Тобиас Чертон
Алистер Кроули — духовный революционер, исследователь-романтик, оккультный мастер и шпион.
Глава9
РАССВЕТ Годы 1905-06
В Каире Кроули поставил цель: достижение состояния самадхи как условие для установления собственного закона. Вселенная может обрести истинный смысл, если выйти за ее пределы. Как пейзаж долины, лучший вид на который открывается с максимальной возвышенности. Вид планеты Земля из космоса изменил мир. Так представьте себе вид на Вселенную со стороны. Невозможно, не так ли?
***
1905-й год начался с поездки в Борнмут всей семьей. После этого последовали длительные празднования в поместье Болескин. Кроули укрылся в своем продвинутом доме-крепости и бесконечно распевал мантру ‘Aum Tat Sat Aum’. Совершенно безрезультатно. Он изучал веданту и раджа-йогу: древнюю тантру индийских мудрецов (риши) от свами Махатмы Джейфуну Сабхапати (Mahatma Jfuna Guru Yogi Sabhapaty Swami, Лахор, 1880). Этот гуру достиг самадхи в возрасте 29 лет: будучи ровесником Кроули. Погружение Кроули в тантрическую философию, которую в мещанской среде принято считать «сексуальной йогой», началось.
В мае, истощенный йогой и Британией, он заходит на борт лайнера «Мармора», направляющегося в Сидней через Бомбей. В Порт-Саиде заводит связь с мужчиной, в результате которой пишет стихотворение «Саид, J. Написано на прекрасной груди Нила» (‘Said’, ‘ j written ‘on the beautiful breast of the Nile’). В начале июля Кроули в Гималаях, на границе штата Сикким и Непала, рассматривает в бинокль гору Канченджанга и отмечает, насколько не точны и неполны официальные описания. Его ждет награда: «Пять сокровищ великих снегов»: 5 вершин Канченджанги в ослепительной высоте – 26,208 футов. Всего на 42 фута ниже К2.
Носильщики боялись, но не высоты, а богини этих гор, которая охраняет свои сокровища. Команда у Кроули подобралась не лучшая. Доктор Джейкот Гуиллармод, зануда из путешествия на К2, приехал, опоздав на месяц, так как его судно потерпело кораблекрушение в Красном море. В качестве руководителя экспедиции (перевозчика) Кроули нанял итальянца Алцести С. Риго де Риджи из отеля Drum Druid Hotel в Дарджиллинге. Гуиллармод привез с собой двух военных-швейцарцев: Алексиса Паше и Чарльза Реймонда.
4-го августа они подписали контракт, по которому обязались выполнять приказы Кроули, а 4 дня спустя экспедиция тронулась в путь. С ними были 6 слуг и 79 носильщиков. Шел ливень. Маршрут был рискованный, и поэтому 50 миль показались парой сотен, но Кроули был уверен в успехе экспедиции.
21-го августа, достигнув высоты 15,000 футов, он «покатился» в юго-западном направлении по леднику Ялунг. Это был самый короткий, прямой путь: лавиноопасный, с пропастями на каждом шагу.
Носильщики не хотели идти. Дисциплину подрывали жалобы Гуиллармода, о чем Кроули высказал ему претензии. Четвертая стоянка была организована на высоте 19,000 футов. Один из носильщиков швейцарца Паше исчез (вероятно, упав в пропасть). Однако Кроули самоотверженно шел к цели, невзирая на снежную офтальмию (прим.: временные проблемы со зрением, вызванные отражением солнечного света от чистого белого снега), недостаток кислорода, снаряжения и запасов еды. Стоянка №5 была разбита на высоте 21,000 футов: Кроули стремился превзойти свой рекорд на К2: 21,653 фута.
1-го сентября Гуиллармод и де Риджи обвинили его в том, что экспедиция лишилась части снаряжения и еды из-за того, что он избивал носильщиков. Кроули это отрицал. Гуиллармод с де Риджи ушли. Алексис Паше последовал за ними спустя некоторое время, однако в тот день, к вечеру, потеплело… Послышались крики. Несмотря на предостережения Кроули, Реймонд отправился на разведку. Кроули же, чувствуя себя преданным, уснул… Проснувшись утром, он обнаружил снежный обвал: носильщик потерял равновесие, оступился, потянул за собой Паше и двух других кули. Результат: лавина. Шесть человек висели на тросе, при этом Гуиллармод был на самом верху, так как шел последним, как самый слабый (неумно с точки зрения организации экспедиции). В конце концов, эта парочка, Гуиллармод и де Риджи, выжили.
