Стефан Хёллер

Юнг и Утерянные Евангелия

Глава 8

Князья Мира: Миф об Ангелах-тиранах.

Введение: Создания Творца или Божьи Мятежники?

Кто же является создателем, а кто – управителем мира сего? Ответы на эти вопросы сильно различаются. Господствующая традиция иудо-христиано-исламской ортодоксии приписывает создание и последующее управление Космосом Единому Богу, конечному источнику и всеобщему Судии. У альтернативной традиции, разумеется, всегда были сомнения относительно этого суждения, которое она считала, в лучшем случае, упрощением, а в худшем – и вовсе обманом и ложью. Древние народы были гораздо более утонченными в своих взглядах на изначальные метафизические вопросы, чем мы признаем это сегодня, и, тем самым, они часто выдвигали идеи, подвергающие сомнению упрощенное представление монотеистических религий. Один из таких вопросов – сама природа Бога. Если изначальный источник всего сущего является абсолютным, как утверждает большинство религий, тогда как могло это совершенное, трансцендентное, абсолютное бытие быть в ответе за мелочи формирования и развития неисчислимых деталей созданной структуры мира? Отражая настроение многих древних источников, нео-гностический автор, Е.П. Блаватская, пишет:

Единое бесконечно и невыразимо. Оно не может создавать, поскольку не имеет никакого отношения к конечному и обусловленному. Если всё, что мы видим, от величественных звезд и планет до травинки и пылинки, было создано совершенным Абсолютом и являлось непосредственной работой Первичной энергии, проистекающей из него, тогда каждая такая вещь была бы совершенна и невыразима, как и ее создатель…[1]

Как выявила вышеупомянутая цитата, следующий вопрос, поднимаемый критиками монотеистических религий, касается существования изъянов и зла в мире. Как может всемогущий, добрый Бог создать и/или одобрять существование столь многого, выходящего за пределы, несправедливого и бессмысленного зла? (Часто давался почти легкомысленный ответ, что зло, так или иначе, происходит от человеческого греха, – ответ, который не был бы даже всерьез рассмотрен большинством просвещенных философов античного мира.) С другой стороны, если зло и дефекты существуют в мире, они должны быть, по крайней мере, частично, следствием усилий неких посредников, которые стоят между проявленным бытием и Абсолютом и не разделяют совершенство и добродетель Создателя. «По делам их узнаете их». Несовершенный мир, заполненный реальным злом, должен быть творением богов или Бога, являющего собой ошибку. Таково было суждение гностиков и предшествующих им искушенных мыслителей античности.

Иудейская религиозность перенасыщена любопытными противоречивыми образами и понятиями относительно природы Бога и происхождения зла. Шумеро-вавилонская религиозная матрица, которая оказала сильное прямое влияние на древний иудаизм, признавала, что боги были в равной степени ответственными как за зло, так и за добро. Энки и другие вавилонские божества свободно развлекали себя, создавая монстров и уродов, принося человечеству зло лишь ради своего божественного извращенного развлечения. Господь Бог Израиля был во многом подобен своим вавилонским прототипам: он имел как добрую, так и злую сторону и свободно проявлял обе эти склонности по своей прихоти. Люди, служившие еврейскому Богу, должны были просто склонить свои головы перед его волей, сулила ли она им благодать или кару. За последние несколько веков до н.э. всё большее число евреев уже не было готово выносить напряженность противоположностей, которую они чувствовали в своем Боге. Вследствие этого ессеи все более подходили к мифу о двойственности, которая служила объяснением существования радикального зла в космосе. Люди Свитков старательно искали самые туманные работы еврейской литературы и мифологии, – такие, как предания, связанные с пророком Енохом, и обнаруживали идеи, проливающие свет на их понимание зла и на сражение Сынов Света с Сынами Тьмы. Некоторые из этих священных писаний говорили о несовершенных существах, заселивших пропасть между Богом и созданным им космосом.

