07.07.2019
0

Поделиться

Глава 1. Комплекс

Иоланда Якоби

Комплекс, Архетип, Символ

Глава 1 Комплекс

Предисловие

Проблема, о которой идет речь в этой книге, меня тоже давно интересует. Прошло ровно пятьдесят лет с тех пор, как благодаря эксперименту с ассоциациями я узнал, какую роль играют комплексы в нашей сознательной жизни. Больше всего меня поразила особая автономность, которую проявляют комплексы по сравнению с остальным содержанием сознания. В то время как последние находятся под контролем воли, приходя и уходя по его желанию, комплексы либо навязывают себя нашему сознанию, прорываясь через его тормозящее действия, и напротив сопротивляются нашим сознательным попыткам воспроизвести их. Комплексы могут быть не только навязчивыми, но и захватывать нас, ведущие себя как бесы и порождающие всевозможные раздражающие, нелепые и разоблачающие действия, обманывают язык, фальсифицируют память и суждения. Они работают в обход сознания.

                Нетрудно видеть, что, хотя комплексы обязаны своей относительной автономностью своей эмоциональной природе, их выражение всегда зависит от сети ассоциаций, сгруппированных вокруг центра, заряженного аффектом. Центральная эмоция, как правило, приобретается индивидуально и, следовательно, является исключительно личным делом. Центральная эмоция, как правило, приобретается индивидуально и, следовательно, является исключительно личным делом. Однако растущий опыт показал, что комплексы не являются бесконечно переменными, а в основном относятся к определенным категориям, которые вскоре начали приобретать свои популярные и теперь избитые обозначения — комплекс неполноценности, комплекс превосходства, комплекс отца, комплекс матери, комплекс тревожности и все остальные. Тот факт, что существуют хорошо охарактеризованные и легко узнаваемые типы комплексов, говорит о том, что они опираются на одинаково типичные основы, то есть на эмоциональные склонности или инстинкты. В людях инстинкты выражают себя в форме неотраженных, непроизвольных фантазийных образов, установок и действий, которые имеют внутреннее сходство друг с другом и в то же время идентичны инстинктивным реакциям, характерным для Homo sapiens. У них есть динамичный и формальный аспект. Как и инстинкты, эти образы имеют относительно автономный характер; то есть они являются «нуминозными» и могут быть найдены прежде всего в сфере нуминозных или религиозных идей. По причинам, в которые я не могу здесь войти, я выбрал термин «архетип» для этого формального аспекта инстинкта. В этой книге д-р Якоби поставила своей задачей разъяснить важную связь, с одной стороны, между индивидуальным комплексом и универсальным, инстинктивным архетипом, а с другой стороны — между этим(архетип/комплекс?) и символом. Появление ее исследования приветствуется для меня тем, что концепция архетипа породила величайшие недоразумения и, если можно судить по негативной критике, должна считаться очень сложной для понимания.
Поэтому любой, кто имеет опасения на этот счет, может искать информацию в этой книге, которая также принимает во внимание большую часть литературы. Мои критики, обычно не берут на себя труд перечитать, мою позицию по вопросу, но вменяют мне, среди прочего, мнение, что архетип является унаследованным представлением. Предрассудки кажутся более удобными, чем поиск истины. В этом отношении я также надеюсь, что усилия автора, особенно теоретические соображения, содержащиеся в части 1, иллюстрируемые примерами способа проявления и действия архетипа в части 2, могут пролить немного света. Я благодарен ей за то, что избавил меня от необходимости постоянно направлять моих читателей к своим собственным сочинениям.

Февраль 1956                                                                                                                                                 К.Г. Юнг

От издателя

Насколько это возможно, цитаты К. Г. Юнга взяты из англоязычного издания его Собрания сочинений, которое в настоящее время находится в процессе перевода Р. Ф. С. Халла. Однако в настоящее время не все предполагаемые восемнадцать (или более) томов этого издания опубликованы или в печати. Поэтому при необходимости г-н Халл специально переводил отрывки; и иногда использовались более ранние переводы, часто с его изменениями в терминологии (обозначено «изменено»). В таких случаях прогнозируемый заголовок и объем в Собрании сочинений приводятся в скобках. Дополнительные библиографические подробности можно найти в списке цитируемых работ. Можно добавить, что документация относится к работам К. Г. Юнга, если не указан другой автор, и что список собранных работ приведен в конце книги. Часть 1 была первоначально опубликована в гораздо более короткой форме, в Schweizerische Zeitschrift fur Psychologie (Bern), IV (1945)

Комплекс / Архетип / Символ

Человек рожден не для того, чтобы решать проблемы мира, а для того, чтобы искать корни проблем, а затем оставаться в рамках понятного – Гете Эккерману, Октябрь 12, 1825

Введение         

Нынешний период характеризуется терминологической башней Вавилона. Это особенно верно в области психологии, этой самой молодой из наук, и, возможно, больше всего в области, которая была названа «глубинная психология» 1. По мере того, как науки разбиваются на все более многочисленные специализированные отрасли, доступный словарный запас не в состоянии идти в ногу с дифференциацией понятий. Даже в смежных дисциплинах непреодолимые терминологические трудности приводят к постоянному недопониманию. Глубинная психология, которая в равной степени обязана естественным и гуманитарным наукам, далека от совершенства своего собственного словарного запаса, а ее литература полна иностранных заимствований. Сама природа глубинной психологии не позволяет ей принять процедуру, которая является возможной и желательной в математике и физике, и которая была предпринята позитивистами и логистами в области философии 2, а именно создание «интерсубъективного языка», состоящего из словесных знаков неизменного значения. Она все еще должна «очистить» свою терминологию от переопределенного «остатка», унаследованного от мифологической традиции, а также от физики, медицины и других дисциплин, с которыми она была ранее связана.