Выжившие увидели Кроули на рассвете: он спускался. Они звали его, но он либо не слышал, либо предпочел не услышать. Позже Кроули говорил, что слышал голоса на стоянке №4, откликнулся, но ответа не было. Показания расходятся.
Кроули ненавидел, проклинал свою команду. Они нарушили условия контракта. Тем не менее, он сам выбрал Гуиллармода, не послушав совета Эккенштейна. Он бросил экспедицию, как художник бросает незаконченное полотно из-за изъянов хоста, и отправился в Дарджиллинг, получив приглашение от махараджи Мохарбжанджа принять участие в большой охоте, в королевстве Орисса. У него был тяжелый груз на сердце. Кроули писал из Калькутты Джеральду Келли: «Я хочу святотатствовать, убивать, насиловать, устроить переворот, делать что угодно – дурное или приличное, лишь бы обрести силу». У него в голове уже зарождалась «Книга Закона»: любовь к человечеству и сентиментальность приводят к провалу. Он остался один. Участники команды сбежали, как крысы. Слабая, неразвитая эпоха – такие выводы Кроули мог сделать, переживая поражение. Однако на вершинах он испытал еще одно чувство… Страх. Сбивающий с ног, как ветер Канченджанги. Как удар хлыста. Как кистень. Позже он будет называть жестокие приступы астмы «канченджангафобией» или «демоном бури». Там он испугался.
* J* *
В свободное от пророчеств время Кроули вполне мог похулиганить. В конце октября, исследуя район красных фонарей в Калькутте, он забрел на узкую аллею. Его окружили шестеро мужчин. Раздался выстрел револьвера. Один из мужчин бежал, прихватив раненого. Палец Кроули был на курке. Роуз приехала через два дня. «Успела к моему повешению», язвил Кроули. Эдвард Торнтон посоветовал покинуть Индию во избежание ареста и судебного процесса. Кроули не очень волновался по поводу этого дела: «Я горжусь этой историей. В тот месяц было достаточно много нападений на европейцев, но я оказался единственным пострадавшим, кто вышел победителем». Кроули не был одержим жаждой тотального мщения, и в качестве доказательства можно было бы привести его нежное, сдержанное письмо, отправленное Джеральду Келли из Калькутты 31-го октября:
«Нет ничего более умиротворяющего, чем созерцание картины, но полотно невозможно создать, не прикладывая физических усилий. И сон не приносит покоя. Женщина с ее несовершенствами прекрасна, она пленит и манит, но стоит начать восхищаться ею, и красавица превращается в замарашку. Лилия распускается и обретает красоту потому, что стремится расти. Мои убеждения меняются, во многом: я могу назвать себя буддистом лишь отчасти. Если ты не читал «Касиды» Бертона (прим.: поэма The Kasîdah of Hâjî Abdû El-Yezdî – «Касиды Хаджи Абду аль-Язди, или Изложение Высшего Закона», Ричард Френсис Бертон, 1880), прочитай, даже если будет трудно. Сегодня, с той высоты, на которой я нахожусь, после всего, что было, мне кажется, что эта книга – квинтэссенция человеческой мудрости».
Роуз спросила мужа, куда они могли бы поехать. Он предложил Персию, так как в тот период написал эротическое произведение в персидском стиле «Благоуханный сад Абдуллы, сатирика из Шираза» (Прим.:Scented Garden of Abdullah the Satirist of Shiraz, «Баг-и-Муаттар», под псевдонимом Алан Лютый). Роуз идея не понравилась. ‘«Возлюбленная жена моя», произнес я, «Почему бы нам не прогуляться по Китаю?»’ — «Дорогой», нежно ответила она, «такая нагрузочка пойдет нам на пользу».
«Мы собрали вещи (ребенка и прочий багаж) и отплыли – навстречу самой лучшей прогулке».
Они отправились в путь на пароходе из Калькутты в Рангун (Янгон), для того, чтоб найти Алана Беннетта. Достопочтенный буддист радушно встретил пару в монастыре на окраине города. Он посоветовал Кроули исследовать его прошлые инкарнации посредством практики медитации самасати.
