Тобиас Чертон
Алистер Кроули - духовный революционер, исследователь-романтик, оккультный мастер и шпион.
Глава 4
Кроули и карлисты
1898-1899 гг.
Он вернулся из Кембриджа летом 1898 года в неистовстве, создавая себе дурную репутацию интересом к чёрной магии, сочинением порнографических стихов (пресловутые «Белые пятна»), и общим шумом вокруг Герметического Ордена Золотой Зари, который он наделал, как бык в посудной лавке, настроив против себя практически всех, держась надменно, как привлекающий к себе внимание петух, и усердно работая для того, чтобы заслужить пристрастную характеристику от У.Б. Йетса, который считал Кроули «чудовищным человеком».
Так гласит легенда.
И легенда является… предметом исследования, открывая взамен сложную ткань интриг, подсюжетов, тайну, трудность и загадочное противоречие. Когда в июне 1900 года буря и натиск в итоге закончились провалом, Алистер был всего лишь двадцатичетырёхлетним упрямым, отважным, самонадеянным, но также в действительности чутким, ранимым и удивительно застенчивым человеком. Никто бы не обвинил 24-летнего гения в неумеренности, но его враги это сделали. Согласно Кроули, «тайные вожди» не занимались этим, он исполнял магические наставления буквально и доказал, что является достойным.
Лето 1899 года.
Кроули сделал перерыв в альпийском восхождении с Оскаром Эккенштейном. Он любил альпинизм и любил Эккенштейна, и именно здесь он написал «Эпилог» к книге «Иезавель» и другие трагические поэмы», опубликованной под псевдонимом «граф Владимир Сварефф». Поэмы выражают депрессию, подобную той, что встречается в поэзии Китса, сердце, разделившееся в себе и даже испытывающее желание «сбежать от всего этого», умереть. И это было написано до раскола «Золотой Зари», произошедшего весной 1900 года:
Умри средь расцветающего льда,
На этой дальней чистой высоте,
В её холодной, снежной красоте
Усни навек, утратив навсегда
Тревоги и сомнения; окрест
Нет никого – лишь злой полёт орла,
И звёзды, и вершины, и ветра,
В чьём пенье – скорбь заупокойных месс.
Что привело Кроули в атмосферу напряжённости, горечи и отчаяния, ведь стихотворение выглядит так, будто речь идёт о человеке, вынужденном действовать против воли, наступая на горло своим чувствам?
Ответ на этот вопрос невозможно найти в легенде.
Чтобы попытаться понять, что стоит за высокогорным желанием смерти, мы должны вернуться примерно на восемь месяцев назад, в ноябрь 1898 года, месяц инициации Кроули в орден «Золотой Зари». Это был месяц, когда Кроули завершил «Иеффай», сложную политическую пьесу о противоположных силах, терзающих человечество между одной концепцией абсолютной истины – Богом – и другой. Поставив на карту свободу, новое веяние трубным звуком призывает новый мир:
Когда взошли безумье в свою мощь
И тирании красная звезда,
Огни тревожные пугали ночь,
Смеялись над Свободой господа,
Попы бестрепетно душили Мысль,
«Ты лжёшь!» – раздалась песнь из темноты,
И в гороскоп Европы новый смысл
Внёс белый свет твоей святой звезды.
Весьма заманчиво рассматривать «красную звезду тирании» как пророчество советских репрессий после 1917 года; «красная звезда» очень похожа на альфу Тельца, «Альдебаран» (в переводе с арабского «последователь»), которая является одной из трёх звёзд в созвездии Тельца, традиционно считающихся неблагоприятными. Она означает силу с опасностью насилия. Белая звезда, на которую надеется Кроули, вероятно, отсылает к Венере, силе любви и эффективно действующей женственности.
«Трагедия» Кроули ставит вопрос о том, что случится, если вызов судьбоносного часа останется незамеченным, если человечество уклонится от отважного шага, великого прыжка, не желая отказаться от старых алтарей тирании ради нового. Тогда Кроули предсказывает войну, и похожий на Иегову бог этой войны потребует человеческого жертвоприношения – довольно пророческая работа!
Идея того, что Кроули проявлял интерес к политике, перечёркивает суть легенды, но Кроули предвидит крах европейской монархии и старой церкви. Работая на поворотных пунктах судьбы, Кроули чуток к политическим реалиям: пророческая сивилла ищет уха сообразительного дипломата. И Кроули мог достичь уха дипломата: вспомним, что «нудный пожилой британский министр» – единственный человек, которого Сэр Роджер / Кроули знал в Стокгольме в конце 1896 года.