1 Термин «глубинная психология» должен применяться только к «психоанализу» Фрейда и «аналитической психологии» Юнга. Но этот термин свободно используется для всех тех школ, которые в своей теоретической и практической работе придают фундаментальное значение гипотезе «безсознательного».

2 Попытки в этом направлении предпринимались, например, такими философами, как Людвиг Витгенштейн и Бертран Рассел.

В то же время она должна бороться с часто непроницаемой путаницей поливалентных психических явлений и, совершенствуя свою номенклатуру, отдавать должное законам внутреннего космоса, чтобы не стать жертвой систематизации доктрины — практически невозможной задачи. Узкие, односторонние формулировки убивают жизнь психе, чье подвижное, двойственное лицо, пронизанное парадоксами, отказывается от таких нападок на свои тайны, которая никогда не может быть раскрыта строгими концептуальными методами. Ее сущность всегда остается амбивалентной и уклоняется от любых попыток раскрыть ее. Тем не менее, говорит Юнг, это «единственный непосредственный опыт, который мы можем получить, и непременное условие субъективной реальности мира» 3. Таким образом, в конечном итоге любая попытка сформулировать психические явления в терминах языка обречена на несовершенство, поскольку средства выражения никогда не могут быть полностью адекватны предмету. И чем более многослойными, глубокими и всеобъемлющими становятся психические феномены, и чем больше реальность, автономия — не говоря уже о нематериальности — которую мы приписываем психике, тем острее будет ощущаться это несоответствие. С другой стороны, будет менее очевидно, когда рассматриваемое поле более ограничено, более тесно связано с миром чувств и материи, где психический мир рассматривается как простое явление. Соответственно, с их собственной точки зрения, сторонники строгого психофизического параллелизма не могут быть обвинены в отказе от ярлыка «наука» в аспекте глубинной психологии, который не может быть проверен контролируемыми экспериментами и выражен в однозначных концепциях. Тем не менее, это только еще один признак того, что все отношения, особенно в психологии, в первую очередь субъективны.

3 Символы Трансформации, с. 232.

На каждое утверждение о психических явлениях в большей степени влияет личная позиция человека, который его создает, и дух эпохи, который его формирует, чем в других научных областях. Нигде больше так неочевидно, что «личное уравнение», которое начинается в момент наблюдения, переносится в языковое выражение и концептуальную кристаллизацию. Ввиду всего этого неудивительно, что в области глубинной психологии должно быть много недоразумений и неправильных толкований, что часто приводит к бесплодной полемике. В равной степени понятно, что все стороны должны чувствовать желание исправить эту ситуацию. В настоящей работе я попытался прояснить и осветить (хотя и не вдаваясь в детальную историю их развития) три основные концепции обширных интеллектуальных структурных представлений Юнга, которые привели к многочисленным недоразумениям. С учетом изложенных выше соображений такое рисковое дело не может надеяться на полный успех. Мне бы хотелось, чтобы это рассматривалось как вклад в «общий язык», который так желателен, а не как окончательное утверждение.

Комплекс

Эмоционально окрашенная совокупность представлений в бессознательном 6 ??

Согласно Юнгу 1, не сны (как считал Фрейд), а комплексы2 обеспечивают королевскую дорогу в бессознательное. Эти слова указывают на доминанту, центральную роль, которую он отводит комплексу в глубинной психологии. Сам термин, безусловно, также используется в настоящее время для обозначения всевозможных «составных структур», но он нашел свое наиболее важное применение в области глубинной психологии. Юген Блейлер (1857–1939) уже использовал его для обозначения определенных психических состояний, но именно Юнг определил его в том смысле, который принят сегодня. В своих исчерпывающих исследованиях в Психиатрической клинике Университета Цюриха, опубликованных под названием Diagnostische Assoziationsstudien 8, он впервые применил термин «эмоционально окрашенный комплекс» к феномену «Эмоционально окрашенной совокупности представлений в бессознательном; позже термин был сокращен до «комплекс».

Все еще полностью на основе экспериментальной психологии сознания и с помощью ее методов Юнг и его сотрудники провели серию испытаний, которые указали наличие и характер таких эмоционально настроенных групп репрезентаций как специфические факторы, нарушающие нормальное течение процесса психической ассоциации. Отправной точкой стал ассоциативный процесс как отражение психической активности.

1 Юнг пришел к такому выводу на основе своих наблюдений в ходе своих экспериментов по процессу ассоциации. Он отметил, что «комплексные индикаторы» не только предоставляют прямое доказательство существования бессознательного царства психики, но также предоставляют информацию относительно ее скрытого содержания и их эмоционального заряда.

2 «Обзор теории комплекса» (C. W. 8), стр. 210
3 Исследования в Мир ассоциаций (М. Д. Эдер). [C. W 2.]

Тщательно проведенными экспериментами было показано, что рассматриваемые «нарушения» имеют интрапсихическую природу и возникают в сфере, которая находится за пределами объективного контроля сознательного разума и которая проявляется только тогда, когда порог внимания понижен 4. Это не только предоставило новое доказательство существования царства бессознательного, проявления которого должны были бы быть приняты во внимание в любом психологическом утверждении, но также дало возможность наблюдать непосредственно за его действиями и исследовать их экспериментально 5. В тесте ассоциации — который не может быть обсужден здесь подробно — было показано, что скорость и качество реакций на «слова стимулы», выбранные в соответствии с определенным принципом, индивидуально обусловлены.

Длительное время реакции, когда субъект впервые подвергается воздействию стимула, и ошибки (пробелы или фальсификации памяти), возникающие, когда субъект пытается вспомнить во время повторения эксперимента ответы, данные посредством спонтанной ассоциации, не случайны, а определяются с невероятной точностью мешающие эффекты бессознательного содержимого, чувствительного к действию комплекса.