У идеи существования и влияния ангелоподобных существ, «Сынов Божьих», являющихся, тем не менее, несовершенными, развратными и непокорными, есть вполне достаточное основание в еврейской Библии. Первые четыре стиха шестой главы Книги Бытия повествуют о любопытном эпизоде, когда так называемые Сыны Божьи взяли в жены первых дочерей человеческих («каждый из них полюбился им») и, тем самым, стали прародителями столь же неясного рода существ, название которых иногда переводится как «герои», а в других случаях – как «титаны». Более поздние еврейские апокрифы, такие как Книга Ноя и знаменитая Книга Еноха представляют собой долгое развитие этой темы. События, на которые слишком кратко ссылается Книга Бытия, теперь принимают форму восстания, вызванного вожделением и алчностью. Вождь сынов небес по имени Semihazah восстал против своего Господа-тирана на горе Хермон вместе с двумя сотнями мятежных ангелов. Они провозгласили жестокие магические клятвы и проклятия, а затем воспылали вожделением к человеческим женщинам. Эти ангелы были названы зловещим именем «Стражи», а потомство, родившееся от изнасилованных ими женщин, – суть злые и жестокие титаны, убивающие людей и животных и разоряющие землю. Бог поведал Еноху, что титанов называют демонами или злыми духами, которым суждено пребывать на земле. Эти титаны продолжают угнетать человечество и причинять земле вред, и все это оправдано тем, что у них есть «святые Стражи», их предки и прародители. Один из десяти вождей мятежных ангелов в Книге Еноха по имени Асаэль в письменах Кумранской общины появляется как Азазель (см. Главу 2 данной работы). Один из пассажей Книги Еноха особенно любопытен. Енох путешествует в космических сферах, наблюдая всё мироустройство Вселенной, и ему открываются семь небесных звезд, которые связаны между собой как заключенные. Еноху разъяснили, что это некоторые из звезд ослушались Божьей воли и были сосланы туда на десять тысяч лет за свои грехи. Объединение непокорных ангелов с семью планетами приводит нас к гностической идее о том, что планетами управляют зловещие Господа Предела, которые намерены держать дух человечества в плену его земной тюрьмы[2].

Вслед за Книгой Еноха Книга Торжеств (обе они были популярны у ессеев) привлекла Людей Свитков идеей мятежных ангелов, естественно развившейся в гностическую концепцию, расколовшую библейского монотеистического Бога на превосходящую Сущность с одной стороны и низшего творца, Демиурга, с другой. Трансцендентность и невыразимость Бога в течение некоторого времени подчеркивалась еврейским богословием, в то время как развившаяся гностическая тенденция общины ессеев, наконец, вспыхнула как открытое восстание против образа Иеговы, каким он был явлен в общепринятом учении еврейского духовенства[3]. Параллельно с этим получила признание и доктрина «Сына Человеческого». Это выражение означало просто члена человеческого рода, но учение, разросшееся вокруг этого термина, явило смысл, отличный от его общепринятого понимания. «Сын Человеческий» звучит на греческом языке как «Anthropos», воплощением которого на земле считался Учитель Праведности.

Он стал пониматься как отражение Бога в творении, как изначальное проявление трансцендентного Бога, которому суждено наиболее полно развить свой потенциал на нашей планете. Этот архетип истинного человека был описан Хью Шонфилдом в его последней работе «Одиссея ессеев» следующим образом:

Он – идеал, скрывающийся под разными именами. Его можно встретить на Востоке и на Западе, в прошлом, настоящем и будущем каждого из нас, в любой вере и стране. Он – бессмертный путешественник, вынесший все бедствия, которые может причинить наша планета. Везде, где он находится, он обращает нас к нашей лучшей части, на путь заботы о других, к любви и сердечной доброте. Он возвращает нам нашу храбрость и нашу надежду. Он вечно изменяется, так, чтобы во всем нашем разнообразии мы были бы у него в гостях, а он – нашим домом. Он – цель, за которую мы сражаемся, Мировой Человек мудрейшего, благороднейшего мира, который мы только можем представить в нашем тонком воображении. Через него, в духе, мы приходим к бесконечным чудесам и несравненной славе[4].