В рецензии на «Иеффай» «Пэлл-Мэлл газет» отмечала: «М-р Кроули воспринимает себя очень серьёзно; он верит, что у него есть миссия». «Пэлл-Мэлл газет» была права.
У Кроули была миссия. Но чья?
То, что Кроули был завербован разведкой в Кембридже, правдоподобно. В книге американского историка разведки Ричарда Спенса «Агент 666» (2009) выдвигается предположение, что «агент Кроули» был нужен разведывательной службе для внедрения в качестве провокатора в «Герметический Орден Золотой Зари»; не для того, чтобы выведать магические тайны, а потому, что деспотичный глава Ордена Сэмюэль Лиддел Мазерс был ведущим британским членом «Тайного общества карлистов». Карлисты замышляли возвести Дона Карлоса де Бурбона, герцога Мадридского, на испанский трон.
Гипотеза Спенса, безусловно, объясняет кроулевское желание «несущей успокоение смерти» на вершине летом 1899 года, поскольку весьма вероятно, что альпийская депрессия Кроули проистекала из его собственной вовлечённости в тайную организацию карлистов. В июле 1899 года Кроули появляется, чтобы поучаствовать в карлистском военном гамбите. Гамбит провалился.
Вопрос, который в связи с этим должен возникнуть: на каких условиях Кроули принимал участие в карлистском деле? Следовал ли он инструкциям или счёл себя обязанным вмешаться?
Кроули удивительно редко упоминал об этом эпизоде. Его «Исповедь» подробно рассказывает, как один из лейтенантов Дона Карлоса де Бурбона посвятил его в шевалье (рыцари): «Я получил поручение работать с пулемётом, прилагать усилия, чтобы сделать первоклассный ружейный выстрел, и изучал строевую подготовку, тактики и стратегию». Он добавляет двумя страницами позднее: «Есть ещё очень многое, что можно было бы рассказать об этой истории, но я не могу этого сделать – пока».
Он не мог и никогда этого не сделал.
Сквозь призму этой гипотезы о разведывательной миссии внезапное появление Кроули на сцене «Золотой Зари» выглядит подозрительным. Через несколько недель после посвящения Кроули встретил главу «Золотой Зари» Сэмюэля Лиддела Мазерса. До конца года Кроули занимался финансовыми делами Мазерса, что быстро вызвало конфликт с другими членами ордена.
Прошлое Мазерса было пёстрым. Вынужденный из-за бедности оставить офицерскую должность в первой хэмпширской пехоте добровольцев, Мазерс любил милитаризм. Он был человеком Воли. Если у вас есть воля, сила и законное право, вы можете делать что угодно.
Фактически Мазерс влез в грязные воды легитимизма.
Кто такой легитимист?
Легитимист – это монархист, который верит в династическое право. Легитимисты верят, что у монархов нет права препятствовать претендентам с большей законорождённостью. Корона должна переходить к первому сыну монарха, если он жив. Если первый сын (или законный наследник) отвергнут, требования действующего монарха незаконны, и такой монарх является узурпатором. Таким образом, легитимисты оспаривали ряд монархических династий в Европе, в том числе Ганноверскую. Немецкий избранник из Ганновера (Георг I) был возведён на британский трон решением парламента, который, как видели это легитимисты, восстал против законных преемников короля Якова II. Яков, приверженцы которого стали называться «якобитами», покинул Англию в 1688 году.
Следует подчеркнуть, что «якобиты» двести лет спустя были совершенно «пробританскими», выражая симпатии Британскому королевскому дому (Стюартам), а не Немецкому королевскому дому Ганновера. Говоря о крепких консервативных связях Кроули, важно отметить, что с 1714 года монархи Ганноверской династии получали наиболее активную поддержку со стороны вигов, позднее – либеральной партии, они предпочитали либералов тори. Суть различия между Ганноверами и Стюартами заключается в религии. Сторонники Якова были католиками, Ганноверов – протестантами. Согласно легитимистам, католицизм не ставит под сомнение принцип наследования.
Якобитские увлечения Мазерса хорошо известны. Он называл себя «МакГрегор» и «граф де Гленстрэ» и был близок с шотландским масонством и его якобитским прошлым. Он даже считал себя реинкарнацией короля Якова IV Шотландского. Кроули находил претензии Мазерса забавными и вместе с тем интригующими, вспоминая детские игры с Грегором Грантом.
Но легитимисты не играли в игры. Та якобитская идея, которая смогла зажечь сердца спустя 150 лет после сражения при Каллодене, была не просто всплеском романтизма.
