Стюард Каплан

Энциклопедия Таро

Глава 3. Первые упоминания об игральных картах¹

Некоторые из первых опубликованных в Европе упоминаний об игральных картах, идёт ли речь об обычных колодах или о наборах тароччи, содержатся в указах, запретах, трактатах и поэмах.

Берн, 1367 В перечне судебных документов кантона Берн, датируемых приблизительно концом четырнадцатого века, содержится упоминание о запрете 1367 года на игральные карты. Запрет, который, как считается, был записан Конрадом Юстингером, в настоящее время находится в Австрийской национальной библиотеке в Вене.

Наиббе, 1376 Игра под названием «наиббе» («карты») была запрещена декретом городского совета Флоренции в 1376 г.

Иоганн, 1377 Брат Иоганн фон Райнфельден, немецкий монах, упомянул в Швейцарии в 1377 г. в своём “Tractatus de moribus et disciplina humanae conversationis” об игре под названием “ludus cartarum” («карточная игра»). Игра, по общему мнению, описывала мироустройство в том виде, каким оно было на тот момент. Трактат описывает четырёх королей, каждый из которых держал в руках символ своей масти, за которыми следовали два «маршала»; первый из них держал символ масти направленным вверх, как и короли, а второй держал его вверх ногами. За ними следовали десять номерных карт, имеющих на себе те же самые символы мастей, что указывает на пятьдесят две составляющие колоду карты. В конце манускрипта есть пометка о том, что он был скопирован в 1472 г., поэтому дата 1377 сомнительна.

Венцеслас и Иоганна, 1379 Александр Пинчарт в 1870 г. ссылается на бухгалтерскую книгу Венцесласа и Иоганны, которые правили старинным герцогством Брабант с 1355 г. В книге упоминается торжество, которое проводилось в Брюсселе в 1379 г., и на котором играли в карты. 14 мая 1379 г. казначей Брабанта выдал Месье и Мадам четыре петера и два флорина, что составляло восемь с половиной мутонов, для покупки набора карт «quartespel mette copen».

Архивы Марселя, 1381 Анри Рене д’Аллемань указывает, что в нотариальных архивах Марселя, записанных Лореном Акарди, есть упоминание о запрете игры «наипи» (nahipi) 30 августа 1381 г. В архивах рассказывается о том, что Жак Жан, сын торговца из города Марсель, садясь на корабль, который направлялся в Александрию, пообещал воздержаться от любых азартных игр, включая карты.

Указ Лилля, 1382 Д’Аллемань также упоминает об указе города Лилль от 1382 г., когда этот город принадлежал Франции, запрещающем различные игры, включая кости и “quartes” – ранний аналог слова «карты».

Пупар, Карл VI и Григонье, 1392 В 1392 г. (или в следующем году) в гроссбухе Карла Пупара, казначея французского короля Карла VI – короля, потерявшего рассудок, – имеется запись: «Художнику Жакмену Григонье уплачены пятьдесят шесть су за три колоды раскрашенных и позолоченных карт, предназначенных для развлечения короля».

Морелли, 1393 «Хроники Джованни Морелли» 1393 г., впервые напечатанные Манни во Флоренции в 1728 г. в “Historica Antica di Ricordano Morelli” содержат предостережение против использования игральных костей детьми. Морелли описывает «наиби» – возможно, в поучительных целях, – как один из видов игры, и из контекста понятно, что в неё играли только дети.

Карл V, 1369, и парижский прево², 1397 В декрете против азартных игр, выпущенном французским королём Карлом V в 1369 г. игра в карты не упоминается, хотя перечислены другие азартные игры включая триктрак, теннис, кегли, набрасывание колец на колышки, пэл-мэл и бильярд. Спустя двадцать восемь лет парижский прево в указе от 22 января 1397 г. запретил «работающим людям играть в теннис, мяч, карты или кегли за исключением праздников». Таким образом, появление карт во Франции произошло приблизительно между 1369 и 1397 гг., возможно, ближе к последней дате.

Ульм, 1397 Согласно Нойброннеру, администратору немецкого города Ульма, около 1806 г. в архивах этого города была красная пергаментная книга, которую называли «Красная Книга» из-за её красных заглавных букв и которая содержала запрет на карточные игры, датированный 1397 г.

Рисунок: Евтерпа. Восемнадцатая карта «Тароччи Мантенья», Евтерпа, изображена в одном из ранних сводов законов из библиотеки герцога Урбинского, который сейчас находится в библиотеке Ватикана. Эта и другие гравюры из «Тароччи Мантенья» присутствуют в поэме Людовика Лацарелли под названием “De Imaginibus gentilium Deorum” («Об изображениях богов язычников»)

Синод в Лангре, 1404 Лаврентий Бочелли, написавший в 1609 г. “Decreta ecclesiae Gallicanae”, упоминает о том, что на синоде в Лангре в в 1404 г. кардинал Луи де Бар, епископ Лангра, запретил духовенству участвовать в различных играх, включая карты.

Святой Бернандин, 1423 Святой Бернардин Сиенский читал в 1423 г. в церкви Сан Петронио в Болонье, проповедь, обращённую против порока игр в целом и игры в карты в частности. Он говорил о колоде из пятидесяти шести карт, включая королев, не упоминая «атутти», что позволяет предположить либо то, что символические «атутти» ещё не были известны в то время, либо то, что они использовались лишь как допустимая детская игра.

Дечембрио, 1440 Около 1440 г. Дечембрио, официальный биограф Филиппо Марии Висконти, третьего герцога Милана, писал, что герцог развлекался игрой, в которой использовались нарисованные фигуры. Согласно Роберту Стилу, написавшему в 1900 г. «Заметки о Ludus Triumphorum», Дечембрио также упоминает, что герцог Филиппо уплатил пятнадцать тысяч золотых монет Марчиано да Торонта за колоду карт, украшенную изображениями богов, символичных животных и птиц.