Самым ранним воплощением архетипа этого человека, как считала развивающаяся альтернативная традиция, была первая человеческая пара, Адам и Ева. Ряд объединенных вместе трактатов, известных как «Книги Адама», включающих в себя такие работы, как Жизнь Адама и Евы (Vita Adae et Evae), Апокалипсис Моисея, а также текст из Наг-Хаммади – Апокалипсис Адама (все они были написаны, вероятно, в первом веке до н.э.), являют нам образ прародителей человечества, который существенно отличается от нынешнего представления. Адам и Ева появляются здесь как величественные, квази-божественные существа, исполненные славой и властью, которой завидуют мятежные ангелы. В откровенно гностическом Апокалипсисе Адама сам Адам говорит своему сыну Сифу о своем и Евы изначальном состоянии: «И мы напоминали великих вечных ангелов, поскольку мы были превыше Бога, создавшего нас и давшего нам могущество, о котором мы не знали».

Мятежные ангелы встали между превосходящим Богом и его творением; между совершенными людьми, созданными по подобию Божьему, и наделенными Духом высшего мира; зависть и гнев мятежных ангелов обратились против человечества. Таковы драматические составляющие великой трагедии человеческой жизни на земле в понимании мифа альтернативной традиции. Теперь, возможно, мы готовы оценить миф о Князьях мира сего и об их эоническом противостоянии Сынам человеческим.

Миф об Ангелах-тиранах

От Софии, небесной матери всех живых существ, родился тот, кто стал создателем и управителем системы творения. Его мать пребывала в великом горе и страдании, когда явила его на свет, потому что она оказалась одна в бездне тьмы, и свет ее померк. Ее дитя явилось перед ней, и она увидела, что оно изменило форму: оно приняло обличие змея с мордой льва, а из глаз его вылетали молнии. И София раскаялась в своем желании явить существо, чтобы не быть в одиночестве, и она плакала и переживала за своего сына, которого она назвала Иалдабаоф, что означает Бог-дитя.

Иалдабаоф удалился дальше в Хаос и вылепил систему творения по своему вкусу, поселив в ней двенадцать властителей – семь Царей небесного свода и пять Царей бездны. Все они, вместе со своими детьми, назвались архонтами и получили власть, и власть их была велика. Тогда архонты и их господин смешали Свет с Тьмой так, чтобы Тьма показалась Светом и могла бы обмануть глаз. Это смешение Света и Тьмы явило мир, который был несовершенен и слаб, потому что Тьма образовала панцирь, не пропускающий Свет, который мог бы защитить его. И в самом деле, велика была слабость этого мира, а страшные силы мрака были повсюду смешаны со светом и злыми существами.

Так, Иалдабаоф встал во главе сотворенного им мира и в высокомерии и гордости своей воскликнул: «Я – Бог, и нет никакого другого Бога, кроме меня!» Этим он показал свое незнание истинной природы бытия и в гордыне своей отрекся даже от собственной матери. София, однако, увидела его сверху и воскликнула громким голосом: «Ты говоришь неправду, о, Самаэль!» Так он получил имя, сделавшее его слепым господином смерти, а затем София назвала его Сакля и, тем самым, подтвердила его глупость.

София, зная, что ее дитя воплотило творение по своему собственному ошибочному подобию, решила тайно прийти на помощь Свету, рассеянному в мире. Она спустилась вниз и почти достигла земли, обойдя все ее части, и так она привнесла свою премудрость и любовь в систему, созданную глупым управителем. Именно ее могущественный Дух носился над водами, как сказано в Книгах Моисеевых. Архонты думали, что они одни создали и устроили мир, но дух Софии тайно вплел в саму ткань их работы прекраснейшие архетипические образы.

Тогда великое чудо явилось на небесах: человек, величественный и совершенный. И образ его сопровождался голосом, который произнес: «Возник Человек и Сын Человеческий». Архонты и их господин вздрогнули и явили пропасти, и воды в ужасе расплескались по земле. Столь велико было сияние небесного человеческого архетипа, который явился на небе, что архонты были ослеплены им и не могли противостоять его власти! Они отвели глаза в сторону и созерцали отражение Человека, появившееся внизу, на воде.