Своему дневнику Кроули доверил душевную муку, которую переживал: «Я опустошен и страдаю. Ясно осознаю: смысла нет и быть не может». Смысл – суть западной философии — произрастает из собственной бессмысленности, абсурда. Каждая мысль порождает свою противоположность. На высоком уровне сознания смыслы безграничны. Обычная логика бесполезна в пространстве духа. Более того: вредна и мешает… Он сходил с ума:
«Я как будто разоделся для парадного выезда и сел на любимую лошадь, и скачу на ней много лет только для того, чтоб убедиться, что скачка – иллюзия, а сама лошадь – не лошадь, а манекен. Нет пути, нет явного выхода из этого тупика, и жить в таком жутком отчаянии получается лишь потому, что так было всегда: Тьма за порогом… Но сейчас все гораздо хуже, чем раньше. Хочу добраться из пункта А в пункт B, но проблема в том, что я, во-первых, калека, а во-вторых – в том, что расстояния между пунктами просто нет. У меня назначена встреча в полночь, и я должен прийти, но часы мои стоят, а времени не существует. Хочу забить карамболь (прим.: комбинация в бильярде, удар основного шара по двум или нескольким другим), но у меня и кия нет, и шары не расставлены. Я объяснил это своей жене, и она, весьма воодушевившись, сказала: «Забей!» Полагаю, она видит смысл, но, конечно же, не поняла ни слова из того, что я ей сказал. Я рассказал ей все это только для того, чтоб оформить собственные мысли в слова. Мой ответ был: «Если б было чем». Я вспоминаю оперу «Зигфрид» и меч Нибелунгов (прим.: цикл «Кольцо Нибелунга» Рихарда Вагнера). Способен ли я погрузиться в медитацию – выковать заново свой сломанный меч в горниле отчаяния? Молот кузнеца – это практика? Я сейчас похож, скорее, на карлика Миме, чем на Зигфрида: невнятное человекообразное существо, хотя и не такое хитрое и расчетливое. Но я точно пока не умер. В свои 30 лет».
Зверь выбирал путь. И выбрал дорогу на Мандалай, где оказался спустя пять дней путешествия реке Иравади. 1-го декабря 1905 года, пройдя 200 миль на север пешком по джунглям, семейство достигло селения Бхамо у китайской границы. Там они ждали китайские паспорта для того, чтоб въехать в провинцию Юньнань. За пять лет до этого «отряды гармонии и справедливости» терроризировали европейцев в Китае. (Прим: Ихэтуаньское восстание или «восстание боксеров» – движение сопротивления против иностранного вмешательства в Китае в первые годы XX века). Ситуация оставалась опасной. Профессор Ричард Спенс, эксперт по истории разведки, считает, что у Кроули была миссия. Косвенные данные подтверждают эту гипотезу.
17-го декабря, уезжая из Бхамо в Тенге, няня Лилит сбежала с погонщиком мулов. Невозмутимая Роуз продолжала путь. Помощь была рядом. Кроули сравнивал британского консула в Тенге Джорджа Литтона со своим героем – сэром Ричардом Бертоном. В удаленную британскую колонию на реке Салуин Литтона привели его добродетели и моральные принципы: профессионализм, дальновидность, привычка информировать вышестоящее начальство о фактах, инициатива – все, что наказуемо в рамках слепой бюрократической системы. Литтоны (супруга консула и их пятеро детей) приютили семью Кроули у себя на Рождество и Новый год, поскольку в Шанхае вспыхнуло восстание: иностранцев убивали.
Алистер собирал информацию о торговле опиумом в Юньнане (запрещена Британией в 1906 г.). Потери на этом рынке в дальнейшем повлияли на рост налоговых сборов в соседнем французском Индокитае, так что данные Кроули, переданные в столицу провинции, город Юннань-Фу (сегодня – Кунмин), и вброшенные в среду французских агентов, были важны. Французские инженеры обслуживали железную дорогу Юньнань-Тонкин, и отношения были очень напряженными. Британия предполагала, что Франция вот-вот захватит Индокитай. 10-го января Кроули обнаружил тело Литтона на веранде консульства. Он позвонил врачу консульства Рам Лай Шикару, бенгальцу, но тот отказался прийти: не хотел отрываться от своей обильной трапезы. Шикар проигнорировал вежливые аргументы, и поэтому Кроули пришлось избить его плеткой и заставить осмотреть тело. Шикар отказался проводить вскрытие, в причину смерти в заключении указал как «свиная краснуха». Кроули провел обследование тела и заподозрил доктора, так как тот был автором антибританских публикаций в бенгальской прессе. Шикар подавал официальную жалобу, когда Кроули и ученый-ботаник Джордж Форрест хоронили Литтона.
