов, например, что произошло с сундуком с одеждой Рут Парсонс и итальянской кроватью Джека из красного дерева. На это Кэмерон правдоподобно утверждала, что таскала эту кровать с собой по пустыне, оставив ее под пальмой, несмотря на то, что она весила тонну. Хелен намеревалась незаметно оставить ей денег, прежде чем уйти, пока не заметила высокого качества гребень и щетку для волос в ванной комнате Кэмерон. Пока она была в городе, Хелен была одним из немногих старых друзей, которые посетили выставку работ Кэмерон, под названием The Pearl of Reprisal (Жемчужина возмездия), состоявшуюся в Лос-Анджелесской муниципальной художественной галерее в парке искусств Bamsdall Art Park - это была выставка, которой Кэмерон по праву гордилась. Среди выставленных работ были самые последние, Плутон, проходящий двенадцатый дом, наряду со старыми фаворитами, такими как Видение Пейота, чье мистическое проникновение Кэмерон в настоящее время определила как Солнечного Бога. Вместе с показом фильмов Торжественное открытие Храма наслаждений и Звезда Полынь Кэмерон также читала свои стихи, выход она делала на темную сцену, неся одинокую свечу, которая освещала ее бледное и покрытое морщинами лицо. Однажды зрителям довелось лицезреть Кэмерон даже в шортах!
Пожилой Самсон Де Бриер вместе со своим другом Венди Хайлендом однажды посетил ее чтения. При продолжавшихся технических помехах, которые делали Кэмерон почти неслышной, Де Бриер начал жаловаться так громогласно, что директор галереи воскликнул: «Выставить эту старую мочалку отсюда».
Уильям Бриз: «К концу жизни Кэмерон подошла к такой точке, когда она имела определенную гордость за себя как личность и гордость за свое положение в качестве духовного существа. Она характеризовала это как бы своего рода андеграундом - противостоящей общепринятым общественным нормам, в том смысле, что когда Кроули писал о том, как духовные революционеры часто работают на внутренних планах, а внешне невозможно понять, кто они и что делают, но при этом они оказывают колоссальное влияние на общество. Она чувствовала, что была своего рода женским духовным лидером и верила, что несет ответственность за большую часть женского движения. Но также может быть, и я думаю, что это вполне вероятно, это их семейная черта, либо черта уроженцев Айовы - быть очень противоречивыми и самокритичными, что почти по-английски, но не совсем, немного отличается».
В том году при содействии Бриза Кэмерон помогла издать некоторые из либертарианских записей Джека, которые были включены в книгу Свобода - обоюдоострый меч. На обложке была фотография Джека, на которой он стоял в дверях их дома на Манхэттэн Бич, без рубашки и с трубой в руке. Кэмерон завершила тот год, насыщенный событиями, давая интервью для японского документального фильма об НЛО, приводя свою личную оценку аппарату, увиденному ею еще в 46-м году, который был одним из первых фактов гражданского наблюдения, когда-либо зарегистрированного. Учитывая, как она всегда считала, что наблюдение было неземным подтверждением Джека, а она была выбрана проводником для Бабалон, ее уникальным взглядом на НЛО было то, что она вообще не считала их высокотехнологичными, а появляющимися для того, чтобы восстановить рай на Земле, возвращая «природные силы, соответствующие матриархату». (7)
Новое десятилетие принесло с собой тесное сближение не очень похожих личностей вроде автора Петра Муна, бывшего сайентолога, зацикленного на Работе Бабалон Джека с Ли Роном Хаббардом. Как результат их встречи, Кэмерон стала частью охватывающего разные времена полотна мифа о Монтаук, то есть серии книг Муна, исследующих предполагаемые путешествия во времени и эксперименты с манипуляциями сознания, проводимые на заброшенной базе ВВС в Монтауке, в Лонг-Айленде. Все указывает на то, что Кэмерон изначально получала удовольствие от внимания, которое ей принесли далеко идущие теории Муна, что только укрепило ее наследие и легенду, но, по словам Билла Бриза, который изначально представил их друг другу, встреча умов была недолгой.