Все архонты и их слуги объединили свои силы и создали точную копию образа небесного человека. Но их работа получилась слабой и ошибочной, потому что силы Софии не было в их созданиях. Поддельный человек был унылым и неодушевленным и ползал по земле как червь. Тогда София отправила вниз несколько своих посланников света, и они тайно проникли в разум Иалдабаофа, заставив его вдохнуть жизнь в этих жалких существ. Правитель думал, что именно он даровал человеку жизнь, но в действительности это сделала его мать, София, которая дала человечеству истинную жизнь. И человек встал, пошел, и был окружен неземным светом.

Иалдабаоф и его архонты вынуждены были признать, что человек есть существо, духовная сила и разум которого превосходили их собственные. Исполненные завистью и гневом, они напали на человека, чье имя было Адам и бросили его в самую темную область материи, чтобы он томился в горе и страдании. Но София вместе с высшими силами Полноты послала Адаму помощницу, чтобы научить его раскрыть свою премудрость и духовную силу. Помощница была женщиной, которая стала известной как Ева, но ее истинное имя – Зоя [Zoe], что значит «Жизнь». Мудрый женский дух вошел в Адама и был сокрыт в нем так, чтобы архонты не видели ее присутствия.

Архонты же сговорились и замыслили план, по которому надеялись обмануть человека и сделать его пленником своего творения. Они создали сад, наполненный всеми красотами и прелестями земли, и поселили в нем Адама, дав ему все, чего только он мог пожелать. Но красота и удовольствия, которые они предложили ему, были обманчивыми и развращающими с целью сделать его пленником, безвольным и безжизненным. В саду росло Древо Жизни, но архонты запретили Адаму касаться его и вкушать его плоды.

София и другие небесные силы вновь пришли на помощь Адаму и вдохновили его вкусить плодов Древа Жизни и бросить вызов Властителю и его Ангелам-тиранам. В этот миг женщина отделилась от Адама, а Властитель архонтов увидел в ней свет Софии и был разгневан. Он гнался за ней по всему саду и, подчинив ее, овладел ею насильно. Она родила двух сыновей, истинными именами которых были Элоим и Иаве, которые стали известны как Каин и Авель. Но светлый дух премудрости, пребывавший в Еве, покинул ее во время этого изнасилования, поэтому была осквернена Ева как человек, но не Зоя как животворящий дух. Элоим-Каин стал повелителем земли и воды, и от него произошли мужчины и женщины, увлеченные материей, тогда как Иав-Авель повелевал огнем и воздухом и стал отцом людей, ценивших, прежде всего, душу и разум. Адам понял, что его властитель – тиран, и он произвел на свет сына по имени Сиф, устремленного к Духу, который стал отцом тех, кто жаждет Гнозиса и борется за союз с Духом.

Ангелы-тираны гневно взирали на всё это, потому что человечество пошло своим путем и больше не останется в раю дураков, где Властитель хотел держать их в плену. Главный правитель особенно проклинал женщину, которая стала матерью человечества, и судьба ее и ее дочерей с тех пор сделалась жестокой. Но Ева родила дочь по имени Нория, которая была преисполнена истинным Гнозисом и оставалась на земле в течение долгого времени как помощница человечества, потому что была мудра и знала о планах и злых делах Ангелов-тиранов.

Тем временем, людской род множился, и многие, просвещенные Сифом и Норией, обращались к Гнозису, а немногие мужчины и женщины принимали архонтов как богов и следовали их законам. Тираны собрались и объявили, что хотят погубить всех людей, которые не подвластны им. Они вызвали потоп, от которого намеревались спасти только тех, кто был всё еще верен им, и среди них был человек по имени Ной. Главный архонт явился к Ною и повелел ему строить ковчег, чтобы спасти себя и своих единомышленников от потопа. Нория же, узнав об этом, решила воспрепятствовать их плану. Сначала она попыталась отговорить Ноя от строительства ковчега, но не преуспевала в своей попытке. Ковчег был построен так, что он не мог сгореть, и тогда она наслала на него ветер, разрушивший его. Ной, тем не менее, будучи упрямым, построил второй ковчег.