Бертрам, пятый граф Эшбернхема, рыцарь-командор Мальтийского Ордена, был предан делу, пожертвовав часть своего имения в Уэльсе в качестве площадки для военных тренировок для его легитимистского Общества Ордена Белой Розы, воссозданного в 1886 году. Крошечная тайная организация, продвигающая «законные» монархии в Испании, Португалии и Великобритании, легитимизм был близок римскому католицизму, кельтскому политическому сепаратизму (движениям за независимость Ирландии, Шотландии, Уэльса и Корнуолла) и «высокому градусу» масонства. Для легитимистов истинная монархия была священной, магической, а не просто вопросом политического удобства. Если законное правление не будет восстановлено, мир настигнет материалистический упадок и коммунизм.
Документы, хранящиеся в государственном архиве Льюиса, показывают, что Эшбернхем был подлинным приверженцем, который тайно вёл переговоры с иностранными легитимистами. Люди разных классов по всей Европе требовали обеспечить карлистское правление в северных провинциях Испании. Добровольцы тренировались в имении Эшбернхема.
Теоретически победа карлистов в Испании могла угрожать британскому правлению в Ирландии, где протестантская монархия давно была разделена на группы влияния. Игнорирование этой ситуации означало бы для британской разведки пренебрежение своими обязанностями. Спенс подозревает, что Кроули служил «тайным вождям», шпионя за Мазерсом и другими членами «Золотой Зари», какое-то время маскируясь под русского «графа Владимира Свареффа» или отправляя записи от его имени. Если Спенс прав, и косвенные доказательства это подтверждают, тогда знаменитая битва Кроули с «Золотой Зарёй» более века понималась неправильно.
Выявить мотивы и обязательства Кроули вокруг эпизода с карлистами – задача не из лёгких. Его выдающаяся способность одновременно мнимо сочетать противоположные точки зрения сбивает нас с толку. Кроули не был шизофреником. Он верил, что равновесие противоположностей открывает путь к более высокой реальности, более высокому разуму за пределами противоречий или «двойственности», наблюдающейся в мире. Если мир являет противоположные крайности (такие, как добро и зло), то это потому, что высшая реальность существует за их пределами. Идеи Кроули в этом направлении несколькими годами спустя будут доведены до совершенства благодаря погружению в индийскую философию. В 1899 году Кроули экспериментировал.
Учитывая своеобразный характер Кроули, вполне возможно, что он был довольно искренним легитимистом и одновременно шпионил за легитимистами, руководствуясь более высоким побуждением. Признавая себя «высоким тори и якобитом», он воспринимал свой политический идеал как «аристократический коммунизм», поднимающий человечество к духовной монархии. Он свято верил в аристократичную, свободную, благородную личность. Кроули разделял семейную неприязнь к либералам, воспринимая как предательство проведённое Гладстоном в 1884 году расширение избирательного права, когда семейный герой лорд Солсбери тщетно сопротивлялся реформаторскому законопроекту, в котором консерваторы видели предвестие крушения конституции.
Тем не менее якобизм Кроули был скорее символическим, чем реальным. Двадцать лет спустя после того, как карлистский эпизод реально его коснулся, он признавался, что одной частью мозга он, разумеется, был «фанатичным легитимистом», презиравшим британскую королевскую семью как «немецких узурпаторов». Однако, в отличие от Мазерса, у Кроули было прекрасное чувство реальности. Временами наивный, но также здравомыслящий, он, вероятно, чувствовал противоречивость легитимистских требований. Он был романтиком, крайним консерватором, и рационалистом, резким оппонентом протестантизма и антинаучного католицизма. Он был предан короне, но язвителен по отношению к тому, кто носил её. Про него можно было бы сказать, что сердцем он был аристократ, а умом своего рода анархист. Кроули воплотил в себе многие противоборствующие силы, раздиравшие Европу в то время, человеческий «дух времени». Кажется, он разрешил конфликт противоположностей в собственной, подобной лабиринту психологии, посвятив свою животную сторону положению, а сердце – духовной цели. Он оставил свой ум для себя – после той летней депрессии 1899 года.
Двойственное отношение к карлистскому делу легко обнаружить в комментариях, которые Кроули сделал годы спустя, о знакомстве с легитимистом, борцом за независимость Корнуолла и корреспондентом «Таймс» Льюисом Чарльзом Ричардом Данкомб-Джуэлом (1866-1947), сыном плимутского брата из Стритхэма:
«Он был очень увлечён кельтским возрождением и хотел объединить пять кельтских племён в империю. В своём политическом проекте он не вполне преуспел, но зашёл так далеко, что разрабатывал флаг [для Корнуолла]. И такой некрасивый! Всё это показалось мне детским, но не более чем империализмом, и его преимущество заключалось в том, что это было довольно очаровательно и совершенно безвредно».