18-го января семья Кроули покинула недружелюбный Тенге, оставив дело предателя-бенгальца открытым, за отсутствием доказательств. В Юнчане (район Баошань, относится к Шанхаю), в 100 милях на северо-восток от Бхамо, местный мандарин пригласил пару на банкет. После весьма впечатляющих новогодних праздничных ритуалов, Кроули взяли курс на восток, к городу Дали, пересекая реку Меконг. Кроули восхищался мужеством Роуз, ее практичностью и чувством юмора. Она была лучшим напарником.
***
В дневниках Кроули можно раскопать останки записей о том, чем он был занят в пути. Это сложнейшие сентенции и размышления, которые только можно представить себе.
Его чувство реальность жестоко пострадало. Кроули метался и мучался от острого ощущения тщетности бытия. И боги заговорили. Между Бхамо и Тенге он упал под откос на 40 футов, вместе со своим пони. Должен был погибнуть, но выбрался из этой передряги без единой царапины. Следуя совету Беннетта, он медитировал о своих прошлых воплощениях. Его ОСТАВИЛИ в живых. Цель была, был смысл – его знали боги. Не избавившись от ощущения собственного безумия, Кроули настойчиво продвигался в своем духовном путешествии.
Израэль Регарди (секретарь Кроули в 1928-32 годах) вспоминал о практиках своего экс-работодателя: «Ум используется как рабочий инструмент, и когда кто-либо пытается обойтись без этого инструмента в попытке достигнуть высшего уровня духовного понимания, обрести такой опыт, он оказывается в тупике. Эта ситуация порождает один из видов безумия». Кроули описывал процесс «прыжка в пропасть» кратко. Когда претендент на высший разум тщательно изучит все направления философской мысли,…:
«…тогда все явления, представленные ему, окажутся лишенными смысла и разобщенными, а его эго распадется на фрагменты впечатлений, не связанных друг с другом или с чем-либо еще. Это может кончиться настоящим безумием, которое ведет к тому, что все действия адепта в течение его настоящей жизни или его перерождения в собственном теле и разуме становятся простыми, как у маленького ребенка».
Освобожденный адепт должен разрушить свою идентификацию с временной, скоропреходящей личностью. Эго должно стать средством, не препятствием на пути высшему Знанию, к Гению. Кроули вспоминал клятву Абрамелина: он обязан «часто призывать» и «воспламеняться молитвой». Это значит стать молитвенником, развивая вдохновение, концентрацию и сильное намерение. Он станет делать это ежедневно, неделя за неделей, месяцами.
Совершая молчаливые «призывы» на безбрежных просторах Юньнаня, Кроули преодолевал свою Бездну, хотя и плохо осознавал, кто он есть. Ощущение безумия не прекращалось. Он был убежден, что движется к nirvikalpa samadhi – кульминации духовных практик.
***
6-го февраля, переезжая в Юннань-Фу (Кунмин) из Дали (а это примерно 200 утомительных миль на восток), семья тащилась, нагруженная скарбом, по враждебным дорогам, в то время как Кроули, восседая на пони, в полном молчании повторял свои огненные инвокации. Он строил внутренний, воображаемый храм, таким образом, ежедневно пытаясь достучаться до Гения, своего даймона или Ангела: «лучезарного», до «утренней зари».
«9-е февраля. Накануне полнолуния начался прорыв сознания из Руах (рационального сегмента) в Нешама (духовный и высший). Есть намерение добраться до Гения».
Он увидел цель: стать УЧИТЕЛЕМ. Он должен научить человечество, как сделать следующий шаг. Запись: «Разговор со святым Ангелом-хранителем».
К чему этот устаревший термин?
К тому, чтобы даже ребенок мог понять его.
14-го февраля Кроули заподозрил опасность: воспаление гланд. Он попросил Ангела-хранителя избавить его от этого страха. На следующий день он принял решение обращаться к Ангелу ежедневно. Результат: «Страха нет». Так он и делал день за днем, более девяти месяцев.
***
Дорога до Юннань-Фу заняла еще пять дней. Направляясь к консульству, они увидели на многолюдных и переполненных улочках города и буддистские, и даосские храмы, и мечети. Кроули видел в этом объединении религий великую правду: однажды все они будут служить единой цели.