Тогда злые ангелы напали на Норию, желая изнасиловать ее, как это было с ее матерью Евой, но великий Ангел Света по имени Элелет спас ее и дал ей силу продолжить свою миссию. Постигшие истину укрылись в светящемся облаке высоко над горами и были спасены от потопа. Так, благодаря Нории, был разрушен план Ангелов-тиранов.

С тех пор человечество жило в борьбе и разделении, потому что главный архонт разделил его в гневе. Истинный Гнозис стал редким явлением, и сыны человеческие узнавали о бесполезных и мертвых вещах, и знание их стало мирским и порочным. Однако род человеческий никогда не был покинут, поскольку для него находились помощники из высших Эонов. Не только София и ее ангелы, но и некоторые Ангелы-тираны отвернулись от зла своего правителя и вернулись на службу Свету. Величайшим из них был брат Иалдабаофа по имени Саваоф, или Абраксас. Этот дух отказался подчиняться своему слепому и злому брату и перешел на сторону своей матери, Софии, которая назначила его управителем семи небес, откуда он время от времени голосит подобно звездному петуху всему живому, чтобы оно пробудилось и отказалось от темных дел.

В более поздние времена возник конфликт между сынами человеческими, все еще служившими Ангелам-тиранам, и освобожденными Гнозисом. Слуги Иалдабаофа предали просвещенных, и архонты пролили на них дождь из огня и серы, надеясь погубить их. Абраксас-Саваоф вместе с другими могущественными Ангелами Света спас их, так что план архонтов вновь потерпел крах. (Это стало известным как разрушение Содома и Гоморры.)

Вновь и вновь собирались архонты и строили козни с целью уничтожения тех людей, которые не захотят служить им. Они хотели испортить весь человеческий род, смешивая свою природу с человеческой; они похищали многих человеческих женщин и порождали титанов, преисполненных злобой. Эти титаны и стали предками тех людей, которые самодовольно разоряют землю и лишают достойных мужчин и женщин их имущества и хлеба насущного. Вследствие всевозможных злых планов и бесчинств архонтов некоторая доля человеческого рода была заражена их семенем, хотя все мужчины и женщины обладают еще и искрой Софии.

Архонты, однако, и в самом деле являются тиранами. Их самое горячее желание – поработить сынов человеческих и управлять ими, ведь они не доверяют им и презирают их, поскольку те выше самих архонтов. Поэтому тираны изобретают законы и заповеди, которыми они могли бы связать сынов человеческих. Они выдают себя за посланцев Света, или даже за истинного Бога, и требуют подчинения и поклонения. Так они обманули многих исполненных благими намерениями пророков и провидцев и воцарились над многими народами. Закон Моисея был, по крайней мере, частично, вдохновлен архонтами, поскольку Моисей не смог провести различие между истинным, трансцендентным Богом и управителем Ангелов-тиранов.

Иисус спустился из высших эонов для того, чтобы способствовать поражению Ангелов-тиранов просвещенными людьми, которые могли бы стать свободными и вдохновить все живое, чтобы оно могло пробудиться и отказаться от служения Тьме. Таинства просвещенных должны были стать оружием против козней их противников.

Главный архонт в слепоте своей не разглядел, что Иисус был столь высокого и божественного происхождения, и он принял его за простого человека, которого можно убить. Таким образом, он подстрекал священников и фарисеев к тому, чтобы осудить Иисуса на смерть. Иисус же не умер: он позволил создать иллюзию своей физической смерти. Он вернулся с триумфом и завершил свое дело искупления, несмотря на планы своих врагов. Нападки же на его личность принесли его преследователям такие последствия, что вскоре Иерусалимский Храм был разрушен, а обстоятельства изменились таким образом, что многие смогли отказаться от старого закона, который был принят под влиянием архонтов. Иисус принес духовную свободу, воцарившуюся в течение лишь краткого периода истории, ведь Ангелы-тираны вновь извратили послание Благой Вести. Битва сил Света против Ангелов-тиранов продолжается, но результат не вызывает сомнений. Силам искупления суждено победить, в результате чего освободятся искры Света Гнозиса, сокрытые в человечестве. Поражение настигнет слепых и глупых Ангелов-тиранов, которые так долго правили в царстве как узурпаторы, незаконно захватившие власть.