Уильям Бриз: «Кэмерон в конечном итоге написала письмо, объясняя, что он был слишком экстремальным для нее. Она была готова принимать к рассмотрению некоторые его довольно странные представления, но я думаю, что у нее была хорошая чувствительность к искренности, а я не совсем уверен в его искренности. Всегда можно найти данные, которые выглядят достоверно, когда их приводят вместе в поддержку какого-либо тезиса, но в этом нет логики и нет возможности исследования. Это не научный метод и не магия. Кроули говорит прямо: «Магия - это искусство вызывать изменения в соответствии со своей волей» - наука это чистая и простая. Так зачем нам потворствовать обращенному в прошлое средневековому мировоззрению? В этом и есть причина, почему они не достигли просвещенности, пока у нас не появился научный метод, это произошло из-за их неспособности логически мыслить и аргументировать за пределами жестких средневековых рамок. Если в вашем сознании уже появился тот результат, который вам нужен, вы уже не будете его логически или научно исследовать. Так, решив, что вы нашли то, во что хотите верить, и уже убеждены в этом, сознание находит необходимые выборочные факты из прошлого, подтверждающие это убеждение, и подтасовывает их очень правдоподобно, и это самая простая вещь в мире. Все страдающие паранойей в тайных организациях делают это».
Позиция Мунапо отношению к Кэмерон позже была задокументирована в его книге Синхронистичность и Семь Доказательств, которая, среди прочего, раздула из мухи до слона тот факт, что у Кэмерон с Роном Хаббардом была общая семейная фамилия (Уилсон), и в то же время такую фамилию носили некоторые сомнительные личности, связанные с тайной Монтаук. Мун также приплел Кроули к умопомрачительной подтасовке, утверждая, что, когда Великий Зверь снова посетил этот регион в 1918 году, он создал пространственно-временной портал, через который в 1943 году эсминец Элдридж дематериализовался во время печально известного Филадельфийского Эксперимента [ВМС США провели эксперимент по организации «невидимости» для противника с военным эсминцем Элдридж. Технология разрабатывалась на основании Единой теории поля, сформулированной Альбертом Эйнштейном, и согласно расчетам Николы Теслы. После запуска генераторов вокруг эсминца образовался голубовато-зеленый туман, корабль исчез и материализовался в Норфолке за 300 миль. Свидетели наблюдали за «Элдриджем» на новой стоянке в течение пяти-семи минут, а затем он снова «испарился». Из 181 члена экипажа судна остались невредимыми только 21 человек, остальные или скончались сразу, или потеряли рассудок, несколько человек оказались «вплавленными» в корабль. Руководство ВМС США уничтожило все свидетельства о его проведении и засекретили проект – прим. перев.]
В один роковой день, в то время как Кэмерон возилась за домом, она споткнулась о своего кота Фаэрстоуна и повредила себе ногу. Оказалось, что ее котяра нечаянно продлил ее жизнь, так как, когда ее доставили в больницу и сделали сканирование, врачи обнаружили у нее опухоль головного мозга. Наряду с лечением облучением, что привело к потере волос, Кэмерон искала альтернативные, гомеопатические методы лечения и начала экспериментировать с различными травами и чаями. Джоан Мартин, занимавшаяся пчеловодством, вместе с баночками меда, которые она послала Кэмерон, также положила немного прополиса - пчелиной секреции, которую пчелы используют для герметизации своих ульев. Это вещество с высоким содержанием белка, как полагают - обладающее целебными свойствами. Кэмерон рассказала Мартин о своем прадеде Томасе Блентлингере, который был пчеловодом в городе Бель Плэйн, и поделилась мнением, что пчелы были носителями магии. Кэмерон надеялась, что прополис поможет ей вернуть ухудшающееся зрение. По иронии судьбы, как она подтвердила Стробери Гатс, ее постепенная потеря зрения, казалось, только обострила ее зрительную способность воспринимать элементальную сферу. «Она сказала, что видения элементалей из этой сферы становятся яснее. Она могла сместить свое восприятие и увидеть эти миры лучше».
Своим близким друзьям, таким как Айя, Кэмерон призналась, что остается в этом мире только ради своих внуков: «Она чувствовала себя очень дискомфортно и убого, но до сих пор вся семья была на ней. Ее беспокоило благополучие ее внуков. Что может с ними случится, когда ее не будет рядом? Рядом с ними не было ни мужчины, ни отцовской фигуры. Это была семья без единого мужчины, и это было очень странно. Бедная Айрис все время бунтовала, и со стороны казалось, что они с Кэмерон все время боролись, но на самом деле они были очень близки».
Кэмерон должна была вот-вот стать прабабушкой, но то, что должно было стать поводом для радости, превратилось в суровое испытание, когда у беременной Айрис начались проблемы с прием пищи. Когда у нее лопнуло терпение, Кэмерон обратился к своему мастеру Тай-Цзи.
Стробери Гаттс: «Маршалл сказал: «приведи ее ко мне домой, и мы приведем ее здоровье и энергию в норму», каждый чувствовал, что он помог спасти ее жизнь. Он помог ей понять различные правила поведения при беременности».