Британский генеральный консул Вилкинсон очень сожалел о том, что не может предоставить семье кров до тех пор, пока жалоба Шикара (врача Литтона) не рассмотрена. Кроули направился во французский госпиталь, которым руководил врач, писатель, журналист и его брат по Ордену доктор Джордж Барбезу, и до отъезда из города Кроули многое узнал о деятельности французов в этом регионе.
Путь лежал на юго-восток — в Тонкин, но Кроули покинул Юннань-Фу не ранее, чем «уладил небольшое формальное недоразумение с генконсулом» (по словам самого Кроули). Спенс считает, что Кроули, скорее всего, написал рапорт и получил награду. Его информация о бенгальце с антибританскими настроениями оказалась ценной.
Через 200 миль путешественники достигли французской колонии-поселения Мен-Цзы и 3 дня наслаждались обществом Чарльза Генри Брюитт-Тейлора – блистательного и важного уполномоченного британской таможни (прим.: Charles Henry Brewitt—Taylor — китаист, переводчик, долгое время работавший на высоком посту в таможне, в Китае). Из Мен-Цзы семья Кроули переместилась на юго-восток к границе с французским Индокитаем. Там Кроули нанял лодку для того, чтобы перебраться через Красную Реку (Hong Ha River). Носильщики стали торговаться о цене, и тогда Кроули расчехлил ружье, посадил свою семью в лодку и отплыл. Носильщики выкрикивали угрозы с берега…
18-го марта, преодолев опасные пороги, Кроули как победители подъехали к границе Тонкина. Они сделали невозможное по мнению большинства (и их предостерегали): благополучно прошли 650 миль по территории Китая. Роуз и ребенок чувствовали себя превосходно, а вот Алистер выглядел как заправский бродяга: в лохмотьях, тощий и с мощным жизненным опытом. Он невероятно гордился Роуз: она восхищала его как мать и партнер.
Они сели на поезд до Ханоя и поехали в Хайфон – город на берегу Тонкинского залива. Там они вошли на борт грузового судна, направлявшегося в Гонконг, и проплыли еще 500 миль. Там, приведя себя в порядок и отдохнув в приличном отеле, Роуз согласилась отправиться домой с маленькой Лилит. Кроули же намеревался пересечь Тихий океан, добраться до Ванкувера, проехать Канаду с запада на восток и на юг – до Нью-Йорка. Видимо, он собирался заработать и заинтересовать научное сообщество Канченджангой, организовав новую экспедицию в 1907 году. Он молился ежедневно.
Из письма Клиффорду Баксу:
«Гонконг, Южный Китай, 28 марта 1906 г.
Мой дорогой Бакс!
Твое письмо я получил здесь, в Гонконге, приехав из Бирмы через Юннань-Фу. Со мной моя жена и ребенок. Мы замечательно провели время: почти 4 месяца в дороге.(…)
Добыть все ключи от королевства – очень легко (видимые и невидимые), но замки… Они чертовски тугие, а некоторые неисправны.
Сейчас заканчивается мой небольшой познавательный тур по Аду, который длился почти 7 лет. Я был движим иллюзией, которую, как мне казалось, искоренил еще в 1898-м: иллюзией смысла. С этим покончено. В 20 лет есть одни причины посвятить жизнь магии, а в 30 лет обнаруживаешь другие: ты просто вынужден быть магом. Сначала это причуда и детский каприз, но затем, когда ты приблизился к святыням… Это бессмысленно, как и мое писательство. Мои тексты можно рассматривать только как ритуальные действия. (т.е.: для дела Мастер может использовать совпадения, «подгонять их под размер» своего дела). По правилам надо пройти тяжелые испытания и инициации и все такое, но по-настоящему способный ученик может сам решать, как учиться, и если у него действительно есть способности к интерпретации, учитель ему не нужен.
Solve et coagula, как сказал какой-то хрен. (прим.: алхимический девиз, «растворяй и сгушай»). «Растворять» — значит, иметь твердое намерение рассматривать все в жизни как духовный акт. Как часть Пути и указатель к Свету. Видимая реальность при таком подходе улетучивается. В прошлом я формулировал это еще более нелепо: «Что бы ты ни делал, ешь ты или пьешь, делай все во славу Бога». Замечу, что у меня самого не получилось так делать, и это принесло мне несчастья. Каждый раз, когда ты интерпретируешь, каких бы успехов ты ни достиг в материальном выражении, все равно случится авария. Даже хуже.