Магистрат Венеции, 1441 Магистрат Венеции в 1441 г. издал приказ, запрещающий ввоз в город цветных напечатанных изображений людей фабричного производства под угрозой конфискации таких вещей и штрафа. Этот приказ, судя по всему, был направлен против немецких изготовителей карт и являлся следствием петиции венецианской ассоциации художников, члены которой утверждали, что производство карт в Венеции пришло в совершенный упадок из-за большого количества импортных игральных карт и цветных печатных изображений.

Изабелла Лотарингская, 1449 Согласно П. Дуррью, написавшему в 1911 г. «Michelino da Besozzo et les relations entre l'art italien et l'art fran?ais», набор из шестнадцати карт описывается в письме, датированном 1449 г., от Якопо Антонио Марчелло, слуги короля Рене Анжуйского, Изабелле Лотарингской, первой жене короля Рене.

Трактат о теологии, 1457 «Трактат о теологии», написанный в 1457 г. Святым Антонием, епископом Флоренции, упоминает об игре в карты и о Таро, что позволяет предположить, что «козыри» (англ. trumps), или «trionfi», считались отличной от простых игральных карт игрой, которая содержала карты двора и номерные карты.

Протоколы парламента, 1464, и статут 1496 года В протоколах заседаний английского парламента за 1464 г. игральные карты упомянуты в числе прочих товаров, импорт которых в Англию запрещён. Из запрета следует, что карты в то время производились и в Англии. Записи короля Генриха VII содержат упоминания о частных тратах денег на покрытие проигрыша в карты. Маргарет, дочь монарха, играла в карты вскоре после её прибытия в Эдинбург, где она вышла замуж за Якова IV, короля Шотландии. Карты также упомянуты в статуте одиннадцатого года правления короля Генриха VII, изданном в 1496 г. Неизвестно, были ли карты изначально привезены в Англию восточными путешественниками или они попали туда из Испании, Италии или Франции.

Библиотека Ватикана, кодексы, Лазарелли, 1471 Два кодекса в библиотеке Ватикана иллюстрированы ранними изображениями из тароччи из серии тароччи Мантегна. Один из манускриптов включает в себя поэму Людовико Лазарелли «De Imaginibus gentilium Deorum». Исходя из того, что поэма посвящена Герцогу Борсо д'Эсте из Феррара, она предположительно датируется 1471 г., годом, когда он стал герцогом и умер. Поэма описывает классических богов, основываясь на изображениях тароччи. Как утверждают, Лазарелли наткнулся на напечатанные тароччи в книжном магазине в Венеции, и образы античных богов и гуманитарные науки вдохновили его на написание поэмы. Четыре фигуры - Юнона, Нептун, Плутон и Виктория включены в кодекс, но не входят в тароччи серии Мантегна, возможно, они придуманы Лазарелли.

Ульм, 1474 Старая рукописная хроника, законченная в 1471 г. и находящаяся в библиотеке Стадтхауса в Ульме, содержит запись о том, что «большое количество игральных карт было отправлено по морю в Сицилийскую Италию и в другие области, а в обмен были получены пряности и другие товары».

Платина, 1475 Баптиста Платина в своем трактате De Honesta Voluptate, написанном в 1475 г., учит читателей наслаждению жизни. Он упоминает карты как игру, в которую джентльмен может играть после обеда или ужина для того, чтобы отвлечь ум, поскольку «глубокомысленные размышления после здоровой еды, мешают пищеварению.» «Тем не менее», предупреждает Платина, «в игре не должно быть ни мошенничества, ни желания выиграть, а ставки должны быть только минимальными, чтобы не возбуждать нездоровых страстей и не беспокоить процесс здорового пищеварения».

Мартиус, 1488 Галькоттус Мартиус, современник Платины, возможно самый ранний автор, кто размышлял об аллегорическом значении четырех мастей. В трактате De Doctrina Promiscua, написанном приблизительно в 1488 - 1490гг., Мартиус замечает, что изобретатель игры в карты должно быть был человеком острого ума, если учитывать значение мечей, пик, чаш и сельских хлебов. Когда возникает необходимость в силе, как показывают мечи и пики, Мартиус предполагает, что много - это лучше, чем несколько; когда же речь о еде и питье, которые обозначаются хлебами и чашами, меньше - лучше, чем много или чрезмерно много, поскольку с уверенностью можно сказать, что умеренный человек имеет более живой ум, чем обжора или пьяница, и намного превосходит умением справляться с делами. Чаши - это кубки для вина. То, что Мартиус называет сельскими хлебами, судя по их форме и размеру (тонкие кусочки хлеба желтого цвета) - знаки, невежественно принимаемые за обозначение монет.

«Tutte le Opera» Боиардо В конце пятнадцатого века граф Маттео Мариа Боиардо (1441 - 1494) описал trionfi или Старшие Арканы в последовательности стихотворений – двух сонетах и семидесяти шести терцинах, по одному на каждую карту тароччи. Первый козырь – Дурак, за которым следуют карты, озаглавленные различными личными эмоциями и впечатлениями – Праздность, Труд, Желание, Причина, Тайна, Милость, Презрение, Терпение, Ошибка, Упорство, Сомнения, Вера, Обман, Мудрость, Случайность, Скромность, Опасность, Опыт, Время, Забывчивость и Сила. Четыре масти – это дротики или стрелы (для любви), вазы (для надежды), глаза (для ревности) и кнуты (для страха). Каждая из шестнадцати карт двора была представлена значительной личностью древних времен или мифологической фигурой, например, Венерой для королевы стрел, Юдифь для королевы ваз и Птолемеем для рыцаря кнутов.