В Апрельский День дурака 1995 года, Самсон Де Бриер, который более 40 лет был другом Кэмерон, скончался в пресвитерианской больнице Голливуда. Согласно утверждению его близкого друга Венди Хайленда, Де Бриер в старости стал чем-то вроде брюзги, предрасположенным к неподобающему поведению, например, демонстративно дважды перечитывал сдачу, чтобы убедиться, что кассир был точен, в то время как клиенты пыхтели за ним в очереди, или устраивал сцены в ресторанах за запрет на курение, или при недостаточном отоплении. Им даже овладела своеобразная фобия на яблоки, как боязнь старения от них, но он вовсе не скорбел об угасании своего либидо, подтверждает Уайлден размашисто: «Представьте свое отражение в зеркале в неподобающих позах, это выглядело глупо. Если бы можно было увидеть себя со стороны во время таких выходок, можно было бы воздержаться от подобных действий». (8).
Живя почти как отшельник, он сделал все возможное, чтобы держать уродливую реальность за пределами пристанища своего дома. После его смерти Хайленд со смесью меланхолии и удивления заметил, что лимонное дерево в саду Де Бриера совсем не плодоносило в том году. Поминовение Де Бриера состоялось в арт-центре Бьйонд Барокко в квартале Венеции, место располагалось в том же самом здании, которое Кертис Харрингтон когда-то использовал для изображения полицейского участка по окончании съемок Ночного Прилива много лет тому назад. Друг Харрингтона и коллега по тому же фильму, Пол Мэтисон, появился, чтобы засвидетельствовать свое почтение, но он страдал плохим здоровьем и был прикован к инвалидному креслу. Фотографии, взятые из дома Де Бриера, были выставлены наверху и отрывки из фильмов Торжественное открытие Храма Наслаждений и Саломея играли для посетителей. Джек Ларсон сидел рядом с Кэмерон: «Она выглядела скорбящей и была очень опечалена смертью Самсона». Ширли Берман также присутствовала на прощальной церемонии, и для нее видеть Кэмерон лично после стольких лет было чем-то вроде воссоединения. Возраст не иссушил самокритичный юмор Кэмерон.
Ширли Берман: «Как оказалось, это было как раз перед смертью Кэмерон, ее волосы только отрасли, и она сказала: «Всю жизнь я провела, прикрывая свои уши, и вот мне пришлось потерять все свои чертовы волосы!» Это было так смешно. На ней был платок под ковбойской шляпой. Она была остроумной.
Сухой юмор Кэмерон проявился еще раз, когда Айя навестила ее за месяц до смерти. «Тогда она была очень изможденной»– вспоминает Айя. «Одним из последних ее высказываний было: «Моя собака умирает, моя машина умирает, я умираю, и все мы умираем».
К тому времени раковая опухоль мозга уже пустила метастазы в легкие Кэмерон, и, хотя ей вовремя оказали медицинскую помощь, финальный занавес опустился в медицинском центре VA тем июлем. Она умерла в окружении картин, в том числе старой фотографии, на которой она изображена вместе с Джеком, любовью всей жизни, где они с обожанием глядят в глаза друг друга. Кертис Харрингтон навестил ее там и вспоминает, как Кэмерон воспринимала свою приближающуюся смерть «с полной безмятежностью». Верховная жрица OTO была приглашена, чтобы выполнить последние обряды и, в конце концов, Кэмерон умерла в объятиях своей внучки Айрис. После кремирования ее прах был развеян в пустыне Мохава, где когда-то побывал Джек.
Как и прощальная церемония Де Бриера, поминовение Кэмерон было проведено в Бьонд Барокко, тем августом, с некоторыми выставленными ее самыми почитаемыми картинами, в том числе портретом Джека ее руки, Dark Angel. Кертис Харрингтон продемонстрировал свое искреннее уважение, Звезда полынь, и все еще одна из его самых любимых картин Кэмерон, Черное яйцо, формировали центральную часть сооруженного алтаря. Пэт Куинн попросили прочитать в дань уважения Кэмерон: «Я что-то написала о том, как она была созвездием в самой себе». Уильям Бриз со своей подругой прочитали неопубликованную еще часть пьесы Майи Дерен под названием Лилит: «Она была сформулирована почти как диалог на тему «Что есть женщина?», который, я думаю, был вполне уместен. Если кто-то и был в состоянии справиться с Кэмерон, то это была Майя Дерен, ха-ха».