Интерпретация мифа

Происхождение главного Ангела-тирана приводит нас к Софии. Женская душа, спустившись в бездну тьмы, порождает потомка. Это творение нуждается в союзе противоположностей. Голова нуждается в согласии с сердцем, эго – с Самостью, Дух – с физическим телом, анима – с анимусом (и наоборот). Неуравновешенные действия влекут за собой бедствия.

У внебрачного сына Софии было тело змея с головой льва. Он также обладал способностью принимать другие формы.

Лев и змей – существа, связанные с первичной полярностью огня и воды соответственно. Согласно той же тенденции, во многих гностических священных писаниях Демиург описывается как андрогин. Эти особенности и позволяют предположить, что он является определенной недифференцированной бессознательной силой, противостоящей дифференцированному сознанию. В «Семи наставлениях мертвым» Юнг обращается к похожему символическому образу как к «андрогину низших начал». Таким образом, мы можем определить его как символ примитивной, недифференцированной психической энергии, образующей структуру человеческого эго. Как только эта энергия приняла идентичность эго, она начала создавать свой собственный мир. Эго удаляется от своего наибольшего психического фона и вскоре поворачивается спиной к своей матери и высокомерно провозглашает свою независимость от бессознательного таинства, от которого оно произошло. Имя «Иалдабаоф» имеет несколько значений, но, тем не менее, оно было получено из YHVH (Яхве, Иегова), значение которого, «Я есмь тот, кто есмь». Разве акцент на слове «Я», опять-таки, не характеризует саму психическую природу эго? Несовершенный Творец, таким образом, является подходящей метафорой для того, что в глубинной психологии называется «отчужденным эго». Следуя своим эгоистичным целям, эта психическая единица далеко удаляется от премудрости (Софии) бессознательного и провозглашает себя творцом и правителем. Тот, кто мог бы стать Ангелом Света, становится темным тираном.

Окончательное доказательство высокомерия тиранического эго – в заявлении Демиурга: «Я – Бог, и нет никакого другого Бога, кроме меня!» Юнгианский психолог Эдвард Эдингер описывает эти явления следующим образом:

Побуждение к власти всех видов является симптомом инфляции. Всякий раз, когда кто-либо стремится власти, он подразумевает всемогущество. Но всемогущество – это свойство Бога. Жесткий интеллектуализм, который пытается приравнять свою личную истину или мнение к всеобщей истине, также является проявлением инфляции. Это предположение о всеведении… Любое желание, исполнению которого придается главная ценность, выходит за пределы реальности эго и, следовательно, принимает признаки трансперсональной силы[5].

София, таким образом, представляет собой трансперсональную, божественную матрицу (от слова “mater” – «мать»), тогда как Иалдабаоф является тираническим эго, которое не желает признать превосходства над собой и каких-либо пределов своей власти. Можно также отметить, что Демиург часто демонстрирует приступы гнева, что является признаком состояния инфляции. Раздутое эго всегда пытается подчинить свою среду и доминировать в ней, а когда его попытки оказываются безуспешными, оно испытывает жестокий гнев. По этой причине Создатель проклинает Еву во время грехопадения, и гнев заставляет его и архонтов применить к ней насилие, а затем совершить попытку того же насилия с Норией. (Совершенно в гностическом духе различные юнгианские психологи определяли этот вид высокомерного гнева как «комплекс Яхве».) Отчуждение приводит к инфляции; дитя Софии становится чуждой своей матери, а затем высокомерно не признает ее и другие силы, которые выше него самого.