Оценка Кроули включает тонкие издёвки над якобитскими притязаниями Данкомб-Джуэла (он называл себя Людовик Кэмерон) – оценка, напоминающая краткий отчёт разведчика.
В мае 1891 года Кроули принёс клятву верности короне, поступив в кадетский корпус первой Уостерширской добровольной королевской артиллерии в частной школе в Малверне. Рассказ Кроули об этом событии был удивительным образом удалён из опубликованной «Исповеди». Клятва сильно впечатлила его: «всякий раз, когда я совершаю действие в подтверждение первоначальной клятвы, я усиливаю свою связь [с Англией]». Это в самом деле «исповедь», поскольку она оставлена в тайне. Ричард Спенс полагает, что здесь кроется «ключ к его будущей работе в разведке».
Кроули утверждал, что «вполне готов был умереть за Англию – ожесточённо, бездумно. «Правь, Британия» действует на меня так, как если бы я был самым обычным слушателем в концертном зале. Это животное готово использовать свои мозги и свою силу так же глупо и добросовестно, как герцог Веллингтон». Кроули знал, что Англия часто была неправа, патриотизм часто является чепухой, но он готов был служить ей до последней капли крови; это напоминает мне «Флэшмена» Джорджа Макдоналда Фрейзера и, конечно, Джеймса Бонда, который также размахивал своим «Кардиналом» всюду, куда мог его воткнуть.
Кроули был «Зверем» – чёрным для слепых и лучезарным для тех, кто видит. Такие двойные симпатии составляли его ценность как агента разведки. Работа в разведке была очень привлекательной. Кроули любил интриги, а в легитимистском обществе их было в избытке.
С того момента, как Кроули встретил Мазерса и его жену Мойну в Париже на новый 1899 год, он вошёл в лабиринт. Чтобы последовать за ним, нам нужно держаться за три нити: во-первых, духовное продвижение Кроули в системе «Золотой Зари», во-вторых, политику легитимизма и её изучение со стороны Кроули, и в-третьих, решение Кроули совершить операцию «Священной магии Абрамелина-мага», использовать опасный магико-религиозный метод духовного самораскрытия, чьи жёсткие требования усложняют всё остальное.
Каждая из этих трёх нитей связана с Мазерсом. Именно Мазерс перевёл и опубликовал сделанную в XVIII веке французскую копию «Священной магии», которую он нашёл в «Библиотеке арсенала» в Париже. Кроули взялся за издательские дела Мазерса, поскольку из-за неотложного долга Мазерсу нужно было скрывать прибыль от кредиторов. Сделав так, Кроули «поймал» Мазерса.
Кроули хотел знать, каким «тайным вождям» служил Мазерс. Мазерс присвоил себе абсолютную власть на основе заявленной встречи с небесными «тайными вождями» Розенкрейцерского ордена в Булонском лесу, пользующемся дурной славой как пристанище проституток. Мазерс говорил, что их (тайных вождей) волнующее присутствие оставляло его временно истощённым. Вопрос о власти Мазерса расколол Герметический Орден Золотой Зари.
Весной 1900 года, зная, что Мазерс уехал в Париж продвигать заговор против правительств Испании, Португалии и, вероятно, Великобритании, члены внутреннего ордена бросили вызов своему лидеру. Голословные утверждения о прямом участии Мазерса в якобитских заговорах, имевших целью свергнуть трон Англии, появились в брошюре Кроули «Розенкрейцерский скандал», опубликованной в 1911 году. Кроули в ней выдвигает обвинения против легитимистов, полагая, что они могут освободить Британию от «узурпатора» Виктории, передав корону принцу Руппрехту («королю Роберту»), сыну Марии-Терезии Австрийской Эсте-Модена. Кроули, вероятно, считал, что эти фигуры являются британцами не более, чем родственники Королевы Виктории в Кобурге. В написанном в 1929 году романе «Лунное дитя» Кроули представил наполовину вымышленного Мазерса как немецкого шпиона и марионетку «Чёрной Ложи» – кроулевского аналога возникающей в книгах Яна Флеминга организации «Спектр».
Подозрения внутреннего ордена относительно Мазерса скоро бросили тень на человека, в котором видели его ближайшего союзника. Быстрое продвижение Кроули в Ордене особенно возмутило члена внутреннего ордена У.Б. Йетса. В ретроспективе Йетс с его прокельтскими сепаратистскими связями и симпатиями к фениям (ирландским республиканцам) выглядит параноидальным. Что натворил Кроули? Он просочился внутрь тайного общества.