«Сгущать» — или создавать летучее вещество – означает проводить эксперимент. Если ты это делаешь, напиши или расскажи мне. Я об этом не имею представления и собираюсь предпринять несколько решительных шагов, чтоб выяснить, как это. (…) Если душа твоя не стоит ни гроша, попробуй магию».
До того, как отплыть в Америку, Кроули не мог не съездить в Шанхай, чтоб встретиться с Фиделис. У него были и символические, знаковые мотивы, и сексуальные. Он уже начал сравнивать Ангела-хранителя, «Сияющего», с вавилонской богиней Иштар, или Венерой – утренней звездой, вестницей рассвета. Знак Иштар – восьмиконечная звезда. Он индентифицировал Элейн как Иштар (прим. переводчика: игра слов и букв в именах: Elaine – “El Istar”, «И-лейн» – «И-штар», греческий и латинский вариант имени – Ellen, франц. Elle – «она», англ. lain – «тропа, путь, дорога в одну сторону» итп.) . Интуиция подсказывала Кроули, что эта женщина важна для обращения к Ангелу. Возможно, она была его тантрическим партнером или катализатором.
17-го апреля, накануне сильнейшего землетрясения в Сан-Франциско, они с Элейн целовались на другом краю Тихого океана.
Солнце и воздух, весна в расцвете. «Северная звезда» и «Звезда Давида» должны были слиться в поцелуе. (прим. переводчика: 8-миконечная звезда, октаграмма — символ равновесия и созидания; 6-тиконечная звезда, гексаграмма также имеет название «Печать Царя Соломона»).
Кроули искал советов, взявшись за изучение «И цзин». «Книга перемен» не помогла. Муж-дипломат Элейн был в отъезде, и она согласилась совершить обращение к Айвасс в своем храме. Результаты был неубедительны, по мнению Кроули. Говоря через Элейн, Айвасс велел ему ехать в Египет с Роуз. Элейн не хотела физической близости, и поэтому была бесполезна. Она попыталась связаться с «Ангелом-хранителем» Алистера, и тот порекомендовал «Великое Уединение» (или «Большую Отставку»), с Роуз или без нее. Кроули должен был соблюдать целибат, практиковать тантрическую или «целомудренную» йогу. В ожидании интимной связи с Элейн, Кроули отказался от молитв в день Пасхи, назвав их «пустой болтовней», а «упертость» Элейн, по его мнению, «уничтожила в ней дар ясновидения и способность к магии». Кроули начал практиковать воздержание как того требовал Абрамелин Маг.
24-го апреля 1906 года его судно стояло в порту Кобе (Япония). Кроули молился всем силам, которые знал, и получил странное видение о путешествии в незнакомом пространстве:
«А затем вышел Человек — белый, сияющий изнутри (это моя идея, в конце концов!). Он возложил на меня руки и сказал: «Посвящая тебя в Орден Серебряной Звезды». Он посоветовал мне возвращаться, и я полетел назад, на землю, в огненной колыбели».
Орден Серебряной Звезды станет названием ордена, который будет основан самим Кроули. «Сияющий изнутри» станет его проводником. Все, что ему нужно было делать – «часто призывать».
«Я не могу ошибаться, ведь я – Избранный. Это и есть причина всего. Этот корабль несет Императора навстречу судьбе».
Он отплыл в Ванкувер, оттуда поездом добрался до Торонто, Ниагары, и, наконец, был в Нью-Йорке. Там было много приемов, вина, ужинов, но не нашлось денег на экспедицию. И ученое сообщество не проявило интереса к Канченджанге. По дороге домой (31-го мая) он совершил чудесную молитву, которая принесла ему наслаждение:
«Видение было весьма явным, я ощутил сладость поцелуя и пристально вгляделся в чистые очи Сияющего. Мое собственное лицо светилось (чувствовал это кожей)».
С высоты этого видения (лучшего из всех) он был низвергнут на землю, получив известие о катастрофе. Страшный удар:
«Прибыл в Ливерпуль. Узнал о смерти ребенка из письма матери и дяди Тома. Почему никто не связался со мной? Прибыл в Лондон. Оглушен».
Маленькая Лилит умерла в Рангуне 2-го мая, в день праздника весны (May Day), от брюшного тифа, не дожив до двух лет. Алистер был абсолютно безутешен.
«К счастью, я совсем неспособен думать об этом, представлять и поверить, что это правда».
31-го декабря он добавил постскриптум к этой записи:
«Совсем не «к счастью». Это невозможно принять. Существует предельный уровень мучений и оцепенения, и к этому пределу легко добраться, когда теряешь близких».