Эго создает свой собственный мир, но это – ошибочный мир. Премудрость над-личностного, архетипического психэ, однако, никогда не отсутствует полностью. Именно поэтому дух Софии снизошел до творения и тайно вошел в него. Алхимики использовали термин Lumen Naturae – «Природный Свет» и, тем самым, подразумевали, что кроме высшего божественного совершенного света существует и другой свет, низшей природы, но по-прежнему сильный. Этот свет есть в природе и в теле человека. Его изначальное происхождение, разумеется, является божественным. Наличие этого света обозначено несколькими мифологемами в истории Демиурга и его Ангелов-тиранов. Во-первых, София вступает в близкую связь с творением. Она являет испуганному пристальному взору архонтов образ совершенного, или небесного Человека. На основе этого высшего архетипа архонты творят первого человека, но ему недостает одного чрезвычайно жизненного компонента: сознания, или самосознания. Эта сила дается ему только по воле Софии. Мы созданы по подобию великих архетипических образов, но мы становимся людьми только тогда, когда нам дается дар сознания.

С первыми ростками сознательной индивидуальности начинается и процесс психо-духовного роста. Первые шаги на пути индивидуации вызывают сильное сопротивление тиранического эго. Духовное развитие никогда не дается без борьбы, вызванной высокомерием эго и его жаждой власти. Длинная история трудных отношений человеческого рода с Демиургом и архонтами – это повествование, говорящее именно об этой борьбе.

Особенно прекрасным мифологическим выражением этой борьбы является история Адама и Евы в Райском саду в понимании гностиков. Мир эго основан таким образом, что может различными способами эффективно отвлечь психэ от задач индивидуации, ведь это – райский мир: он населен объектами и событиями, обещающими удовольствие, богатство и власть. Однако с точки зрения трансформационного роста это – рай дураков. Змей, не упомянутый по имени, в нашем случае является истинным принципом Гнозиса, проявившимся в сознании и побудившим его к индивидуации. Кроме того, достойно упоминания то, что именно Ева, а не Адам, вызывает вдохновение премудрости и счастливую катастрофу изгнания из рая. Гностические переводчики Книги Бытия, в целом, чувствовали, что Ева представляла собой человеческий дух с его божественной интуицией, тогда как Адам являл собой душу с ее отчасти земными чувствами и мыслями.

Эта мифологема повторяется и в истории Ноя, где Нория действует как Дух, а Ной остается подвластным архонтам. И немного остается сомнений в том, что подход гностиков, в целом, немало склоняется к женскому началу с его нерациональным, интуитивным акцентом. Единственным человеком, который признал этот факт и нашел ему хорошее применение, был К.Г. Юнг. Уже в августе 1912 года Юнг сообщил в письме Фрейду, что у него есть ощущение того, что женскому гностическому образу премудрости, который он символически назвал Софией, суждено вновь войти в современную западную культуру посредством глубинной психологии. Открывая тайные уголки человеческой души путем интуиции и проницательности, реабилитируя достоинство человеческих чувств, психология Юнга в значительной мере оправдала это раннее предсказание. У премудрости гностических мифов женский облик. Она проявляется в образах Софии, Евы, Нории, Марии Магдалины и других женщин, становившихся, на протяжении всей истории человечества, воинственными защитницами Гнозиса, тогда как мужское психэ с его более прозаической, земной направленностью чаще всего вступает в союз с силами сознательного эго и мирской суетой. Можно также отметить, что, хотя отношения Адама и Евы представляются истолкователями гностицизма метафорой интра-психических отношений души и Духа, значимость женской премудрости, воплощенной в каждой женщине, не теряется из виду. Таким образом, когда мудрый Дух, посланный Софией и изначально сокрытый в Адаме, наконец-то отделяется от него и становится его внешним помощником, Ева остается его учителем, вдохновителем и духовным наставником. Здесь можно провести психологическую аналогию с важностью признания ценности Анимы не только в мужском психэ, но и в форме ее проекции на женщину из плоти и крови.

Другой поучительный и существенный мотив, встречающийся во многих других гностических мифах – это ограничение свободы законом. Всякий раз, когда люди становятся свободными, Ангелы-Тираны пытаются погубить их. «Грехи», за которые Ангелы наслали на человечество потоп и дождь из огня и серы – это неповиновение им.