«Sermoned de Ludo Cum Aliis», 1500 Латинский манускрипт, Sermoned de Ludo Cum Aliis, датируемый приблизительно 1500г., содержит самый ранний известный записанный перечень ату или Старших Арканов той серии таро, которая известна сегодня. Страница манускрипта и перечень названий описан в Главе 1.

Берни, 1526 Францеско Берни, при написании Capitolo del Cioco della Primiera, сделал самую раннюю известную печатную ссылку на тароччи. Автор называет себя «Messer Pietropaulo da San Chirico» и в течение своего насмешливого комментария описывает игру primiera, её правила и способ игры. В комментарии о тароччи говорится: «Другой найдет, что благодаря притягательному, длительному развлечению, также доставляющему удовольствие компании благодаря разглядыванию рисунков, Тароччи является превосходной игрой, и он кажется пребывающим в блаженстве, когда у него в руках набор из двух сотен карт, которые он едва может удержать, и которые, не надо быть слишком наблюдательным чтобы заметить, он тасует так же ловко, как если бы делал это под столом. Пусть же тот, кому нравится игра «тарокко», поймёт, что единственное значение этого слова «тарокко» глупо, бестолково, просто, подходяще только к его использованию пекарями, сапожниками и чернью и что в любом случае значит лишь дурачество, и праздность, и услаждение глаз солнцем, луной и двенадцатью (знаками), как поступают дети».

«Le sorti» Марколино, 1540 Первая печатная работа, которая чётко рассматривает тему предсказания будущего и прорицания с помощью карт – это Le Sorti di Francesco Marcolino da Forli, Intitolate Giardino di Pensieri allo illustrissimo Signore Hercole Estense, Duca di Ferrara, опубликованная в Венеции в 1540 г. Эта книга была переиздана во втором издании в 1550 г. под названием Le Ingeniose Sorti composte per Francesco Marcolini da Forli, Intitolate Giardino di Pensieri, Novamente Ristampate, e Novo et Bellissimo Ordine Riformate. Автор использует лишь девять карт из масти монет – короля, рыцаря, пажа, десятку, девятку, восьмёрку, семёрку, двойку и туза. Хотя работа и не описывает карты типа таро, она, бесспорно, доказывает, что в начале шестнадцатого века карты в Италии использовались для прорицания. Книга позволяет принять решение по пятидесяти вопросам, тринадцать из которых касаются мужчин, тринадцать – женщин и оставшиеся тридцать четыре – людей обоих полов. На вопросы даётся ответ при помощи оракульского триплета, к которому читатель может обратиться, вытащив одну или две карты. Помимо искусно выполненного фронтисписа и многочисленных небольших гравюр карт в книге также можно найти девяносто девять гравюр на дереве, которые символически отображают качества добрые и безрассудные и также изображают другого выдающегося философа античности, который руководит каждой группой из пятидесяти пяти возможных ответов на каждый из вопросов. Дизайн гравюры в книге Марколино был разработан Джузеппе Порта, который работал под псевдонимом Сальвиати. Самуэль Веллер Сингер в 1816 г. предположил, что Марколино, возможно, позаимствовал идею для своей книги из Trionpho della Fortuna, опубликованной в 1526 г. Сигисмондо Фанти из Феррары и также печатавшейся в Венеции. Книга Фанти решает различные вопросы при помощи использования знаков Зодиака, созвездий, прорицательниц и различных астрологических персонажей. Для ответов на вопросы вместо трёхлинейного оракула используются четырёхлинейные станцы. Вместо карт Фанти использует пару кубиков или случайное число на круговой шкале, содержащей двадцать одно число.

«Les Cartes Parlantes Арентино», 1540 Пьетро Аретино, написавший примерно в 1540 г. La Terza et ultima parte de’ Ragionamenti del divino Pietro Aretino, характеризует в этом труде карты как опасную игру, в которой можно потерять как деньги, так и доброе имя. Каждая карта описана при помощи более или менее оригинальной интерпретации или аллюзии. Например, Иерофант олицетворяет почтительность и добросовестность при игре, а также искренность игрока. Император означает законы, что управляют людьми. Паж, или валет, представляет порабощение некоторых игрой. Мечи символизируют смерть тех, кто во время игры приходит в отчаяние, жезлы – наказание за мошенничество. Чаши напоминают об обычае выпивать, чтобы положить конец ссоре, а монеты – валюта, посредством которой ведётся игра. Приложение, описывающее карты, – Les Cartes Parlantes – в действительности не было опубликовано до 1589 г.

«Ludus Chartarum» Вивеса, 1545 Людовик Вивес в 1545 г. в Ludus Chartarum, Dialogus описывает способ игры в тароччи. Козыри, по всей видимости, сдавались против часовой стрелки, справа налево. Игра, судя по всему, была похожа на вист, с постоянным набором козырей и сложным подсчётом ценности. В двух красных мастях, чашах и монетах, номерные карты изменяют свою ценность на противоположную: шестёрка бьёт семёрку, семёрка бьёт восьмёрку и т.д.

Рисунок: Capitolo del Gioco della Primiera. Титульная страница (справа) и абзац, в котором описывается игра тароччи (слева).

Лоллио, 1550 Флавио Альберти Лоллио в 1550 году опубликовал в Венеции в поэме под названием «Invettiva contra Il Giuoco del Tarocco» обличительную речь против игр вообще и в особенности игры в тарокко. В этом сочинении XVI века тарокко осуждается следующим образом:

«Я всегда придерживался того мнения, что приятнейшей из игр в карты является игра в тарокко: и для развлечения время от времени, и для снятия утомленности и страданий духа, я развлекал себя ею; коротая часы способом, менее всего способствующим обучению; напоминая себе о том, что прославленные мужи игрой облегчали бремя своих тяжких дел, высвобождаясь от возвышенных дум и утомительных забот.