Опустившийся Кроули играл на бильярде и принимал наркотики. Его утешал Айвор Бэк.
7-го июня он выехал в Плимут, где должен был встретиться с Роуз. В поезде он молился. Воссоединившись с женой, Кроули продолжил свое падение от горя. Молиться он не мог. Его шатало от слабости и он «периодически» срывался: «Падаю и выключаюсь, засыпаю, где придется».
Он подумал оставить магию совсем и обсудил это с Роуз. Согласится ли она? Пойдет ли с ним? Роуз ответила, что согласна, но… «Ее эмоциональное состояние не стабильно, и поэтому она сомневается». На следующий день Кроули «ужасно заболел». Он потерял сознание от боли, его сны стали кошмарами, но все же он изо всех сил пытался молиться.
Потеря дочери подкосила его, и в стремлении бросить все, чем он жил, Кроули быстро двигался к магии Абрамелина. Джордж Сесил Джонс согласился приехать и помочь ему с ритуалом, который должен был привести к соединению очищенной личности с божественной сутью.
22-го, находясь в санатории, Кроули предпринял «интересный опыт с гашишем». Он взял «примерно 5 зерен» и закурил «трубочку», которую получил из Лондона.
26-го июля Кроули собрался и поехал в местечко Мистли (рядом с городом Бейзингсток, Хэмпшир) в дом Джорджа Сесила Джонса. Там он прошел ритуал распятия и дал обет вести чистую и бескорыстную жизнь, а также посвятить себя познанию его «божественного высшего Гения». Этот обет Кроули соблюдал всю оставшуюся жизнь. После ритуала у него было «абсолютное и явное видение» — Христа и его магической природы. На следующий день Кроули испытал радость, наблюдая Ангела-хранителя, «от которого осталось в памяти лишь ощущение недостижимой славы».
К этому моменту он практиковал молитвы к Ангелу 25 недель.
Кроули и Джонс решили основать новый орден. Джонс настаивал на том, чтоб орден служил вышей воле. Кроули считал, что достаточно быть идеальным «проводником Света», и озарение произойдет. Пережив травму, пройдя период поисков себя, Кроули нащупал путь к главному делу своей жизни.
Церемония «вознесения» положила начало визуальным духовным опытам: преодоления Бездны «путем верблюда» (Гимел). Из Руах – центра души (=ее сути) – к Кетер и Йехида (святому Ангелу-хранителю). В конце практики нужно было определиться с решением и закрепиться. (прим. и идея переводчика: Гимел — за счет терпения и выносливости + «через горло», 5-й энергетический центр, вишудху — посредством слова и социализации: основания собственного ордена и «озвучивая» собственные молитвы, чего Кроули не делал ранее).
27 июля 1906 г. Все лето и осень приходили знаки на пути овладения магией Абрамелина. Случайным, неуловимым образом, но он получал их. Как и 27-го июля. Неудивительно, что на том этапе жизни Кроули верил, будто бы постиг великую тайну учения Христа, «раскрыл его секрет». В его дневнике можно разобрать надписи от 5-го августа (запись была стерта): «Моя Книга Откровений». «Тайна Святилища» (рисунок бриллианта), «Секрет Святого Сердца Христова» как комментарий к Апокалипсису. А обложке: «Секрет Иисуса».
10-го августа он почувствовал, что стоит на пороге Ангела. Он испытал сомнения, затем – настоящую внутреннюю борьбу: он противился единению с Богом, но когда сопротивление спало, это осознал, что это был настоящий Армагеддон – последний бой. «Там, где заканчивают рациональные аргументы, которые нужны, чтобы доказать: самадхи – это болезненный процесс». Кроули планировал дополнить Книгу Откровений каббалистическим комментарием. К стыду его, он этого не сделал. Такая работа могла бы принести ему известность и признание в качестве передового теолога. Если б в мире была справедливость.
В сентябре Кроули прибыл в Ashdown Park Hotel в Коулсдоне, графство Суррей. Спустя 4 дня подошел срок осуществить ритуал Абрамелина, подготовка к которому шла 32 недели. Джонс появился 22-го. Адепты работали над ритуалом-квинэссенцией ритуала посвящения Золотой Зари. Еще через 9 дней все сошлось: гашиш в сочетании с молитвой и новым ритуалом и процедура священной магии Абрамелина Мага.