Глубинная психология признает, что индивидуация подразумевает путь вопреки установленным законам общества. Пока человеческая психика содержит в себе стандарты семейного, государственного и общественного уклада, не происходит внутреннего роста, способствующего индивидуации. Это не означает, что каждый отдельный человек навсегда обречен на мышление бунтаря и анархиста. Скорее, мы должны понять, что когда психика перестает слепо принимать правила и законы, внешние по отношению к себе, и отождествлять себя с ними, человек становится способен жить свободно в рамках социальной среды. Индивидуальность (или достигшая успехов на пути индивидуации личность) редко выставляет напоказ свой нонконформизм, но она не является бессознательным рабом или жертвой коллективных правил и условностей. Для того, чтобы сделать выбор, необходимо освободиться от слепого соблюдения установленных правил. И этот процесс выбора характеризует результат индивидуации в ее лучших проявлениях. Поэтому, само собой разумеется, гностические мифы описывают сражение за свободу выбора и против рабства закона. Гностики-пневматики – это и те, кто готов нести бремя ответственности и наслаждаться славой внутреннего выбора, тогда как психики и не гностики чтят, прежде всего, внешний закон и ставят превыше всего внутреннюю ценность своей души.

Гностические мифологемы, как правило, противоречат ветхому Закону Моисееву с его жесткой обеспокоенностью догмами, а также новому закону, провозглашенному Иисусом, а именно – доктрине смирения и вытекающим из такого смирения последствиям, которые должны выразиться в коллективной искупительной победе израильского народа.

Последнее подразумевает экзистенциальное преимущество, вызванное к жизни сознательным выбором и личной ответственностью. (Многие последующие события привели к пренебрежению этой экзистенциальной составляющей христианской этики, которая не смягчает противоречивости бытия, но не может низвести его полноценность, когда она признана и воплощена.) Старый закон – это закон коллективной психологии, находящейся под влиянием темной тирании страдающего от сознания своей вины человеческого бессознательного. Новый закон, признанный гностиками, но часто затеняемый более поздней так называемой ортодоксальностью, является законом индивидуации с его сопутствующими свободами и обязанностями, со своими экзистенциальными бедами и трансцендентными радостями.

Великий американский мифолог Джозеф Кэмпбелл говорит в своей работе «Герой с тысячей лиц»:

Не общество должно вести и спасать творческого героя, но наоборот. Так, каждый из нас разделяет высшее испытание – несет свой крест избавителя – не в яркие моменты великих побед своего народа, но в необходимости заставить замолчать свое личное отчаяние[6].

Рано или поздно все мы должны прийти к Гнозису, вдохновившему нас отвратиться от льстивых речей и угроз, от приманок и прутьев клетки Ангелов-тиранов. Притворяясь религиозным законом, обычаями общества, политической и экономической идеологией, а также во многих других своих проявлениях, Ангелы-тираны хотят оставить нас в путах коллективного рабства, без возможности выбора и индивидуации. Тираническое эго действует разными способами и на многих уровнях. Некоторые из его хитрых дел являются коллективными, тогда как другие – очень личными. Внешне наложенная догма, тем самым, встречается и сговаривается с виной, гневом и жадностью, восставшими из теневой стороны личности. Подобно Сифу и Нории в гностическом мифе, мы должны отвести взор от пугающего зрелища тирании и беззакония вышестоящей власти. В Евангелии от Фомы Иисус использует слово monachoi, обычно переводимое как «уединенные», но оно означает также – «тот, кто стал единым». Это – слово, которым можно было бы описать психэ, прошедшее путь индивидуации, душу Просветленного, которая стала единой и теперь может обойтись без обременительной коллективности общества, так же как и без тирании отчужденного эго. Это – мужчины и женщины, которые преуспели в освобождении себя от узурпации Ангелов-Тиранов, и о них гностический Христос говорит: «Блаженны единственные и избранные, ибо вы найдете царствие… Многие стоят перед дверью, но единственные – те, кто войдут в Чертог Брачный[7].

Пер Юлия Трусова