4 Различные «нарушения» ассоциативного процесса также были экспериментально изучены другими методами, такими как кривые пульса и дыхания, измерения сопротивления электрическим токам (в которых так называемый «феномен психогальванического рефлекса» впервые исследовал Верагут предоставлена ​​ценная информация) и др.

5 На основании своих экспериментов по гипнозу и своего метода анализа сновидений Фрейд пришел к такому же выводу. Симптоматические действия, впервые описанные им, «нарушения» психического процесса, которые в невротических состояниях проявляются в виде симптомов, соответствуют «показателем комплекса», подтвержденным Юнгом в его ассоциативных экспериментах.

Характер и продолжительность симптомов нарушения, следовательно, позволяют сделать выводы о эмоциональной окраске и глубине наполненного аффектами содержимого, скрытого на заднем плане психики. «Вся масса воспоминаний, — пишет Юнг о своем переживании эмоционального комплекса, — имеет определенную эмоциональную окраску, живое чувство [раздражения, гнева и т. Д.]. Каждая молекула [комплекса] участвует в этой эмоциональной окраске, так что, независимо от того, появляется ли она сама по себе или в сочетании с другими, она всегда несет в себе эту окраску и делает это с большей отчетливостью, чем больше мы можем видеть ее связь со сложной ситуацией в целом ». Юнг добавляет сноску: «Такое поведение можно сравнить с музыкой Вагнера. Лейтмотив, как своего рода эмоциональная окраска, обозначает комплекс идей, которые необходимы для драматической структуры. Все, что кто-то делает или говорит, это то, что звучит в одном из его вариантов. То же самое и в обычной психической жизни: лейтмотивы — это эмоциональная окраска наших комплексов, наши действия и настроения — это модуляции лейтмотивов». А в другом: «Индивидуальные представления объединяются в соответствии с различными законами ассоциации (сходство, сосуществование и т. д.), но выбираются и группируются в более крупные комбинации по аффекту». » Согласно определению Юнга, каждый комплекс состоит в основном из «ядра», носителя смысла, который находится вне сферы сознательной воли, неосознанный и неуправляемый; и во-вторых, из ряда ассоциаций, связанных с ядром, частично из-за врожденного личного расположения и частично из-за индивидуальных переживаний, обусловленных окружающей средой.

6 Uber die Psychologie der Dementia praecox, p. 44. «[Психология деменции Praecox», C. W 3, тр. R .F .C .H. Ср Брилл тр., Стр. 34-35 и примечания.] I. Комплекс/ Архетип / Символ

Предположим, мы берем образ «отцовского» греческого бога Зевса, например, в бессознательном состоянии человека как такого «ядра». Мы можем говорить о «отцовском комплексе» в этом человеке только в том случае, если столкновение между реальностью и собственной уязвимой склонностью индивидуума в этом отношении, столкновение между конкретными внутренними и внешними ситуациями 8 придает этому «ядру» достаточно высокий эмоциональный заряд вывести его из состояния просто «потенциального» возмущения в состояние реального возмущения. Однажды обнаруженный и зафиксированный комплекс может открыто противостоять намерениям эго-сознания, разрушать его единство, отделяться от него и действовать как «ожившее инородное тело в сфере сознания» 9. Соответственно, Юнг говорит: «В настоящее время все знают, что люди « имеют комплексы »; что не так хорошо известно” что комплексы могут иметь нас. “10 И все же это критический момент, по которому мы должны обрести ясность, если мы хотим противопоставить преобладающую самодовольную веру в превосходство воли и его сознания с сомнением, которого оно заслуживает.

Автомномность комплексов

Комплексы могут раскрывать любую степень независимости. Некоторые мирно отдыхают, погружаясь в общую ткань бессознательного, и едва напоминают о себе;

другие ведут себя как настоящие нарушители психической «экономики»; третьи уже пробились в сознание, но сопротивляются его влиянию и остаются более или менее независимыми, сами себе хозяива. «Эго комплекс, — пишет Юнг, — образует центр, характерный для нашей психики. Но это только один из нескольких комплексов. Другие чаще всего не связаны с эго-комплексом и, таким образом, становятся сознательными, но они могут существовать некоторое время, не будучи связанными с эго-комплексом »11. Они прячутся как бы на заднем плане бессознательного, пока подходящая ситуация не призовет их. Затем они часто действуют незаметно, внутренне подготавливая почву для некоторой трансформации. Ибо сознательный разум может осознавать наличие комплекса — как часто мы слышим, как страдающие от психического расстройства говорят: «Я знаю, что у меня есть комплекс матери» и т.д. — и все же, не зная первопричин, не сможет ее устранить. Знание о его существовании кажется бесполезным; его вредное действие будет продолжаться до тех пор, пока нам не удастся «разрядить» его или до тех пор, пока накопленная в нем избыточная психическая энергия не перейдет в другой качество, т. е. пока мы не преуспеем в ее эмоциональном усвоении. Эти комплексы, которые известны только интеллектуально, должны резко отличаться от тех, которые действительно «поняты», то есть сделаны сознательными в форме, которая фактически останавливает их от вредного влияния. Ибо в этих последних случаях мы имеем дело не с комплексами, а с ассимилированным содержимым сознания, как, например, в случае с материнским комплексом, который перестал быть единым, потому что он был разрешен и его содержание трансформировалось в естественные отношения к матери.
тем не менее, следует подчеркнуть, что как только мы осознаем комплекс, у него больше шансов быть «понятым» и исправленным, т. е. исчезнуть, чем если бы мы не подозревали о его существовании. Пока оно остается полностью бессознательным и внимание нашего сознания не привлекает к нему даже вызываемые им симптомы, оно остается недоступным для любого возможного понимания. Тогда он обладает неконтролируемым, навязчивым характером всех автономных сил, которым эго подвергается в лучшую или худшую сторону; это способствует диссоциации и тем самым нарушает единство психики.