Так развлекал себя Паламед (если можно сделать такое сравнение), чтобы облегчить волнения и тоску, сдавливавшие его сердце во время долгой осады Трои, когда он вновь открыл игру в кости. Играл и великий Домициан, также как и Гальба, достойный троянец, Нерва и многие другие, о которых ради краткости я не стану упоминать.

Однако теперь я осознаю, в каком глубоком заблуждении я пребывал; и я сожалею о нем, поскольку это коварная игра, еще более лживая и противоречивая, чем любая другая; она полна мучения, страдания и беспокойства, которые редко кто может успокоить.

Злая игра, коварная и лживая, игра, что истрачивает ваши деньги, игра, что пустила бы по миру Аттала и Мидаса. И пока человек надеется получить от нее удовольствие, она удерживает его в страдании и страхе. И вот сдают карты: первые попавшие в ваши руки карты кажутся хорошими, так что вы принимаете приглашение и играете снова; следующие показывают вам новый лик, однако им уже больше нет дела до ваших интересов; и так вы остаетесь в подвешенном состоянии. Иной игрок считает, что карты сулят ему удачу, и он поднимет ставки; затем, пронзенный стыдом, горем, завистью и гневом, вы бросаете свои карты и, понурив голову, остаётесь ни с чем. Подобный человек чувствует горе не меньшее, чем полководец, веривший, что выиграл битву, и кричавший «Победа, победа!»; однако после контратаки увидевший, что его люди побеждены и уничтожены.

Потом карты раздают еще два раза, хорошую сдачу и плохую, и, когда вы ожидаете последнюю, которая могла бы вам помочь, вам в руки попадают (увы, какое страдание!) настолько неказистые карты, что они способны погубить вас, это совсем не то, что вам нужно. Негодование обуревает вас, и, чувствуя досаду, вы неохотно берёте оставшиеся карты, число которых двенадцать. Они наполняют ваши руки, и длительное время вы с трудом и беспокойством сортируете Монеты, Жезлы, Чаши, Мечи и Козыри. Их нужно расположить по порядку одну за другой, подобно тому, как хороший пастух, владеющий множеством овец, сгоняет их в отдельные загоны. Затем, если у вас есть четыре или пять карт, «Ронфа», вы опасаетесь, как бы Король не пропал вместе с другими придворными картами; от этого сердце страдает, а мозг пребывает в мучениях, он мечется между надеждой и мрачным предчувствием. Как же изнуряет и какое горе приносит то, что вы вынуждены держать, словно зеркало, настолько ужасные карты, заставляющие вас изнывать; вы словно мочеприёмник, обязанный служить двум своим компаньонам, отвечать на каждое их движение, и если по незнанию или ошибке вы положите неподходящую карту, то их вопли будут слышны и на небесах; и не думайте только, что на этом ваши мучения подошли к концу: нужно думать о каждой ничтожной карте, с которой вы играете, или же вас ожидает крушение. И даже если вам повезет и игра будет хороша для вас, все равно протекать она будет настолько плохо, что вы потеряете дюжину или две, а порой и всех их.

Как часто вы не можете покрыть “Дурака”?

Когда прекратить мне утомительный подсчет всех выпадающих козырей?

Что означают карты “Маг” и “Дурак”, если не жулика и обманщика?

Что означают “Папесса”, “Колесница”, “Предатель”, “Колесо”, “Горбун”, “Сила”, “Звезда”, “Солнце”, “Луна”, “Смерть”, и “Ад”, и все остальные из этой пестрой компании? А что насчет этого фантастического и причудливого названия “тарокко” и его происхождения?

Между тем, я молюсь с исключительной верой, делая подношения и давая обеты богам на небесах, чтобы они смыли все чернила разом: желтые, зеленые, белые, красные, и всех иных цветов, с помощью которых делают карты “тарокко”; чтобы они сожгли всю бумагу; и путь никто не решается вырезать изображения на дереве, при помощи которых изготавливаются карты; поскольку искусство это настолько разрушительное и злое, что должно быть раз и навсегда искоренено из человеческих сердец; и пусть потомки не найдут от него ни следа, и пусть всякая память о нем навек сотрется».

Интересно отметить, что, судя по всему, в «тарокко» играли три человека, а «карты» и «тарокко» считались отдельным играми.

Бертони, 1550 Дж. Бертони приводит описание стихотворения под названием «Poesie leggende costumanze del medi? ev?», датированное примерно 1550 годом, в котором проводится связь между козырями «тароччи» и придворными дамами Изабеллы Д’Эсте из Феррары. Например, Ангел, или Суд связан с Дианой Троттой, обладающей божественной красотой; Солнце – с Вирджинией Троттой, ослепляющей своим сиянием всякого, кто посмотрит на нее; Колесница – с Изабеллой Эстенсе, торжествующей благодаря своему величию женщиной; а Дурак – с Маммой Раминальди, в чью красоту входило также ее безумие. Последовательность и название для каждого из козырей «тароччи» приводится в стихотворении следующим образом: Il Mondo (Мир), La Justicia (Справедливость), L'Agnolo (Ангел), Il Sole (Солнце), La Luna (Луна), La Stella (Звезда), La Casa del Diavolo (Обитель Дьявола), Il Diavolo (Дьявол), La Marte (Смерть), Il Traditore (Предатель), Il Gobbo (Горбун), La Ruota (Колесо), La Fortezza (Сила), L'Amore (Влюбленные), Il Carro (Колесница), La Temperanza (Умеренность), Il Papa (Папа), La Papessa (Папесса), L'Imperadore (Император), Il Bagatino (Маг), Il Matta (Дурак).

Рингьери, 1551 Иннокентио Ренгьери в 1551 году в Болонье написал в «Cento Giuochi liberali et d'ingegno» о великолепной «Игре Короля», в которой знаки мастей символизируют нравственные добродетели: чаши (умеренность), колонны (сила), мечи (справедливость) и зеркала (благоразумие).