9-го октября Кроули сделал в дневнике таинственные записи: «Тестировал новый ритуал. Убедился, что он хорош! Поблагодарил богов и принес жертву…» Позднее он добавил слово «Лола». Это имя предпочитала подруга Кроули Вера Снепп, с которой он познакомился в отеле. Приняв гашиш в 20.00, в 22.00 он выпал в состояние нирвикальпа-самадхи и был на вершине раджа йоги: соединившись с абсолютом или ведя «Разговор со священным Ангелом-хранителем».
«10-е октября. Я до сих пор пьян от самадхи, весь день. Я увижу Господа». (прим.: в записи: Adonai — Адонай, бога Яхве, Ангел-хранитель).
Неопубликованный дневник от 10 октября: «Благодарность и жертва. Мне удалось избавиться от всего, кроме Сияющего. Я, видимо, даже коснулся его и держал минуту или две. Это было! Я уверен! Надеюсь, Роуз увидит нимб над моей головой».
Он беспокоился по поводу того, что, по его мнению, гашиш конфликтует с ритуалами: «Я с трудом понимаю, что к чему и как относится. Чем больше я об этом думаю, тем более уверен, что достиг самадхи. Каким-то образом. Не как человек».
Кроули пребывал в самадхи почти две недели. Было ли это следствием употребления гашиша? Джонс считал, что гашиш никак не влияет на достижение состояния самадхи, но может быть использован как стартер.
***
Теперь Кроули объединил высшие знания западной магии с постулатами йоги. Но ощущение величия постепенно покинуло его – в ноябре. Впечатления улеглись. Он сомневался в себе: вдруг он совсем не изменился и остался прежним? Его успехи принесли плоды? И если нет, можно ли считать это успехами? Все это было лишь игрой воображения? Суть произошедшего с ним должна была осесть в голове, а ум требовалось перезагрузить (выражаясь современным языком). Дело осложнялось еще и болезнью горла – гангренозным фарингитом, а также общим недомоганием. Но хуже всего было то, что Роуз быстро спивалась, превращаясь в безнадежного алкоголика, и Алистер это отчетливо и с ужасом понимал.
В декабре Кроули попробовал нирвикальпа-самадху снова и… «Я так и знал!»… Работа с Джонсом, прогулка по Китаю – все было не зря.
В середине декабря он задал Джонсу загадочный риторический вопрос: «Как долго ты состоишь в «Великом Законе» и почему я об этом не знал? В нижней части Ангел совсем не виден, не так ли?» Кроули возродил духовную связь с Джонсом, и старые друзья стали ближе друг другу. Теперь он был уверен, что Джонс тоже беседовал и получал знания от Святого Ангела-хранителя.
Кроули принял решение составить (при участии Джонса) идеальное руководство для тех, кто намерен преодолеть Бездну… Встречается запись: «А. .А…»
Многоточие это изощренная манера масонов обозначать магическую работу. Знак пришел из 17 столетия от розенкрейцеров. Две буквы «А. .А…» обычно расшифровывают как ‘Astrum Argentinum’ или Серебряная Звезда. Серебристая звезда аркана Верховная Жрица в таро. Его полное наименование: «Жрица Серебряной Звезды», что означает способность духовного видения. Имея прямую связь с Высшими Учителями и выполняя их волю, его орден заменит старую Золотую Зарю. Вскоре Кроули представит свой «Astrum Argentinum» и подтолкнет духовную часть человечества к размышлениям. Израэль Регарди отмечал, что в тот период жизни Кроули действительно был ведом самим Богом, знал своего Ангела-хранителя, нашел дело жизни. Кроули написал статью с поэтичным заголовком «Электрическая тишина»:
«Все закончится так, как установлено хозяином дома, но я знаю, что этот корабль – судно Короля. И в душе моей цветут магнолии, и горчица, и дубы. И красивее, чем прежде. А над нами тот, кто наблюдает, как и должно быть. И дикий лебедь поет. И сердце мое поет».
И у него была причина петь: зимой 1906 года Роуз Кроули родила их вторую дочь, Лолу Заза. Через семь долгих месяцев после смерти ее сестренки Лилит.
***
Если бы Англия была духовной страной, отель Ashdown Park Hotel в Коулсдоне, Суррей, стал бы храмом, где английский пророк встретился со своим Ангелом-хранителем и испытал блаженство. Святое место, за владение которым бились бы конкурирующие друг с другом секты кроулианцев. Увы, Ashdown Park Hotel в Коулсдоне снесли в 1971 году.