            Юнг прямо указывает, что пока комплексы бессознательны, они могут быть обогащены ассоциациями и, следовательно, «расширены», но никогда не могут быть исправлены. Они отбрасывают навязчивый характер автоматизма только тогда, когда мы поднимаем их до сознания, шаг, который является одним из наиболее важных элементов терапии. По мере удаления от сознания комплексы приобретают в бессознательном состоянии архаико-мифологический характер и увеличивающаяся нуминозность ( или яркая выраженность)??благодаря обогащению их содержимого, что легко можно наблюдать в случаях шизофрении.
Но нуминозность совершенно непроницаема для сознательной воли и ставит субъект в состояние захвата, подчинения без воли. Сознательные комплексы, с другой стороны, могут быть исправлены и преобразованы. Они «сбрасывают свою мифологическую оболочку и, вступая в адаптивный процесс, идущий вперед в сознании, они персонализируют и рационализируют себя до такой степени, что становится возможной диалектическая дискуссия» 12. С функциональной точки зрения можно сказать, что разрешение комплекса и его эмоциональная ассимиляция, т.е.
процесс возведения его в сознание всегда приводит к новому распределению психической энергии. Ибо психическая энергия, которая удерживается в комплексе неподвижно, может затем перетекать в новое содержимое, и, таким образом, создавать новую ситуацию, более благоприятную для психического баланса. Таким образом, комплексы являются впечатляющими показателями не только «делимости» или «разобщенности» психики, но также и относительной независимости фрагментов, что может привести к полной психической дезинтеграции во всех ее вариантах. Этот факт, являющийся исконным опытом человечества, является основой широко распространенного среди примитивных народов представления о том, что несколько душ могут сосуществовать в одном и том же человеке.
«По сути, — говорит Юнг, — нет принципиальной разницы между фрагментарной личностью и комплексом», поскольку комплексы часто являются «осколками психики» 14.

            Таким образом, комплекс — как ясно видно из снов — может проявляться в персонифицированной форме. И то же самое наблюдение можно сделать в спиритических проявлениях, автоматическом письме и подобных явлениях. Ибо образы сновидения «входят как другая реальность в поле сознания эго сновидения…Они не подлежат нашему контролю, но подчиняются своим собственным законам. Они есть … автономные психические комплексы, которые способны формировать себя из своего собственного материала »15.
То же самое относится к видениям, галлюцинациям и навязчивым идеям. Комплекс, ставший автономным, может вести совершенно отдельное существование на фоне психики; он «образует, так сказать, миниатюрную автономную психику» 10 внутри «большой» психики, а в определенных психотических состояниях — автономный комплекс может даже привлечь к себе внимание своим собственным «голосом».

Выражения медиумов в состояниях транса всегда выражаются от первого лица, как если бы говорил реальный человек. В своей докторской диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных явлений» Юнг указал на такие проявления в трансовых состояниях медиумов и охарактеризовал их как «попытки будущей личности (чьи частичные аспекты они представляют) прорваться». Поскольку автономные комплексы по своей природе бессознательны, они, как и все проявления бессознательного, кажутся не принадлежащими эго, т. е. Качествами внешних объектов или людей, другими словами, проекциями. Представления о преследовании, вера в «духов», основанная на таких проекциях, или феномен одержимости, распространенный в средние века (когда эго полностью «поглощается» комплексом, потому что комплекс оказывается даже более могущественным, чем ego complex) 18 можно интерпретировать как «прямое выражение сложной структуры бессознательного». Но «способны ли такие маленькие психические фрагменты, как комплексы, к собственному сознанию, все еще остается без ответа» 19.

——————————————————————————————

17 Прекрасными примерами этого являются Людвиг Штауденмайер, Die Magie als Experimentelle Naturwissenschaft (1912) и Олдос Хаксли, The Devils of Loudun (1952).

18 Юнг интерпретирует эго «как отражение не одного, а очень многих процессов и их взаимодействия — фактически всех тех процессов и содержания, которые составляют эго-сознание». Их разнообразие действительно образует единство, потому что их отношение к сознанию действует как некая гравитационная сила, объединяющая различные части в направлении к так называемому виртуальному центру. По этой причине я говорю не просто об эго, а о комплексе эго, исходя из доказанного предположения, что эго, имеющее колеблющийся состав, изменчиво и поэтому не может быть просто эго ». « Дух и жизнь »

19 «Теория комплекса», пар. 202. Юнг предполагает существование в бессознательном состоянии искр, или семян света, то есть зародышей сознания. С ф. «О природе психики»

———————————————————————————————————————

Тем не менее, определенный опыт в области психопатологии — например, феномен «двойной личности», описанный Джанет, — предполагает, что существование квази-сознательных процессов в бессознательном должно рассматриваться как минимум как возможность. В любом случае, комплексы являются «психическими агентами, чья самая глубокая природа все еще непостижима» 20. Мы можем сломить их силу, только «осознанно» подавляя и неосознанно сохраняя их. Обычно это встречается с сильным сопротивлением со стороны пациента и требует особого метода «анализа» — если опыт изящества или какой-либо формы катастрофы или затруднения не дает шока, достаточного для разрешения комплекса. Интеллектуального понимания ни в коем случае не достаточно. Только эмоциональный опыт освобождает; одно это может привести к необходимой революции и трансформации энергий. Ни один феномен бессознательного не может быть воспринят одним лишь интеллектом, «поскольку [комплекс] состоит не только из значения, но и из ценности, и это зависит от интенсивности сопровождающих его чувств» 21, которые, в свою очередь, определяют роль, которую комплекс сыграет в экономике психики.