Граццини, 1559 В 1559 году Антонио Франческо Граццини написал в своем сочинении «Tutti i trionfi, carri, mascherate o canti carnascialeschi andati per Firenze dal tempo del magnifico Lorenzo de' Medici fino all' anno» о козырях тароччи.

Сусио, 1570 Джамбаттиста Сусио приблизительно в 1570 году написал поэму, в которой проводились соответствия между придворными дамами Павии и козырями тароччи.

Баргальи, 1572 Джироламо Баргальи в 1572 году в «Dialogo da Giuochi» кратко написал о том, как наблюдал игру в тароччи: «И кроме того (добавил Мансуето, тот, что был кротким), я видел, как играют в тароччи, и каждого из участников называли именем карты, а затем объясняли громко, почему каждому из участников приписали именно такую карту тароччи».

Гарцони, 1585 Томасо Гарцони, чья «La Piazza universale di tutte le Professioni del Mondo, e nobili et ignobili» была опубликована в Венеции в 1589, ссылается на игру с использованием таро, популярную в тавернах того времени. В главе, названной «De’ Giocatori in universale, et in particolare», Гарцони описывает различных персонажей, ассоциируя их с каждым из козырей таро. Перечисляются масти, нефигурные карты (т.е. от двух до десяти, не имеющие картинки), карты двора; и козыри, именующиеся: Il Mondo, la Giustitia, l’Angelo, il Sole, la Luna, la Stella, il Fuoco, Il Diavolo, la Morte, l’Impiccato, il Vecchio, la Ruota, la Fortezza, l’Amore, il Carro, la Temperanza, il Papa, la Papessa, l’Imperadore, l’Imperatrice, il Bagatello и il Matto.

Биннеман Х. Биннеман, писатель шестнадцатого века, упоминает о языческих изображениях на ранних картах: игра в карты это изобретение Дьявола, который обнаружил, что таким образом проще всего привести людей к идолопоклонству. Изображения на Картах Двора, которыми мы теперь пользуемся, в давние времена были изображениями идолов и фальшивых богов: через некоторое время они покажутся христианскими, впоследствии они были изменены на Карла Великого, Ланцелота, Гектора и подобные персонажи, потому что тогда они не будут выдавать своей идолопоклоннической сути, и, к тому же сохранится сама игра. Трактат, написанный Джоном Норзбруком, «в котором игра в кости, танцы, разнообразные пьяные игры, и развлечения с прочими бесполезными времяпрепровождениями,которыми часто занимаются в субботу,порицаемые авторитетом Слова Божьего и Античными Писателями»

Без сомнения, существуют и другие ранние упоминания как стандартных игральных карт, так и карт тароччи, однако вышеизложенное представляет наиболее типичные примеры.

Искажения и ошибки переводчиков

Важно отметить, что некоторые копии и переводы важных ранних сочинений содержат искажения. Кроме того, в некоторых рукописях есть попытки приписать более раннюю дату происхождению карт, в то время как факты свидетельствуют об их более недавнем происхождении.

«Trattato del governo» Пипоццо ди Сандро В итальянской рукописи под названием «Trattato del governo della famiglia», или «Трактате об управлении семьей», предположительно написанном в 1299 году Пипоццо ди Сандро, автор говорит об игральных картах: «Se guichera di danari o cosi o alle carte, gli apparachierai la via». То есть: «Если он играет за деньги таким образом, или же в карты, в таком случае вам нужно помогать ему в этом». Однако копия рукописи Пипоццо, вероятно, относится к XV веку, и ей не стоит доверять в плане происхождения карт.

Das Guldin Spil Ингольд описал в «Das Guldin Spil» (Золотой Игре) основные игры в Германии, и он сказал об игральных картах: «Игра точно вводит в заблуждение, согласно прочитанному мной, была впервые ввезена в Германию в 1300 году». Однако, «Das Guldin Spil» была написана и опубликована в Аугсбурге в 1472 и комментарии автора о предполагаемых событиях, имевшим место быть 172-мя годами ранее, не более чем слухи.

Синод в Вюрцбурге (SynodofW?rzburg) Согласно Вильгельму Шрайберу, писавшему в 1937 году, самым ранним упоминанием об игральных картах являются записи Синода в Вюрцбурге, в которых решением государства и церкви был запрещен ряд игр, включая карты. Текст постановления на латыни гласил: «Ludos alearum, cartarum, schacorum, taxillorum, annulorum et globorum monachis et monialibus prohibemus districte». Шрабер далее утверждает, что запрет, принятый в Вюрцбурге, воспроизводил более ранний эдикт, датируемый 1316 годом и принятый в Майнце. Однако он не приводит каких-либо доказательств своим утверждениям.

«LePelerinaigedel'Homme» Вильяма де Гвиллевиля В редакции Верарда от 1511 года в аллегорической поэме Вильяма де Гвиллевиля «LePelerinaigedel'Homme», первое издание которой относится примерно к 1330 году, два фрагмента содержат отсылки к картам. В разделе XLV Вазивте³ соблазняет пилигрима отказаться от «верного пути», перечисляя те удовольствия, которые получит тот, кто отдаст себя в ее власть:

…Je meyne gens au bois,

Et la leur fais-je veoir danseurs,

Jeux de basteaulx et de jougleurs,

Jeux de tables et deschiquiers,

De boulles et mereilliers.

De cartes, jeux de tricherie,

Et de mainte autre muserie.

Вразделе LXXII игра, названнаякварты (quartes),включенавчислозапрещенныхигр:

Mains ieux qui sont denyez,

Aux merelles, quartes et dez…

ОднакоболееранняякопиясочиненияГвиллевиля, котораяхранитсявНациональнойбиблиотеке, несодержитсловкарты (cartes) иликварты (quartes):

La leur fais je ceoir baleurs,

Gieux de bastizux et de jugleurs,

De tables et eschequiers,

De boules et mereliers.