Исследование Шерон Ловенны «Noscitur a sociis (лат. «Узнаешь человека по его товарищам»). Дженнер, Данкомб-Джуэл и их окружение» показывает, что Эшбенрхем и Мазерс обеспечивали поставку военного снаряжения из Баварии для карлистского восстания при содействии легитимистского «шифровальщика» Генри Дженнера, канцлера «Общества Белой Розы». Дженнер занимался тайными переговорами с Баварией, равно как и планом посадить Бурбона Дона Мигеля на пустующий трон Франции и неизбежно сохранить испанский трон для Бурбона Дона Карлоса VII Испанского. Кроули познакомился с Дженнером через Данкомба-Джуэла.
В XIX веке три кровавых народных восстания, пытавшихся восстановить правление Бурбонов в Испании, провалились. Новые возможности для мятежа возникли, когда США нанесли унизительное поражение Испании в конце 1898 года. 10 декабря Испания передала Штатам Кубу, Пуэрто-Рико, Гуам и Филиппины за 20 миллионов долларов, сдавшись столь оскорбительно, что бывший командующий кубинских испанских вооружённых сил, генерал Валериано Вейлер-и-Николау планировал карлистский перворот. Страдания генерала были вызваны международной политикой США. Заинтригованный и вдохновлённый возрастающей ролью Америки в мире, Кроули написал «Воззвание к Американской Республике», пророчески предлагающее рукопожатие через Атлантику с британскими «братьями по крови». Поэма Кроули – ода общей судьбе.
Утверждая, что в будущем Британия и Америка вместе лишат иностранных тиранов силы порабощать мир, удивительное «Воззвание» Кроули может быть прочитано как хвалебная песнь «западному империализму» или напротив как волнующее напоминание о положительной исторической роли или предназначенном Великобритании и США бремени. Поэма Кроули предлагала, прежде всего, «особые взаимоотношения» – основанные на силе, а не на подчинённом положении Британии. Разумеется, можно прочитать последние стихи как предсказания о солдатах, приближающихся к Берлину в 1945 году, или бронетанковой технике, вступающей в Багдад или Гильменд в наши сложные времена:
Из ножен внук достанет острый меч,
Чтоб власти тираний отмерить срок,
Ваш вождь и наш владыка будут сечь
Оковы рабства, чтобы уберечь
Народы – бурей сломанный цветок.
О милая республика, наш друг,
Скрепи пожатьем рук
Союз, чтоб рос свободы, мира дух.
Стихи Кроули, написанные в 1899 году, демонстрируют гениальный пророческий дар, подтверждённый временем. Они также показывают, что уникальное видение будущего, которым обладал Кроули, не несло на себе сильного отпечатка католических легитимистов. Тем не менее возникали обстоятельства, требовавшие принятия легитимистской позы, и именно они могли привести даже к участию в британской карлистской катастрофе лета 1899 года.
Переписка Эшбернхема содержит телеграммы и счета, указывающие на приобретение Эшбернхемом паровой яхты «Светлячок». С трюмом, заполненным винтовками «Гра» из Баварии, «Светлячок» направился в Испанию под командованием легитимистского яхтсмена, морского офицера Винсента Дж. Английского в июле 1899 года. Правительство сделало вид, что не заметило этого – официально.
Катастрофический удар. Кто-то предупредил испанского консула в Арашоне, рядом с Бордо. 15 июля 1899 года судно задержала французская таможня. Исследование Ловенны акцентирует внимание на одном из имён в платёжной ведомости яхты за 26 августа 1899 года – «К. Александр». Не было ли это перестановкой имени «Александр Кроули» и таким образом одним из первых вымышленных имён агента Алистера? Или это был капитан королевского военно-морского флота, сэр Квентин Чарльз Александр Кроферд из Килбирни, шестой баронет? Или, в самом деле, кто-то ещё? Так или иначе легитимистский провал того лета мог вызвать у Кроули желание смерти на альпийской вершине.
Возможно, Кроули оставил улику. В марте 1913 года в его журнале «Эквинокс» появилось «Завещание Магдалины Блэр», короткая, страшная история, затрагивающая психологию смерти. Эта история, посвящённая матери Кроули, заканчивается сноской, подписанной «В. Английский М.Д.» – Винсент Английский, офицер военно-морского флота, командовавший «Светлячком».
Пердурабо сохранил свои тайны.