            «Именно через« аффект », — пишет Юнг, -« субъект становится вовлеченным и таким образом ощущает весь вес реальности. Разница примерно равна разнице между тяжелой болезнью, о которой говорится в учебнике, и реальной болезнью, которой подвержен. В психологии человек не обладает ничем, если не испытал это в реальности. Следовательно, чисто интеллектуального понимания недостаточно, потому что человек знает только слова, а не сущность вещи изнутри »22.

Феноменолония комплекса

Феноменология комплекса раскрывает широкое разнообразие форм. Все они могут проявлять как соматические, так и психические симптомы, а также их комбинации. Мы можем кратко различать следующие формы:

а) Комплекс бессознательный, но еще недостаточно заряжен энергией, чтобы восприниматься как «независимая воля», автономная сущность; тем не менее, он более или менее блокирует естественный психический процесс. Он сохранил относительную связь со всей психической организацией (например, это проявляется только в проскальзываниях или других пустяковых симптомах).

  1. b) Комплекс бессознательный, но уже настолько «раздутый» и независимый, что действует как второе эго в конфликте с сознательным эго, тем самым помещая индивида между двумя истинами, двумя конфликтующими потоками воли и угрожая разорвать его на две части. (как, например, при некоторых формах (компульсивного) навязчивого невроза).

в) «Эго комплекс» может полностью вырваться из психической организации, отделиться и стать автономным. Это приводит к хорошо известному феномену «двойственной личности» (Джанет) или к распаду на несколько частичных личностей в зависимости от количества и характера бессознательных комплексов пациента.

  1. c) если комплекс настолько заряжен, что втягивает сознательное эго в свою сферу, одолевает и поглощает его, то комплекс в большей или меньшей степени становится главным в сфере сознательного эго; тогда мы можем говорить о частичной или полной идентификации между эго и комплексом. Это явление можно четко наблюдать у мужчин с комплексом матери или у женщин с комплексом отца.

Без их ведома слова, мнения, желания и стремления матери или отца взяли контроль над их эго, делая его своим инструментом и рупором. Такая идентичность между комплексом и эго может быть выражена в разной степени; оно может охватывать только части или все эго.

  1. d) Поскольку содержимое бессознательного воспринимается только в проецируемой форме, бессознательный комплекс появляется первым в проекции как атрибут внешнего объекта или человека. Если бессознательный комплекс настолько заметно «отщеплен», что приобретает характер объекта (часто угрожающего характера), нападающего на человека извне, или если он проявляется как атрибут объекта внешней реальности, такие симптомы возникают как это можно наблюдать при мании преследования, паранойе и т. д. Этот объект может принадлежать какому-то реальному внешнему миру, или может считаться, что он приходит извне, но на самом деле происходит изнутри, из психики. Такие объекты могут принимать форму духов, звуков, животных, фигур и т. д.
  2. f) Комплекс известен сознательному уму, но известен только интеллектуально и, следовательно, сохраняет всю свою первоначальную силу. Только эмоциональный опыт в сочетании с пониманием и интеграцией его содержания может решить его.

Неспособность отличить содержимое сознания от того, что происходит от бессознательного комплекса, который «облачен» сознанием, как всегда в случаях d) и e), представляет собой большую опасность; это мешает человеку должным образом приспособиться к его внутренней и внешней реальности; это ухудшает его способность формировать четкие суждения и, прежде всего, препятствует любому удовлетворительному человеческому контакту. Этот феномен «участия», т. e. Недостаточной способности различать субъект и объект, часто наблюдается не только у невротиков, но и у первобытных народов, исповедующих анимистические религии, у маленьких детей и у многих взрослых, оставшихся в высокой степени бессознательными. Это психическая ситуация, на которую направлены различные методы пропаганды.
Чем сильнее склонность к «увлечению», то есть, чем менее эго способно сопротивляться затоплению внутренними или внешними психическими воздействиями, тем с большей готовностью индивид будет увлечен или поддастся духу группы, и станет единым с массой. Зрелость подразумевает, что различные части психики распознаются как таковые и приводятся в надлежащее отношение друг к другу. Чтобы достичь гармоничного взаимодействия этих частей психики, нужно прежде всего отличать их друг от друга. Это позволяет держать влияния и вторжения бессознательного полностью отделенными от тех, которые уже были прояснены сознанием — они больше не будут путаться. Поэтому способность различать их является предпосылкой не только развитого эго, но и, в конечном счете, любой более высокой культуры. Соответственно, эго может иметь четыре различных отношения к комплексу: полная бессознательность его существования, идентификация, проекция или конфронтация. Но только конфронтация может помочь эго справиться с комплексом и привести к его разрешению. Невротический индивид ничего не боится так сильно, как встреча со своей внутренней и внешней реальностью; по этой причине он предпочитает думать о жизни, а не испытывать ее. Часто он демонстрирует почти невероятную привязанность к своим комплексам, даже когда кажется, что он невыносимо страдает от них и делает все возможное, чтобы избавиться от них. Ибо что-то в нем прекрасно знает, что ни один комплекс не может быть разрешен, если только он не столкнется с конфликтом, который его вызывает, и для этого требуются мужество, сила и эго, способное страдать. Отказ от детской инфантильной привязанности и адаптация к ответственной взрослой жизни — это серьезное испытание, а вовсе не то, что большинство людей ожидают от анализа и разрешения своих комплексов.
Это не погружение в состояние «счастья». Ибо, если комплекс стал сознательным, до сих пор бессознательный конфликт, который привел к нему, становится явным. Чтобы обойти несовместимость между двумя полюсами конфликта, индивид более или менее сознательно подавил и отрезал один из них; он, казалось бы, избавился от этого. Таким образом он избежал страдания от фактического конфликта, но в обмен он страдает от псевдо-проблемы, а именно от всех видов невротических расстройств и симптомов. Моральный или этический конфликт в корне комплекса, по-видимому, был устранен или, скорее, перенесен на план, на котором человек, так сказать, «не защищен»; например, его можно «сместить» в телесную сферу, как при истерии.