Сегодня, оглядываясь назад, некоторые из самых близких друзей Кэмерон воздавали должное женщине, которую они знали в течение пяти десятилетий. «Я горячо ее любила, она была очень важной частью нашей жизни» - вспоминает Ширли Берман. «Я говорю, если кто-то прожил большую часть времени своей жизни, они хотели бы жить так, как это делала Кэмерон, безусловно, в своих собственных определениях».
Айя: «За сорокалетний период мой взгляд на глубокие отношения, которые сложились у меня с Кэмерон, сильно изменился. С одной стороны, она была открыта, и не было возможности для неискренности и пустого трепа. Все встречи с ней были наполнены близостью, они не были простым знакомством. Кэмерон шла по духовному пути, к тому, кто она была на самом деле, искала видения, работала на себя, и законы магии, искусства, метафизики, принципы целительства, шаманскую философию и чудеса внутреннего и внешнего космоса. Она прошла через все это и вышла на другую сторону. Она была единственной в своем роде».
Чарльз Бриттин: «Я думаю, что Кэмерон, будучи чрезвычайно талантливым человеком, которая сделала так много неверных ходов в своей жизни, смогла с их помощью преобразиться. Она совершала нечто такое, что, я думаю, было действительно разрушительным для нее, но пережила все это. Я не могу сказать, были ли ее таланты тщетными или поврежденными, я думаю, что они были усилены страданием, иллюзиями и заблуждениями. Великое искусство часто бывает бредовым. Но она выдерживала это, и так долго, что это поражает меня. Она выдерживала это настолько долго, чтобы стать своего рода простым, приятным, мягким человеком, в конце концов, той, кого я знаю. Я думаю о ней, как об имеющей огромную жизненную крепость и жизненную силу женщине. Несмотря на все, что с ней случилось, и все, что рассыпалось в прах, она превратила это в нечто творческое».
Примечания
1) Рок-группа Spirit (Дух) была представлена Маршаллом Берли, племянником популярного артиста Милтона Берли, которого заманили на орбиту Шонберга его удивительные произведения искусства, которые тот однажды увидел во время прогулки по Сансет Стрип будучи под воздействием пейота еще в 60-е годы. «Я видел фреску Фиолетовый лук у ночного клуба, и мы остановили машину, я выскочил, смотрел на нее и думал: «Как этот парень узнал? Как мог этот художник ухватить то, что видим мы? Поэтому я хотел познакомиться с ним, и как-то Берт и Ледрю пришли ко мне в квартиру, а я ожидал этого необычного фрика, но когда они появились, я подумал, что они полицейские, потому что у них были коротко стриженые волосы, и их брюки были заправлены в сапоги. Позже я узнал, что это была их дань капитану Кирку и Споку из Стар Трека. Они были в этом большом научно-фантастическом путешествии.
В качестве примера шести степеней разделения, где, казалось, каждый в 60-х годах знал всех остальных, Бобби Босолей однажды выступил гитаристом в рок-группе Love. Как сообщается, Артур Ли даже назвал группу в честь ласкательного имени Бобби - Cupid (Амур). Другое Энгер/Кэмерон/Берт объединение было сделано в отношении к произведениям Шонберга для Spirit, чья инструментальная песня Taurus (Телец), как говорят, вдохновила Джимми Пейджа на создание последовательности аккордов Stairway To Heaven (Лестницы в небо).
2) В этом доме, который я называю Дом, книге, написанной Джоном Доу и Червенкой Иксен. Тексты песен перепечатаны с разрешения Иксен Червенки.
3-4) BBC Radio4. «Житие Ли Рона Хаббарда». Августа 1987 г
5) Интервью Кэмерон Уильяму Бризу.
6) Важность Лугано была подкреплена еще больше, когда Кэмерон обнаружила, что в 1919 году Герман Гессе переехал в Монтаньолу, близлежащую деревню с видом на озеро Лугано, и прожил там до своей смерти в 1962 году. Местный ландшафт, как говорили, вдохновил его на написание многих картин. Кроме того, от Уильяма Бриза Кэмерон узнала, что Лугано был штаб-квартирой OTO ранее на рубеже веков, когда Генрих Кляйн, один из его обеспеченных основателей, застраивал землю вокруг горы Veritas. К 1920 г. город стал чем-то вроде ворот для европейских контркультурных движений, своего рода прото-Вудсток, где социалисты и художники коммуны построили магазин.
7) Из интервью Кэмерон Уильяму Бризу.
8): Самсон: личное восприятие Венди Эллиота Хайленда. 1997.