De dez et d‘entegsterie,

Et de mainte autre muserie.

Tant l’aime que je en suis sote,

Et que en pers souvent ma cote,

A mains jeux qui sont devees,

Auxmerelles, tables, etdez.

Таким образом, мы можем прийти к выводу, что карты (cartes) и кварты (quartes) являются более поздней вставкой и не упоминаются в оригинальном тексте.

Ренар ле Котрефэ Следующие четыре строки из рыцарского романа в стихах «Ренар ле Котрефэ» долгое время использовались как доказательство того, что карты были известны во Франции не позднее 1341 года, которым датируется сам роман:

Словно дураки (дураки они и есть)

Чтобы выиграть, ходят они по борделям;

Играют там в кости, карты и триктрак,⁴

Все эти игры Господу не угодны.

Однако же в другой рукописи этого романа, которая на сто лет старше, в этом четверостишие есть отличие, а именно: вместо «кости, карты и триктрак» там написано «в кости и тритрак». Таким образом, становится понятно, что упоминание карт – это более поздняя вставка.

Альфонс XI и «Дружеские письма» Гевары Бытует мнение, что статуты Альфонса XI, короля Кастилии, датируемые 1342 годом, запрещали играть в карты рыцарям Ордена Ленты (theOrderoftheBand). Это подтверждало бы, что карты были известны в Испании еще в XIV веке. Однако упоминание об этом запрете присутствует исключительно во французской редакции «Дружеских писем» Энтони Гевары, которые были переведены доктором Гуттереем. Подобного запрета, однако, нет ни в испанском тексте, ни в английском переводе статутов. Таким образом, в данном случае мы видим еще один пример искажения первоисточника.

LeRomanduRoiMeliadusdeLeonnoysСэмюэль Веллер Сингер описывает миниатюру, которая была представлена в «Романе о короле Мелиаде», где король изображен играющим в карты с тремя знатными господами, в то время как еще трое наблюдают за их игрой. Карты, изображенные на миниатюре, представляют собой пятерку и двойку монет и двойку посохов. Насколько нам известно, сам роман был написан примерно во второй половине XIV века, однако мы не можем с точностью датировать время создания миниатюр, так что этот случай остается спорным. В тексте романа карты не упоминаются, однако для иллюстраторов того времени было обычным делом сопровождать тексты изображениями, не соответствующими в точности описываемому.

HistoriqueetChroniquedeProvenceКазар Нострадамус (CasarNostradamus), написавший в 1614 году «HistoriqueetChroniquedeProvence», полагал, что карты появились около 1361 года в Провансе, юго-восточном регионе Франции вблизи Средиземного моря. Он также считал, что «валет» в то время носил название Тучим (Tuchim) – этим словом называлась известная банда, наводившая ужас на Прованс в то время. Однако все эти суждения остаются бездоказательными.

MagasinPitoresqueВ посвященной картам статье, опубликованной в «MagasinPitoresque» в апреле 1836 года, приводится иллюстрация, которая, по утверждению автора, скопирована с миниатюры из рукописи «Cit? deDieu» («Града Божьего») Св. Августина, перевод которой был осуществлен Раулем де Пресле, который начал свой перевод в 1371 и завершил в 1375. Автор статьи исходит из того, что возраст миниатюры такой же, как возраст самого перевода, и пытается таким образом обосновать утверждение, что карты были известны уже в начале 1370-х. Однако, в действительности, в более поздние списки часто включались иллюстрации, которых не было в первоначальной редакции. Кроме того, костюмы на изображении относятся скорее к эпохе Карла VI (1422), а не Карла V (1364-1380). Таким образом, можно, не опасаясь впасть в заблуждение, утверждать, что данная миниатюра не доказывает существования игральных карт в начале 1370-х.

Жан де Сенре В 1757 году Жан Батист Булле (Jean Baptiste Bullet) относительно времени появления карт цитирует «Chronique du Petit Jehan de Saintre», одного из пажей Карла V, в которой упоминается игра в кости, а также, предположительно, в карты. Правление Карла V началось в 1364 и завершилось с его смертью в 1380 г., так что, если хроника являлась бы подлинной, этот факт позволил бы ограничить время возможного появления карт интервалом в шестнадцать лет. Однако считается, что в действительности хроника была написана Антуаном де Лассалем (Antoine de Lassale) в 1459 году, так что слово «карты» вероятно, было добавлено ее автором.

Бусси, Ковелуццо и Витербо Феличиано Бусси в своем сочинении «История Витербо» (1742) пишет, что в 1379 году, во время раскола, вызванного противостоянием антипапы Климента Урбану VI, наемные войска каждой из сторон чинили неудобства и совершали грабежи в государствах Италии, включая конфискацию рогатого скота. «И вдобавок, - пишет историк, - надо же такому случиться, в тот же самый год, год нужды и бедствий, в Витербо пришла игра в карты, или, иначе, игральные карты, прежде не известные в этом городе». Слова Ковелуццо, итальянского историка XV века, повторяет Бусси (folio 28): «В 1379 году в Витербо была завезена игра в карты, и прибыла она из страны сарацинов, которые называли ее “naib”». Если считать отрывок из Ковелуццо достоверным свидетельством, карты должны были быть известны итальянским наемникам в уже 1379 году. Однако, поскольку Ковеллуццо не жил во время этих событий, а писал о них лишь сто лет спустя, мы не можем считать его утверждение доказательством использования карт в Италии в 1379 году.

Нюрнбергский указ Ж. Ж. фон Мурр (G. G. von Murr) в 1776 году утверждал, что карты были известны в городе Нюрнберге в 1380-1384 годах, поскольку слово «carten» упоминается в городском указе, в котором говорится о штрафах за игры. Однако этот указ, содержащий слово «carten», находится на листе 16, в то время как дата «1384 год» появляется на четвертом листе, и нет никаких доказательств того, что оба указа были написаны в один и тот же год. Более того, оба указа могли быть внесены в книгу значительно позднее их появления.