Одна из наиболее частых причин возникновения комплексов — это так называемый “
моральный конфликт ” то есть очевидная неспособность соответствовать своей природе.

Разница между концепциями Юнга и Фрейда

До этого момента мнения и определения Юнга в отношении комплекса совпадали с мнениями Фрейда24. Но с этого момента концепция Юнга принципиально отличается от концепции Фрейда, и это расхождение имело огромные последствия для развития всей его доктрины. Неспособность в достаточной мере принять во внимание это расхождение было одной из главных причин неправильных представлений, которые мешали правильному пониманию взгляда Юнга. Фрейд и Юнг пришли совершенно разными путями к сходным выводам относительно природы и эффектов психических факторов, известных как «комплексы». Именно это соглашение сначала (1902 г.) привлекло их внимание друг к другу, а затем (1907 г.) на какое-то время свело их вместе. К 1913 году Юнг разработал принципиально иной взгляд на проблему25 и их пути разошлись. Юнг пришел, чтобы провести четкое различие между «личным бессознательным» (соответствует фрейдовской концепции бессознательного, содержание которого состоит исключительно из отброшенного или подавленного материала, полученного из индивидуального опыта) и «коллективное бессознательное» (состоящее из типичных паттернов человеческого опыта и поведения, т. е. «унаследованного потенциала психического функционирования, чистого и простого») .26

—————————————————————————————————

24 Мне кажется, что моей попытке объяснить эту концепцию будет способствовать сравнение взглядов Юнга и Фрейда, потому что взгляды Фрейда уже широко известны, особенно в академических кругах.

предложения

25 Юнг впервые изложил свой новый подход в своей фундаментальной работе Wandlungen und Symbole der Libido, появившейся в 19 12 году. С тех пор он был (19 5 2) переработан и опубликован под названием Symbole der Wandlung (Символы трансформации C. W. 5)

В соответствии с этой теорией Юнг приписывал «комплексам» более широкое значение и функцию. Для него они стали «центральными или узловыми точками психической жизни, которые не должны отсутствовать, потому что если бы они были, психическая деятельность остановилась бы» 27 Они составляют те «невралгические точки» в психической структуре, за которые будут цепляться непереваренные, неприемлемые элементы, элементы конфликта, но «тот факт, что они болезненны, не является доказательством патологического нарушения». Все люди имеют комплексы. Они составляют структуру бессознательной части психики и являются ее нормальными проявлениями. «Страдание не болезнь; это нормальная противоположность счастья. Комплекс становится патологическим только тогда, когда мы думаем, что у нас его нет »28. Мы видим, что Фрейд и Юнг, наконец, пришли к принципиально иной точке зрения, совершенно другой оценке комплекса. Фрейд рассматривал комплекс только как проявление болезни, а Юнг — как здорового человека. У Фрейда комплексы всегда носят негативный характер; они являются продуктами психического механизма репрессий, который таким образом стремится избежать конфликта между примитивными сексуальными побуждениями человека и моральными и социальными ограничениями, наложенными на него, и без исключения являются симптомом нарушенной инстинктивной жизни, больной психики. Поэтому с точки зрения терапии желательно дать им осознание, т. e. Разрешить их, доводя их содержание до сознания с помощью аналитического метода. Вывести их полностью на поверхность (и, таким образом, опустошить бессознательное от всего его содержимого) в принципе вполне возможно, но практически нет. предложения

Хотя он признает, что конституциональный фактор играет определенную роль, Фрейд считает, что каждый комплекс неразрывно связан с личной жизнью человека и коренится в эмоциональных переживаниях его самых ранних лет — которые стали бессознательными и отделены или были подавлены, потому что они несовместимы с привычным состоянием сознания.
Юнг придерживается другой точки зрения: «Комплексы, очевидно, представляют собой некую неполноценность в самом широком смысле — утверждение, которое я должен сразу квалифицировать, говоря, что наличие комплексов не обязательно указывает на неполноценность. Это означает лишь то, что существует что-то несовместимое, не ассимилированное и противоречивое — возможно, как препятствие, но также и как стимул для больших усилий, и, возможно, как открытие для новых возможностей достижения »29.

            Здесь телеологический подход Юнга становится очевидным: зло всегда можно рассматривать как отправную точку для добра, болезни — как источник более интенсивного стремления к здоровью. Соответственно, комплекс может иметь положительное, значение в перспективе. Таким образом, для Юнга один и тот же комплекс имеет двойной аспект. Он отдает должное фрейдовскому аспекту, но выходит за его пределы и добавляет другой. С 1926 года теория комплекса Юнга получила значительное развитие. В то время он все еще заявил: «Опыт показывает нам, что комплексы бесконечно разнообразны, но тщательное сравнение показывает сравнительно небольшое число типичных первичных паттернов, каждый из которых берет свое начало в первом опыте детства ». 30 Сегодня Юнг считает, что определенные комплексы полностью вытекают из реальной ситуации, прежде всего тех, которые возникают в духовных кризисах средней жизни.

——————————————————-

29 «Психологическая теория типов», с. 9 1.