Законы Испанского Королевства Свод законов Испанского Королевства, напечатанный в 1640 году, содержит постановление, изданное Иоанном I, Королем Кастилии, в 1387 году, а также другое постановление, изданное Иоанном II в Толедо в 1486, в которых запрещается игра в карты, называемая испанцами словом «naypes». Указ Иоанна I использовался для подтверждения теории о том, что карты были известны уже в 1387 году. Однако слово «naypes», очевидно, является более поздней вставкой, так как оно отсутствует в «Своде постановлений Кастилии», напечатанном в Медине-дель-Кампо в 1541 году. Более ранний текст постановления содержит исключительно запрет на игру в кости и триктрак на деньги. При этом текст 1541 года полностью соответствует изданию «Постановлений Кастилии» 1508 года.

Болонский тароккин и принц Фиббиа Граф Леопольдо Чикогнара (Leopoldo Cicognara) в своем сочинении 1831 года «Memorie Spettanti alla Storia della Calcografia del Commend» приписывает изобретение «Тароччини Болоньи» Франческо Антельминелли Кастракани Фиббиа (Francesco Antelminelli Castracani Fibbia), принцу Пизы, умершему в 1419 г. Чтобы поддержать это утверждение, Чиконара цитирует надпись на портрете Фиббиа:

Франческо Антельмнелли Кастракани Фиббиа, принц Пизы, Монтегиори и Пьетрасанта, а также лорд Фучеккьо, сын Джованни, уроженца Каструччо, герцог Лукки, Пистойи, Пизы, бежавший в Болонью и представившийся Бентивольо, ставший генералиссимусом армий Болоньезе, и бывший первым в этом семействе названным в Болонье «dalle Fibbie». Он женился на Франческе, дочери Джованни Бентивольо. Будучи изобретателем болонского тароккина во время пребывания в Болонье, от XIV Реформаториев города он получил привилегию разместить герб Фиббиа на Королеве Дубинок, а герб своей жены – на Королеве Монет. Родился в 1360 году и умер в 1419 году.

Надо думать, что власти Болоньи были настолько рады тому, что Фиббья изменил венецианскую колоду тароччи, сократив ее с семидесяти восьми, до шестидесяти двух карт, что предоставили ему привилегию поместить его собственный герб на королеве дубинок (bastoni), и герб его жены из семьи Бентивольо – на королеве монет (denari). Если история о принце Фиббиа правдива, это означает, что сокращенная колода болонского тароккина из шестидесяти двух карт появилась не позднее 1419 года, а полная колода тароччи из семидесяти восьми карт, если они родственны друг другу, появилась еще раньше, вероятно, в конце XIV века. Однако на данный момент не известны сохранившиеся колоды тароччи или трионфи (trionfi) XIV столетия, которые могли бы подтвердить эту теорию. Кроме того, поскольку сокращенная колода для болонского тароккина из шестидесяти двух карт, несомненно, происходит от колоды тароччи из семидесяти восьми карт, и поскольку наиболее ранняя из существующих колод тароччи – тароччи Висконти-Сфорца – достоверно датируются серединой XV века, следовательно, Фиббиа, умерший в 1419 году, не мог изобрести эту игру.

Роберт Стил (Robert Steele) в статье «Ранние игральные карты, их изображения и художественное оформление», опубликованной в 1901 году в журнале Королевского общества искусств, сообщает об обнаружении портрета Фиббиа в Палаццо Паллавичини в Болонье. Стил приходит к заключению, что портрет, как и надпись на нем, были сделаны спустя долгое время после смерти принца. Майкл Дамметт (Michael Dummett) в своей статье 1976 года, опубликованной в «Журнале Общества игральных карт», описывает «переоткрытие» сеньором Марко Сантамброджио (Marco Santambrogio), лектором Болонского Университета, портрета Фиббиа, находящегося в Палаццо Фиббиа в Болонье. Дамметт в своей статье приходит к заключению, что потрет следует датировать второй половиной XVII века.

Хроники Кремоны Согласно «Хроникам Кремоны», написанным Доменико Бордигалло (Domenico Bordigallo) в 1484 году, Антонио Чикогнара (Cicognara), известный живописец и миниатюрист, нарисовал прекрасную колоду карт, называемых «тароччи», и представил их монсеньору Асканио Марии Сфорца, кардиналу, епископу Павии, сыну Франческо Сфорца и мадонны Бианки Висконти (откуда происходит название колоды «Тароччи Висконти-Сфорца»).

В 1831 году граф Чигогнара (Cigognara)⁵ утверждал, что Антонио Драгони (Antonio Dragoni) обратил его внимание на «Хронику» Бордигалло, основываясь на заметках Джакомо Торрезино (Giacomo Torresino), антиквара из Кремоны, жившего в XVIII веке. Сам Драгони впоследствии обвинялся в фальсификации, а его сочинения были поставлены под сомнение. Граф Чигогнара, в свою очередь, цитировал рукопись Бордигалло, чтобы поддержать версию о том, что колода Висконти-Сфорца была изготовлена одним из его предков, Антонио Чикогнара. Однако этот отрывок, относящийся к картам тароччи, отсутствует в оригинальной латинской версии «Хроник» Бордигалло, которая в настоящее время находится в Милане, в Библиотеке Треккани, и потому утверждение Чикогнары представляется нам недостоверным.