30 «Психологическая теория типов», с. 92

Два вида комплексов

Но Юнг идет дальше и говорит:

«Многие комплексы оторваны от сознания, потому что последние предпочитали избавляться от них путем репрессий. Но есть другие, которые никогда не были в сознании прежде 31, и поэтому никогда не могли быть произвольно подавлены.
Они вырастают из бессознательного и вторгаются в сознание своими странными и неопровержимыми убеждениями и побуждениями »32. Означает ли это, что существует два вида комплексов — комплексы больной и нормальной психики, то есть «болезненные» и «здоровые» комплексы? Ясно, что этот вывод не может быть отклонен, особенно если мы рассмотрим приведенный ниже отрывок и напомним, что Юнг проводит определенное различие между комплексами личного бессознательного и коллективного бессознательного. «Некоторые комплексы, — пишет он, — возникают из-за болезненных или печальных переживаний в жизни человека… Они производят бессознательные комплексы личного характера… Но есть и другие [автономные комплексы], которые поступают из совершенно другого источника. По сути, они связаны с иррациональным содержанием, о котором индивид никогда раньше не осознавал, и который он поэтому тщетно стремится обнаружить где-то вне его.
Или: «Хотя содержимое личного бессознательного ощущается как принадлежащее собственной психике, содержимое коллективного бессознательного кажется чуждым, как будто оно пришло извне. Реинтеграция личного комплекса имеет эффект высвобождения и часто исцеления 34, тогда как вторжение комплекса из коллективного бессознательного является очень неприятным и даже опасным явлением. Параллель с примитивной верой в души и духа очевидна: души соответствуют автономным комплексам личного бессознательного, а духи — коллективным бессознательным »35. Сам Юнг владеет тем, что в этой связи его «теория комплексов» должна выглядеть непосвященным как «описание примитивной демонологии и психологии табу», и это неудивительно, учитывая, что комплексы в основном являются «пережитками примитивного состояния ума. Но в то время как Фрейд считает, что, делая их сознательными, можно полностью преодолеть это примитивное (и, следовательно, инфантильное) состояние ума и, таким образом, освободить психику человека от его комплексов, Юнг считает, что даже самая обширная сознательная реализация может вывести на поверхность и разрешить только часть комплексов, а именно те, которые констелируются. Будь то в терапевтических целях попытка освободить человека от его психических или психогенных расстройств; нужна ли для педагогических и социальных целей лучшая адаптация к окружающей среде; или если предпринята глубокая трансформация личности, анализ, сознательными может быть сделано только определенное количество комплексов, варьирующихся в зависимости от индивидуума. Остальные продолжают существовать как «узловые точки», как «элементы ядер», которые принадлежат вечной матрице каждой человеческой психики, коллективного бессознательного, и Юнг не видит причин, почему этот остаток «не должен существовать до тех пор, пока человечество существует, 36 непрерывно тянется в область сознания как спонтанное проявление бессознательного. По его мнению, «примитивный» означает просто «изначальный», и он не придает никакого ценностного суждения этой квалификации. Соответственно, «безошибочные следы [комплексов] можно найти среди всех народов и во все эпохи. , , таким образом, эпопея о Гильгамеше виртуозно описывает психологию силового комплекса, а Книга Тобита в Ветхом Завете дает историю эротического комплекса вместе с его излечением »37.
В качестве иллюстрации мы могли бы прибегнуть к несколько смелому сравнению и сказать: «Хотя психическая энергия действует непрерывно, она« квантообразна »по своей природе.
Кванты в нашем сравнении — это комплексы, неисчислимые маленькие узловые точки в невидимой сети. В них, в отличие от «пустых» пространств, сосредоточен энергетический заряд бессознательной коллективной психики, выступающий, так сказать, как центр магнитного поля.  Если заряд одной (или нескольких) из этих «узловых точек» становится настолько мощным, что он «магнитно» (действуя как «ядерная клетка») притягивает все к себе (так же, как раковая клетка начинает размножаться, «пожирая здоровые клетки и формирование государства внутри государства), и поэтому сталкивает эго с инопланетной сущностью, «осколочной психикой», которая стала «автономной» — тогда у нас есть комплекс. Если «узловая точка» обогащается только мифическим или универсальным человеческим материалом, мы можем говорить о комплексе, возникающем в сфере коллективного бессознательного;
но если на него накладывается индивидуально приобретенный материал, т. е. если он появляется в плаще личностно обусловленного конфликта, то мы можем говорить о комплексе, возникающем в области личного бессознательного.

Подводя итог, можно сказать, что комплексы имеют:

два вида корней (они основаны на инфантильных или реальных событиях или конфликтах)

два вида природы (комплекс может быть «болезненным» или «здоровым»)

 два способа выражения (комплекс, в зависимости от обстоятельств, может рассматриваться как отрицательный или положительный; комплексы «биполярные»).

Если мы посмотрим, из скольких различных аспектов можно рассматривать каждый комплекс — согласно Юнгу — легко понять, почему даже в отношении этой кардинальной концепции глубинной психологии так много путаницы и недопонимания должно было возникнуть среди тех, кто не стремится к глубокому пониманию идей Юнга.

Комплексы относятся к базовой структуре психики

Если мы продумаем их до конца, эти взгляды на Юнга имеют огромное значение. Они подразумевают, что комплекс фактически представляет собой структуру психики, или, другими словами, комплекс сам по себе является здоровым компонентом психики. Материал, происходящий из коллективного бессознательного, никогда не бывает «патологическим»; он может быть патологическим, только если он исходит из личного бессознательного, где он претерпевает определенную трансформацию и окраску, будучи втянутым в зону индивидуального конфликта. Когда комплекс «лишается» наложенного содержимого из личной жизни индивида, как это происходит в ходе анализа, когда этот подавленный материал конфликта поднимается до сознания, истинное ядро ​​комплекса, «узловая точка» в коллективном бессознательном освобождается от всего того содержимого, в котором оно было скрыто. Человек, который до сих пор был пойман в своих личных затруднениях, затем сталкивается с проблемой, которая больше не представляет собой исключительно его личный конфликт, но выражает конфликт, от которого человек обязан страдать и решать с незапамятных времен. Истинное освобождение никогда не будет достигнуто слишком конкретным объяснением содержания комплекса, именно потому, что такое объяснение всегда останавливается на персонализированном материале, который вызвал расстройство. Только интерпретация на символическом уровне может отделить ядро ​​комплекса от его патологического покрова и освободить его от препятствий его персоналистической одежды. Если комплекс, заложенный в материале личного бессознательного, кажется, находится в неумолимом конфликте с сознанием, его «ядро», однажды обнаженное, может оказаться содержанием коллективного бессознательного. Например, человек больше не сталкивается со своей матерью, а с архетипом «материнского»; уже не с уникальной личной проблемой, созданной его собственной матерью как конкретной реальностью, а с универсально человеческой безличной проблемой взаимоотношений каждого человека с изначальной материнской почвой в себе.39 Любой, кто когда-либо проходил через такой экстрасенсорный опыт, знает, какое это может быть огромное облегчение, например, насколько более терпимым для сына является то, что он больше не понимает проблему сына и отца на уровне индивидуальной вины — в отношении например, к его собственному желанию смерти отца, его агрессии и желаниям отомстить — но как проблема избавления от отца, то есть от доминирующего принципа сознания, который больше не подходит для сына: проблема это касается всех людей и было раскрыто в мифах и сказках как убийство правящего старого короля и восшествие сына на его престол.

Соответственно, если комплекс остается только большей или меньшей узловой точкой в ​​коллективном бессознательном, если он не разбух и не зарастает слишком большим количеством личного материала, то он не является вредным, но чрезвычайно плодотворным, поскольку он является дающей энергию клеткой, из которой вся дальнейшая психическая жизнь течет; но если он перегружен и становится автономным, или если он вторгается в сферу сознания, он может принимать любую из форм, которые вызывают невроз и психоз. И если сознательный разум не может «справиться» с этим содержимым, результатом, как у людей, так и у отдельных людей, является то же самое, дезорганизация и распад. Таким образом, роль состояния комплекса определяется исключительно состоянием сознательного ума, большей или меньшей стабильностью личности эго. Все зависит от того, способен ли сознательный разум понимать, усваивать и интегрировать комплекс, чтобы отразить его вредное воздействие. Если это не удается, сознательный ум становится жертвой комплекса и в большей или меньшей степени поглощается им.

Невроз и психоз

Следовательно, различие между неврозом и психозом — различие, которое до сих пор рассматривалось как фундаментальное, может больше не основываться на содержании и энергетической ценности рассматриваемых комплексов, а только на «состоянии сознания человека». Страх анализа, т. e. Страх того, что сознание будет подавлено сложным содержанием, становится все более понятным, чем более напряженно и односторонне человек цепляется за свое привычное состояние сознания; поскольку известно, что угроза потери равновесия возрастает пропорционально жесткости и односторонности сознания. То же самое относится и к сознанию, которое вследствие отсутствия стабильности и последовательности всегда должно бояться затопления. Невроз лежит с одной стороны, психоз — с другой, от разделительной линии, проведенной силой сознания эго, чтобы противостоять прорыву бессознательного содержимого! Часто вопрос лишь о том, насколько это сопротивление сломано лишь временно или постоянно, теоретически возможны и то, и другое при каждом понижении порога сознания, при каждом выпадении из ума (Джанет), принимает ли оно форму сновидений, видений парапраксов. фантазии, экстази, галлюцинации или «раскрывается» в материале, раскрытом в ходе анализа. В связи с этим комплексов личного бессознательного можно меньше опасаться; сознательный разум может как-то справиться с ними. Ибо взрывная динамика ядра достаточно изолирована слоем личных, ограниченных, обусловленных окружающей средой переживаний вокруг него, которые служат своего рода буфером при встрече с сознанием. Только когда этот «слой» изношен или когда он очень тонкий для начала (как это имеет место у многих людей, которым угрожает психоз), угроза может стать действительно эффективной. По этой причине опасность и соответствующая тревога наиболее велики, когда конфронтация происходит с комплексами коллективного бессознательного, чей «заряд взрывчатого вещества» может действовать как землетрясение, разрушающее все вокруг него; и все же эта опасность может также открыть возможность полного творческого преобразования и обновления психики, и по этой причине она должна подвергаться риску при определенных обстоятельствах. Таким образом, разница между неврозом и психозом становится более плавной, а прогноз в принципе более благоприятным40. Комплекс по своей «исходной функции» даже заслуживает почетного места в качестве источника, обновляющего и способствующего жизни, чья функция заключается в повышении содержание бессознательного в сознании и мобилизации формирующих сил сознания. Перспективы, открываемые юнгианским взглядом на комплекс, как мы здесь пытались обрисовать, являются далеко идущими и в некотором смысле революционными. Они развивались органично, рука об руку с общим расширением и углублением идей Юнга; он сам нигде не сформулировал их в резких и убедительных терминах. Чтобы получить четкое представление о концепции “комплекса” Юнга, мы никогда не должны забывать, что это было революционное начало, которое вывело его за пределы традиционной психологии, проложив путь к его фундаментальному открытию «доминанты коллективного бессознательного», или архетипы. В 1934 году в своей лекции Эраноса «Архетипы коллективного бессознательного» он сделал следующее важное утверждение: «Содержимое личного бессознательного — это, главным образом, настроенные на чувства комплексы, как их называют; они составляют персональную и личную сторону психической жизни. Содержание коллективного бессознательного, с другой стороны, известно как архетипы »41. Этими словами он указал на совершенно новый путь, который больше нельзя игнорировать, и конца которого не видно. 42 Между понятиями комплекса и архетипа возникает родство; связь между этими двумя оказывается взаимодополняющей и взаимной. Понятие сложного — если оно должно быть полностью понято — как бы спонтанно, вызывает попытку уточнить концепцию архетипа.