«Commentariorum Urbanorum» Маффея. В своем сочинении «Commentariorum Urbanorum», написанном около 1480 года, Рафаэль Маффей (Raphaelus Maffei) (1451-1522), также известный под именем Рафаэлис Вольятеррани (Raphaelis Volaterrani) или просто Вольтерранец (IlVolterrano), по убеждению некоторых, описал карты таро и набор Старших Арканов. Впервые эта работа была опубликована в 1506 и затем переиздавалась в 1511, 1515, 1526, 1530, 1544 и 1552 годах. Предполагается, что в данном сочинении описываются четыре масти: spade (мечи), bastoni (палки), choppe (кубки) и denari (денарии), к каждой масти относятся десять нумерованных карт от десяти до туза, а также четыре придворные карты: il Re, la Reina, il Cavallo, il Fante (король, королева, рыцарь и валет соответственно), а также следующие «atouts»:

Изучение изданий от 1511 и 1530 годов, однако, не выявило в них упоминаний карт таро и Старших Арканов. Поэтому описание карт, приписываемое Маффею, принадлежит, скорее всего, не ему, а Томазо Гарцони, составившему это описание лишь в 1585 году.

Единственная же ссылка на игральные карты в тексте «Commentariorum» появляется в третьем томе этого сочинения («Philologia»), в книге XXIX на странице 347 издания 1530 года, где в разделе под названием «De ludo diverso quo summi viri quandoque occupati fuerunt» написано следующее:

Chartarum vera & sortium divinationis ludi priscis additi sunt, ab avaris ac perditis inventi, non solum nostro dogmati, sed publicis veterum moribus una cum alea reiecti, caeteris cessationis gratia viros vel summos quandoque occupatos habuere.

Рассмотренные выше примеры показывают, что, как правило, лучше изучать старинные рукописи в оригинале, чем пользоваться более поздними переводами или пересказами живших позднее авторов, которые, возможно неумышленно, приписывали редким ранним сочинениям упоминания о картах, которых, в действительности, в этих сочинениях не было.

Случаи, когда карты не упоминаются

Отсутствие упоминаний о картах в числе других игр могут подтверждать утверждения о том, что карты все еще не были известны в то время, к которому относится рассматриваемое произведение.

Ars Amatoria Овидия Среди всех игр, упоминаемых античными греческими и римскими писателями, нет ни одной, которая могла бы быть связана с картами. Овидий (43г. до н.э. - 17г. н.э.) при написании Ars Amatoria перечисляет некоторые игры, которые в обществе считаются пристойными для молодых людей, но среди них нет упоминания карт.

Христианская церковь С самого появления христианской церкви, церковные соборы в своих установлениях, равно как и Отцы Церкви, выступали против азартных игр, среди которых называли кости, косточки (osselets) и триктрак. Карты, тем не менее, до пятнадцатого века в эти списки не включали.

Рукописи на санскрите Несколько древних рукописей, написанных на санскрите, упоминают игру в кости и другие старинные игры, такие как шахматы и pachis. Иногда описание игр в них сопровождается старинными рисунками, но среди ранних санкритских источников нет упоминаний об игральных картах.

Джон из Солсбери Джон из Солсбери, родившийся в Англии около 1110г., не упоминает игральные карты в работе De Nugis Curialium et Vestigiis Philosophorum libri octo, несмотря на то, что одна глава посвящена специально играм и злоупотреблению ими, как распространенному времяпровождению среди придворных его возраста.

Городской совет Вустера Тридцать восьмое предписание Совета г. Вустер, утвержденное в 1240г., запрещает священникам участвовать в недостойных танцевальных играх, или играть в кости. Под запрет, среди прочих, попала игра «Король и Королева», не разрешались забеги на баранах и борьба на потеху публике. В то же время, нет причин полагать, что игра Rege et Regina (Король и Королева) является игрой в карты. «Игры (а не игра) в Короля и Королеву» были, очевидно, представлением, в котором священники были зрителями, а не исполнителями.

Городская книга Аугсбурга Городская книга Аугсбурга, 1275г., упоминает игры, но не упоминает карты.

Документы «Гардероба»⁶ Эдуарда I Документы «Гардероба» от 1278г., шестого года правления Эдварда I, упоминают игру «Четыре Короля». В более поздних интерпретациях предполагается, что речь идет о карточной игре. Тем не менее, кажется более верным допущение, что карты не были известны или не использовались во времена Эдварда I поскольку (а) под именем «Четырех королей» на Востоке были известны шахматы, а не игральные карты, (b) во время царствования Эдварда I шахматы, а не карты, были любимым развлечением высшего класса Европы, и (c) авторы того времени еще около столетия после правления Эдварда I хранили молчание относительно игральных карт.

Свод законов Нюрнберга Старинный свод загонов города Нюрнберга (1286-1299) запрещает азартные игры, но карты в этом своде опущены.

Рыцарские романы XI-XIV вв. Рыцарские романы, написанные в одиннадцатом, двенадцатом, тринадцатом и четырнадцатом веках, часто содержат точную картину своего времени, включая привычки и обычаи людей, и даже особенности их личной жизни и развлечений, и все же карты никогда не упоминаются среди распространенных игр.

Confort d'Amy Гильома де Мачау (Machau) Гильйом де Мачау (Guillaume de Machau), в стихотворении, озаглавленом Confort d'Amy, обращается к Карлу V, королю Франции, в 1364 г. - году, когда Карл V взошел на трон. Де Мачау яростно выступает против игры в кости. При этом он не упоминает карты, хотя, вероятно, упомянул бы, если бы они были ему известны, поскольку причины запрета игры в кости в равной степени могут относится и к картам.

Петрарка, Боккаччо, Чосер и «Тысяча и одна ночь» Франческо Петрарка (1304 - 1374) написал трактат об азартных играх, не упоминая игральных карт. Джованни Боккаччо (1313-1375) и Джефри Чосер (1340-1400) в своих работах упоминали другие виды игр, но никогда – игральные карты. В «Тысяче и одной ночи», компиляции пятнадцатого века, также нет упоминаний игральных карт.

Карл VI на троне. Изображение с миниатюры из рукописи французских королей